Пожалуй, самым интересным событием прошедшей теннисной недели стало возвращение на корт американки Мартины Навратиловой и белоруски Натальи Зверевой.На мадридском турнире 45-летняя американская спортсменка завоевала свой 166-й (!) парный титул. Для "соучастницы" исторического события - самой титулованной белорусской теннисистки эта победа была важна не менее, чем для самой Мартины. Практически после года застоя минчанка смогла не просто вернуться в спорт, но и доказать, что ее еще рано сбрасывать со счетов. В ее возрасте, когда многие уже всерьез подумывают о заслуженной пенсии, Наташа не собирается сдаваться.
Впервые о Зверевой заговорили всерьез, когда в 1988 году совсем еще молодая теннисистка вышла в финал открытого Кубка Франции. Однако в сражении против Штеффи Граф с треском провалилась - 0:6, 0:6. Тогда она не смогла взять ни одного гейма, чего в истории финалов всех турниров "Большого шлема" не случалось. После того матча соперницы сыграли еще множество игр, и каждый раз немка проходила сквозь Звереву, как сквозь бумажную стену. "Я никогда не могла понять, почему Наташа никак не может реализовать свой талант", - комментировала игру минчанки Штефания. По этому же поводу недоумевала в то время практически вся околотеннисная общественность, пытаясь докопаться до причин неудач безусловно талантливой тогда еще советской спортсменки.
Давно известно, что связь между поведением игрока на корте и его внеспортивной жизнью достаточно сильна, и корни побед и поражений часто надо искать в характере спортсменов. Возможно, именно в непохожести двух великих теннисисток кроется причина такой разности их судеб.
Как и для Штеффи Граф, главным проводником в мир большого тенниса для Наташи был ее отец. Вообще, теннисные домочадцы - тема отдельного повествования. В большинстве случаев в своих детях они видят для себя возможность сколотить капитал. Поэтому с самого детства юные дарования попадают в этакое подобие "спортивного ада", где самые близкие им люди начинают мордовать их, отказывая в самых элементарных детских радостях. На этом фоне отцы Зверевой и Граф выглядят сущими ангелами. "Папа всегда меня охранял, иногда даже слишком. От прессы, от людей, которые, по его мнению, могут на меня негативно подействовать", - рассказывала Наташа.
Технику, которую Марат Зверев поставил дочери, называли устаревшей, методы преподавания - неэффективными, однако Наташа уже в 12 лет стала приносить отдачу, перескакивая через возрастные группы.
После "выхода в люди" судьбы теннисисток, похожие вначале, разошлись. Штеффи и в жизни, и на корте оставалась этакой "гретхен" - со всех сторон положительной немецкой барышней, биография которой состоит из сплошных свидетельств исключительной добродетели. В отличие от нее Наталья всегда любила подурачиться. Побыть "плохой девчонкой", как говорила сама теннисистка.
Безусловно, для того чтобы побеждать, не обязательно быть "теннисной машиной", как за глаза называли Граф. Однако, может быть, все дело в том, что в то время сама Наташа не верила, что может обыграть Граф или Селеш. "6:0, 6:0 не проходит бесследно", - сказал как-то ее тренер Хуан Нуньес. Неудачи угнетали Наташу, которая в юности из-за боязни опозориться перед трибунами даже отказывалась бежать за школу в первомайском забеге. "Первой не стать, а быть второй или десятой - значения не имеет" - этот принцип в игре просматривается на протяжении карьеры белорусской теннисистки.
Сейчас, вернувшись "из отпуска", Наташа, которой во все времена не было равных в парных выступлениях, наверняка полна решимости исправить неприятную традицию, сложившуюся в личном зачете. По крайней мере, уже с первых выступлений минчанка показала всем, что вернулась она бороться!
