В гости к садоводу–практику из д. Негневичи Новогрудского района Сергею Емельяновичу я заглянула осенью. Более 20 лет он занимается плодовыми деревьями и ягодными кустарниками. Первым прививкам его, тогда еще школьника, учил отец — Сергей Иванович. А сейчас он сам передает знания своим сыновьям — Яну, Мирону и даже годовалому Платону. А они и рады помочь отцу. Дочь Доминика больше с мамой, но тоже в садово–огородных хлопотах.
В сентябре в саду Емельяновича золотом сияли груши, наливались румянцем яблоки. Зрели виноград и крупноплодная актинидия, отливали синевой огромные сливы. Под тяжестью урожая гнулась ремонтантная малина. Гроздями свисали зеленые и краснолистные фундуки. Радовали глаз стройные ряды саженцев в питомнике. В междурядьях в саду подрастали совсем недавно высеянные огурчики, зеленели петрушка и укроп. Привлекали внимание и ярко–расписные ульи–высотки, «выросшие» вверх почти на 2,5 м.
Начали же знакомство с грушевого сада. Более 200 грушевых деревьев 8 лет назад высадил отец Сергея — Сергей Иванович. Сорта собирал по всей Беларуси в надежде, что внуки и правнуки продолжат его дело. Было ему тогда 76 лет. К сожалению, отца уже нет. Поредел и грушевый сад: не все сорта выдержали испытания местным климатом. Но груша по–прежнему остается фавориткой емельяновичского сада. И сегодня в коллекции более 30 сортов. Есть и с пирамидальной кроной. К разряду лучших Сергей отнес следующие: из ранних сортов — «Цукар бере» и «Бон Кретьен», из осенних — «Мраморная», «Просто Мария» и «Конференция», из зимних — «Белорусская поздняя», «Добрая Луиза» и «Конкорд».
Груши на... айве
Грушу садовод считает весьма пластичной культурой, поэтому и постоянно экспериментирует с прививками.
«На ясене диком белеет грушевый цвет, и свинья под вязом желуди топчет». Так поэтично писал о возможности соединять с помощью прививки разные породы деревьев великий Вергилий. Конечно, прививки столь отдаленных в родстве растений — плод фантазии. И все же (правда, с определенным ограничением) можно прививать не только культуру «саму на себя», но и соединять между собой разные семечковые культуры — груши, рябины, иргу, боярышник, яблони, айву, а также косточковые — вишни, черешни, сливы, абрикос. Вот здесь–то и открываются, можно сказать, фантастические возможности по конструированию деревьев.
Садоводы нередко прививают грушу на достаточно родственные ей культуры, но со сдержанным ростом (рябину, аронию, боярышник, айву, иргу), получая таким образом низкорослые грушевые деревья. Конечно, лучше всего груша совместима с дикой лесной грушей и полукультурными сортами, которые еще кое–где встречаются. Несколько лет занимался проверкой совместимости груши с рябиной обыкновенной и Сергей. Заинтересовался, прочитав статьи других садоводов–любителей. Но оказалось, что и прививка плохо срастается, и плоды горчат. При осмотре мест прививок было видно, что ткани рябины и груши практически не срослись между собой, как это бывает при заведомо совместимых породах. Наплывы были очень большими и со временем не рассасывались. Да и очень хрупкой оказалась сама прививка: даже при легком изгибе побег ломался.
Но решение все–таки было найдено. Сергей Сергеевич на дичок вначале прививал вставку груши сорта «Чижовская», а потом уже на нее — нужный сорт. Прививают грушу и на аронию, или черноплодную рябину. Но и здесь продолжительность жизни прививки во многом зависит от сорта груши. Самыми же долговечными оказались «Лада» и «Чижовская».
А вот прививка груши на айву (не хеномелес, а айву настоящую) удалась: плоды оказались даже крупнее обычного. И приживаемость хорошая, и совместимость нормальная. Правда, как утверждают литературные источники, не все сорта груши совместимы с айвой. И даже через вставку.
Не менее интересна прививка груши и на боярышник. С ней в свое время экспериментировал еще и Мичурин. Правда, замечал, что необходимо подобрать конкретную популяцию.
В саду же Емельяновича груши привиты на крупноплодный садовый боярышник. Получилось аккуратненькое и не очень высокое деревце. Комбинаций в создании многопородных деревьев более чем достаточно. Опытные садоводы знают: то, что скрещивается, то и прививается. Вот и Сергей Сергеевич призывает не тратить силы и время на то, чтобы привить косточковые культуры на семечковые или наоборот: ничего все равно не получится.
Свои «греки»
Отдельной плантацией на участке высажены грецкие орехи — под ними почти 20 соток. Грецкий орех — культура, поздно вступающая в плодоношение. Большинство деревьев семенного происхождения дают первые плоды лишь на 7 — 12–й год после высадки. Исключение — скороплодные формы известного сортотипа «Идеал».
Первые годы после посадки орех растет очень быстро и не требует дополнительного стимулирования. Достаточно лишь регулярно пропалывать приштамбовые круги, своевременно поливать и правильно формировать крону. В первый год после посадки из боковых побегов Сергей оставляет только 4 — 5 наиболее развитых, равномерно сориентированных в пространстве, остальные выщипывает. Высоту же штамба поднимает на 1,5 — 2 м, чтобы трактор мог спокойно проходить под деревьями. Надо сказать, что почти все культуры в саду у Емельяновича на высоких «ножках». Зато уход и обработка намного упрощаются, объясняет хозяин.
Ускорить плодоношение грецкого ореха — давняя мечта садоводов. Хотя встречаются сеянцы, дающие урожай уже на второй–третий год. Но это скорее исключение из правил. Раньше начинают плодоносить и привитые саженцы, но их слабость в том, что в первую же зиму они могут вымерзнуть. Поэтому ставка все равно делается на сеянцы, плодоношение у которых ускоряют разными способами.
Один из них — подрезка главного корня. Как оказалось, укорачивание центрального корня на 5 см позволяет на пару лет приблизить первый урожай орехов. Но этот прием работает хуже, чем посадка на камень. Это когда у саженца подрезают корешок и ставят его в посадочную лунку на камень. Орех, вынужденный формировать мочковатую корневую систему, начинает раньше плодоносить. Некоторые садоводы вместо камня используют большой кусок шифера или жести. И все только ради того, чтобы корневая система расходилась во все стороны, образуя как можно больше мелких всасывающих корешков.
Кое–кто для ускорения плодоношения равномерно по кругу вбивает гвозди, чтобы повредить кору и слегка задеть древесину. А кто–то и несколько раз пересаживает грецкий орех — на второй и третий год роста. При пересадке частично повреждаются горизонтальные и, что намного важнее, вертикальные корни. Ранки присыпают золой, а после этого дерево высаживают на то же место (можно и на другое, главное — правильно подготовить посадочную яму). Такая корневая «обрезка» тормозит рост дерева и стимулирует закладку цветочных почек. Этот прием широко используют французские садоводы.
Самый экстремальный способ — «кольцевание дерева». На скелетных ветках острым и обязательно чистым (!) ножом вырезают кольцо коры. Для этого делают два, доходящих до камбия, круговых надреза на расстоянии 2 — 3 см друг от друга. Древесину при этом задевать нельзя. Кольцо коры осторожно отделяют, а раневую поверхность замазывают садовым варом. Можно также срезанную кору «надеть» на то же место только «вверх ногами». В результате кольцевания нарушается отток углеводов к корневой системе, и растение формирует генеративные почки. Кольцевание грецкого ореха лучше всего проводить во второй половине июня. До наступления осени края раны обычно зарастают. После такой хирургической операции дерево проявляет все признаки карлика и дает урожай на четвертый — пятый год. Правда, через пару лет сила роста восстанавливается, но зато орех уже активно плодоносит.
Все эти приемы будут ни к чему, если дереву некомфортно на участке. Во–первых, оно светолюбиво и в затенении (особенно в первые годы) может погибнуть. Грецкий орех влаголюбив и на сухой почве расти не будет. Лучшие для него — суглинистые, супесчаные или дерново–подзолистые почвы с высоким содержанием гумуса. Во–вторых, нужно приобретать только морозоустойчивые сорта: при температуре минус 30 градусов он подмерзает. В–третьих, весной зеленую листву молодого ореха надо защищать от возвратных заморозков.
Особенность грецкого ореха в том, что с возрастом урожайность и качество плодов только улучшаются. Со взрослого дерева можно собрать до 100 кг орехов.
Грецкий орех — это не только лакомство. Мичурин называл его «вторым хлебом». В плодах нет ни крахмала, ни сахара. Зато очень много масла и белка. Диабетики, возьмите это на вооружение.
Отцовская «Усмешка»
Надо сказать, что всевозможных диковинок в саду у Сергея достаточно. Но еще одна меня ждала у... сарая. Нет, это были не вислоухие вьетнамские свинки. Колонной, выстроившись в ряд и вымахав выше крыши, росли высокорослые черри. Зрелище, признаюсь вам, потрясающее. Все побеги, отходящие от одного прочного стебля, словно бусинками были усыпаны гроздьями ярко–красных ароматных плодов размером чуть больше вишни. Отсюда, кстати, и название: вишня по–английски — cherry. Оказалось, что это никакой не новомодный гибрид, а старинный сорт «Усмешка», вкус которого Сергей помнит еще с детства. Потом в силу разных причин он был утерян, а несколько лет назад посчастливилось обрести его вновь: увидел в огороде у очень старенькой бабушки. Так отцовская «Усмешка» вернулась домой.
Я не удержалась, сорвала парочку: помидорки очень сочные и очень сладкие. С одного же растения семья Емельяновичей собирает 3 — 4 литра черри. Они спеют быстро, а на грозди бывает до 15 плодов–вишенок.
Черри, высаженные в открытый грунт, плодоносят, пока температура не спадает до плюс 8 градусов. С приходом холодов растения можно пересадить в большие ведра и внести в дом. Томат же — многолетняя культура.
Черри в отличие от крупноплодных томатов содержат в 2 раза больше полезных веществ — витаминов, антиоксидантов и сахаров. Да и вкус у этих миниатюрных томатов ярче выражен и более насыщен. В некоторых сортах даже можно уловить легкие оттенки черники, малины, дыни.
Когда надоедливый дождик все же прогнал нас из сада, мы пошли в дом. Пили чай со свежим черным хлебом и только что откачанным, еще не успевшим загустеть, медом. Мне казалось, что ничего вкуснее я в жизни не пробовала. А в это время отбивали мелодии часы, которых на кухне с десяток. Началось же такое вот часовое хобби со старинного будильника, который удалось отремонтировать. Теперь часы — по всему дому. А еще Сергей коллекционирует стеклянную посуду. Да–да, он собирает бутылки — только прошлого и позапрошлого веков. Набралось уже более 200 экземпляров. Если выдается свободная минутка, берет в руки кисть. Первой картиной был «Бэз», написанный для мамы.
К моменту моего ухода выглянуло солнышко, над домом Емельяновичей раскинулась радуга, и сад засиял новыми красками.
