Как победители Brexit распорядятся своей победой?

Прошло время, улеглись страсти, и европейцев по обе стороны Ла-Манша все больше стал интересовать ответ на вопрос: как победители Brexit распорядятся своей победой?

Вариантов ее реализации, собственно, всего два: или в крайне жесткой форме — с выходом из общего рынка, долгими и трудными торговыми переговорами с Брюсселем, результаты которых никто не возьмется предсказать; или же в достаточно мягкой — если удастся выторговать приемлемые условия, остаться в Европейской экономической зоне. Разумеется, могут быть вариации в этом диапазоне возможностей. Вопрос в том, кто и насколько заинтересован в том или ином исходе развода.

И здесь мнения западного экспертного и делового сообщества разделились. Консолидировать его не способен даже анализ первых недель работы нового правительства премьер-министра Терезы Мэй, которое оказалось заложником решения, выданного британскими избирателями на референдуме о Brexit. Не привносит ясности анализ публикаций и дискуссий в британских медиа, роль владельцев которых в исходе референдума еще не полностью осознали граждане страны.

Пока, судя по озвученному пониманию процедурных моментов, очевидно одно: спешить англичане не намерены, они держат паузу. Но видеть за этой позицией попытку спустить итоги Brexit на тормозах не стоит — обратного пути нет.

Да и ЕС торопит. В очередной раз эту позицию озвучил министр финансов Франции Мишель Сапин на недавно завершившейся встрече министров финансов и глав центробанков стран G20 в китайском городе Чэнду: «Переговоры о выходе Британии должны начаться как можно скорее, с тем, чтобы уменьшить неопределенность в отношениях». Впрочем, это консолидированная позиция участников саммита G20: переговоры по Brexit не нужно откладывать. Со своей стороны Европейский союз готов «активно решать потенциальные экономические и финансовые последствия выхода Великобритании». При этом никто на континенте не ставит под сомнение, что Соединенное Королевство Великобритании и Северной Ирландии и в будущем останется близким партнером ЕС.

Бывшие сторонники сохранения членства Великобритании в Евросоюзе после неожиданного поражения пребывают в глубоком пессимизме, похоже, сильно деморализованы и не в силах оказать заметное влияние на определение будущего своей страны. Новых и сильных аргументов у них не появилось, их голос в дебатах практически не слышен. А что в стане победителей? Здесь также поутихло первоначальное ликование, так как суровые будни подбрасывают новые вопросы, на которые следует искать и находить ответы. Например, о том, что потеряет Британия в случае ограничений доступа к общему рынку после того, как введет миграционные ограничения для граждан ЕС. Никто не надеется, что Брюссель закроет глаза и оставит без ответа подобное нарушение базового принципа свободы мобильности трудовых ресурсов. А без контроля над миграционными потоками смысл всего мероприятия становится абсолютно непонятен тем британцам, которые проголосовали за Brexit. Никто не знает, как эта мера скажется на британских школах и университетах, на экспорте образовательных услуг. Судя по первой, во многом импульсивной реакции, такая перспектива уже привела к падению цен на лондонскую недвижимость, уходу из этого актива некоторых инвестиционных фондов. На распутье финансовые институты Сити: и дальше делать вид, что ничего не происходит и все образуется, становится все более неуместным. Министр финансов Великобритании Филип Хаммонд полагает, что «волатильность» на финансовых рынках возможна в течение двух лет после того, как Британия официально объявит о своем выходе».

Требует балансировки региональная политика Соединенного Королевства. Итоги референдума показали разлом между Англией и Уэльсом — с одной стороны и проевропейски настроенными Шотландией и Северной Ирландией – с другой. В этих регионах и ранее были сильны стремления к независимости, желание получить большую самостоятельность от Лондона. Глубина раскола регионов может резко усилиться и ускориться, как только простые граждане и бизнес почувствуют на себе негативные последствия развода с ЕС, когда исчезнут выгоды общего рынка, в том числе и двусторонней трудовой мобильности между Британией и ЕС.

Пока остается без ответа основной вопрос: кто же станет главным бенефициаром от реализации Brexit, в какие суммы он обойдется Британии? В том, что перед цифрой будет стоять не плюс, а минус, уверено большинство экспертов по обе стороны Ла-Манша.