- Стой! Кто идет?!
Темной июльской ночью вместе с фотокором мы шли по тропе караула. Услышав окрик часового, едва не грохнулись от неожиданности прямо на контрольно-следовую полосу. Один из наших спутников, впрочем, на клич отозвался:
- Помощник начальника караула!
- Помощник ко мне, остальные на месте.
Так, с планового обхода постов, началось наше ночное дежурство в исправительной колонии № 8, службу по охране которой несут военнослужащие отдельного стрелкового батальона войсковой части 7404. Вместе с караульными, внимательно глядя по сторонам, мы шли от вышки к вышке и каждый раз, услышав команду часового, послушно останавливались. "А что, если бы не среагировали, двинулись дальше?" - задал я наивный вопрос. "Тогда бы часовой имел право сделать предупредительный выстрел, а после открыть огонь на поражение", - был ответ.
Все так. Служба по охране исправительных учреждений имеет одну существенную особенность: права на ошибку, на промедление у военнослужащих нет...
***
В исправительной колонии по приговору суда отбывают наказание рецидивисты. Контингент разный: есть те, кому сидеть пятнадцать, двадцать лет. На специфику службы караула, впрочем, большие сроки осужденных не влияют. Принципы, подходы к охране стандартны во всех колониях. Основа основ - прижившаяся в войсках интегрированная система охраны "Три семерки". Вкупе с "Егозой", "Пионом", противовбросовыми сетками и другими техническими и инженерными средствами это практически 100-процентная гарантия безопасности. А в одной из наших ИК сейчас проходит эксперимент, который в будущем сделает рубежи еще неприступнее: за счет дополнительного количества видеокамер внутри исправительного учреждения вся колония окажется под круглосуточным видеонаблюдением.
Впрочем, техника техникой, а непредсказуемый человеческий фактор исключать нельзя. Особенно сейчас, когда спецконтингент сильно помолодел. Как поведут себя беспринципные уголовники-юнцы, что у них на уме, просчитать даже самой "умной" микросхеме не под силу. Поэтому тех осужденных, у кого, по оперативной информации, есть намерение совершить побег, ставят на профилактический учет. Их не выводят в промзону. Проверяют ежечасно.
...В караульном дворике, куда мы заходим вместе с комбатом Андреем Гудыно, мое внимание привлекает памятка-напоминание: "8 октября 1996 года в 2 часа 35 минут благодаря решительным и грамотным действиям личного состава караула был предотвращен побег осужденного". Военнослужащие рассказали мне, как это произошло: осужденный умудрился преодолеть основное заграждение, потом резервное и бросился наутек.
Однако к тому времени различные датчики уже давно сообщили караулу о ЧП и беглеца скрутили уже через несколько секунд.
Потенциально опасное в плане побегов место - рабочая зона. В цехах осужденные работают с металлом, а значит, есть вероятность, что кто-то попробует, например, смастерить пугач. Такой случай здесь тоже когда-то был. Зэк пристроился под днищем автобуса, и когда на КПП по пропуску транспорта в досмотровой яме его заметил контролер, выстрелил в упор. К счастью, промазал. Попытку побега предотвратили. С того времени прошло порядком лет, появилась в колонии ИСО "777", и случаи подобные больше не повторялись. Реальное доказательство эффективности системы.
***
Пока беседовали с комбатом, прошла смена постов. Заметил: все военнослужащие - со старшинскими погонами. Несколько лет назад подразделение перевели на контрактную основу. И результат не заставил себя ждать. Все-таки контрактники - люди более ответственные, они не просто тянут лямку, как часто делает солдат, ждущий "дембеля", а стараются выполнять свои обязанности качественно. Это проявляется даже в мелочах. Сейчас, к примеру, каждая машина закреплена за отдельным водителем - и техника ломается гораздо реже.
С другой стороны, а где найти людей, которые готовы часть своей жизни отдавать "зоне"? И как выбрать из них тех, кто психологически к такой службе готов?
- Человек с улицы к нам, конечно, не попадет, - говорит Андрей Гудыно. - Все кандидаты проходят строгий отбор, беседуют с психологом. Часть отсеивается. Однако недобора нет. Служат и бывшие пограничники, и десантники, и, разумеется, ребята из внутренних войск. Для небольших городков, таких как Орша, считаю, зарплата достойная. К примеру, по первому контракту военнослужащие получают около 800 - 850 тысяч рублей. Причем учтите: служба - сутки через трое. Контрактникам мы стараемся идти навстречу, решаем бытовые вопросы, помогаем с жильем.
Охраняет, кстати, батальон и республиканскую туббольницу для осужденных. Служба здесь непростая: приходится вплотную работать с больными туберкулезом. Меры предосторожности повышены: обысковые мероприятия контролеры проводят в масках и перчатках. Флюорография - два раза в год. За "неудобства" военнослужащим положена специальная надбавка.
***
Стрелка часов делает очередной оборот. На небо выкатилась луна. Нам снова пора в обход. После третьего за ночь "круга" тропа караула кажется мне бесконечным эскалатором. Вышки, выглядывающие из темноты, - великанами, а любая тень - смертельно опасным убийцей, который с заточкой в рукаве вот-вот перемахнет через ограждения и бросится "на рывок". Разыгралось воображение...
...Завидев нас, оживают караульные собаки: они обучены реагировать на любого, проходящего мимо, будь то журналист, начальник караула или комбат. Отзываются на лай и псы за периметром - особенность колонии в том, что рядом с ее стенами расположен частный сектор. Нюанс, надо сказать, малоприятный как для владельцев домов, так и для военнослужащих. Но изменить уже ничего нельзя - причину такого соседства нужно искать в далеком прошлом.
Поднимаюсь на вышку. Стул, телефон, пирамида для личного оружия - предметов минимум. Думаю: непросто в течение долгих часов не смыкать глаз, наблюдая за монотонным пейзажем. Темные окна жилой зоны, купол церкви, красный фонарь, который, будто железнодорожный семафор, обозначает границу поста...
- Ночью нести службу тяжелее, - признает старшина Андрей Никифоров - это он своим грозным окриком так напугал нас несколькими часами раньше. - Сложнее концентрировать внимание. Моя задача - не допустить побега осужденного в границах поста. Смотрю и за тем, что происходит за пределами колонии. Если подъехала, к примеру, подозрительная машина, нужно тут же сообщить начальнику караула.
Оставляем старшину, идем дальше - на первый пост. Здесь в окружении мониторов, на которые выводится картинка с видеокамер, дежурит часовой Игорь Гавдис. Внимательно смотрит на экран. Все спокойно. Датчики движения молчат.
Глаза у меня слипаются. Не спать!
***
Контролер взвода охраны Владимир Коротков в караульном помещении пьет чай. Думаю - отдыхает парень. На самом деле он находится в составе резервной группы и в любой момент готов выбыть по тревоге. Если будет нарушен хотя бы один из охранных рубежей, выдвинуться нужно немедленно.
- И как тебя угораздило попасть в охрану? - задаю контрактнику провокационный вопрос. - Не надоела еще рутина?
Коротков тут же находится:
- Работа как работа, ничем не хуже, чем у вас. Пришел служить со "срочки", сам из Орши, платят неплохо, график устраивает, командиры толковые. Что еще надо? То, что психологически бывает непросто - слишком большая ответственность, это да. Ну а насчет рутины вы не правы. Когда стоишь на вышке, есть время подумать о жизни. Да и смены разные встречаются. Некоторые мы называем "веселыми".
Будто накаркал старший сержант. Уснув все-таки в заботливо предоставленном кресле, я вскочил как ужаленный от резкого "перезвона". Тревога! Есть сработка! Пока соображал, что случилось, караульное помещение уже опустело. За резервной группой не успел. Потом только узнал - тревога ложная. Наверное, птица запуталась в охранных коммуникациях. Пока караульные не убедились, что периметр чист, назад не вернулись.
...Светает. Караульные с автоматами идут по своей тропе. Скоро на службу заступит новая смена, а мы возвращаемся домой...
