Они вернулись домой...

Сегодня жители Брагинского района не проявляют особого интереса к закрытию Чернобыльской станции - как бы парадоксально это ни выглядело.

По большому счету, им все равно, работает она или нет. Возможность нового выброса или следующей серьезной аварии их тоже не пугает. Хуже уже

не будет, - говорят они, привыкнув к жизни

с радиацией.

Закрытие ЧАЭС, по мнению жителей загрязненных районов, приведет к другому закрытию - к полному забвению данной тематики для мировой общественности. Нет станции - значит, нет проблемы. Спросите сегодня у рядового среднего американца, что такое Хиросима. В лучшем случае он вспомнит о принадлежности этого города к Японии. Хотя за 55 лет, минувших со дня бомбардировки, даже период полураспада радиоактивных частиц не приблизился к своему завершению. Но Бог с ней, с мировой общественностью. Куда обиднее и несправедливее, что порой забываем об этом мы - соотечественники.

* * *

Для жителей регионов, значительно пострадавших от катастрофы на ЧАЭС, нет большей беды, чем эта, внезапно разделившая жизнь на две половины: до 26 апреля 1986 года и после. 70-летняя Мария Устимовна Романюк, проживающая в отселенном поселке Ленинец Брагинского района, на вопрос: Что для вас стало большим потрясением - Чернобыль или развал СССР?, отвечала без долгих раздумий: Конечно, Чернобыль!

Самоселы, вернувшиеся в окрестности Брагина вскоре после отселения, в большинстве своем не подходят под стереотипное определение полубомжей и горьких пьяниц. Одни из них работают в райцентре и соседних действующих хозяйствах, другие пристойно живут на пенсию. Просто они вернулись на свою маленькую родину, которую искренне любят и без которой себя не представляют. Я здесь родился и вырос. И дом этот построил своими руками. Как же бросить его? - говорит 57-летний самосел Анатолий Журавский, работающий в Брагинской райсельхозтехнике. У него добротный кирпичный дом с аккуратным двориком и садом. Уютный поселок Ленинец, где живет он и еще около 12 самоселов, до 1986 года считался престижным пригородом Брагина. До войны, - замечают Анатолий Григорьевич и его соседи.

А ведь чем не война чернобыльская трагедия для этого района, после которой остался дееспособным лишь тонкий аппендикс вдоль Днепра? Сам Брагин три раза был на грани полного отселения. И до 1996 года вообще оставалась неясной дальнейшая судьба района - шла речь о его ликвидации и присоединении оставшихся вне колючей проволоки территорий к Хойникскому району. Как следствие, в регионе не велось никакого строительства, были закрыты практически все предприятия, прекратились инвестиции.

В последние годы ситуация несколько улучшилась. Особенно после того, как Президентом было принято окончательное решение - району быть. Начались строительство современной поликлиники, реконструкция жилья, дезактивация отдельных населенных пунктов. Однако жители региона по-прежнему чувствуют на себе ярлык некоей второсортности. Причем выражается это как в брезгливости и презрительности обывателей, так и в вопросах хозяйствования. Например, какое-нибудь холодильное оборудование в Брагине уже не починить (предприятия данного профиля ликвидированы), а в Хойниках свои потребности в ремонте. И брагинцам предлагают ремонтироваться уже во вторую очередь. Вторая очередь везде и во всем. Так мелочи перерастают в целое явление, в обиду.

Здесь особенно тяжело сельскому хозяйству - единственной отрасли, оставшейся в районе. С каждым годом все меньшая часть крестьянской продукции соответствует ужесточившимся нормам по цезию и стронцию. А значит, отличное зерно, но с превышением уровня радионуклидов, относится уже к разряду фуражного. И стоит соответственно дешевле. Иными словами, если в других регионах сельскохозяйственное производство зачастую не оправдывает себя по себестоимости, то здесь - тем более. Понятно, что требуется перепрофилирование. Кстати, частично оно уже применяется. Хозяйства активно начали сеять кукурузу (которая не набирает радионуклидов), выращивать семена. Однако для полного перепрофилирования нужны капиталовложения. А с этим проблемы.

Начавшееся строительство в райцентре - тоже относительно благополучный процесс. Поликлиника - дело, безусловно, нужное и первоочередное. Тем не менее, по реальным прогнозам, она будет готова не ранее 2003 года. Опять-таки - перебои с финансированием. Другие объекты в еще более сложном положении. На следующий год предусмотрены средства только на окончание строительства. Начала возведения новых объектов в 2001 году, очевидно, не предвидится. Между тем многие из них довольно перспективные и во многом помогли бы в дальнейшем экономике района. Винзавод, например, проектная документация которого уже готова и ждет своего часа.

Так называемый соцкультбыт хромает в регионе на обе ноги. Что тоже неудивительно после десятилетнего застоя. Особенно сложная ситуация в медицине. Казалось бы, район обеспечен медицинскими кадрами. В действительности же прибывшие по распределению девушки вскоре выходят замуж и положенные по контракту три года работы проводят в декретном отпуске. А затем уезжают в более благополучные, с экологической точки зрения, места. Другие же врачи, приезжающие работать по контракту, зачастую оказываются временщиками.

Интерес ученых к влиянию радиации на организм человека заметно поугас по сравнению с первыми постчернобыльскими годами. Чем это вызвано? Возможно, также нехваткой средств. По крайней мере, именно по этой причине были прекращены долговременные практические исследования Гомельского филиала НИИ радиационной медицины. Единственный, кто еще не оставляет без внимания сей загрязненный регион, - НИИ радиологии, специалисты которого наведываются сюда каждые полгода.

В целом же можно заметить, что из года в год государство тратит все меньше и меньше средств на ликвидацию последствий чернобыльской катастрофы в районе. На строительство, например, в 2001 году капиталовложения урезаются на 70 процентов по сравнению с годом нынешним.