Моя жена считает меня талантливым...

Уважаемые!

Читая вашу газету, я неоднократно загорался желанием включиться в дискуссию по разным темам. Потом желание проходило ввиду бессмысленности задуманного (все равно вряд ли напечатают или даже прочитают). Но последние две статьи "Вольный ветер" и "Алло! Кому нужны таланты?" заставили взяться за перо. Я не профессиональный литератор, а просто грамотный человек с высшим образованием, инженер, которому небезразлична судьба белорусской литературы, который любит ее и воспитывался на ней с детства.

Статья Курейчика вызывает множество вопросов, ответы на которые она, увы, не содержит. Кто может возразить, что в литературе, да и в искусстве вообще должна преобладать талантливость? Никто! Однако возникает вопрос: что такое талантливость и какие параметры должны ее определять?

На мой взгляд, к искусству возможны два подхода: рассматривать его как приятное времяпрепровождение или как средство воздействия на людей с целью сделать их лучше, чище на основе христианских заповедей и общечеловеческой морали.

В таком случае и талантливость оценивать по каким признакам? По содержанию? Стилю? Гражданской позиции? Считается ли произведение искусства талантливым, если изменилась ситуация в стране?

По Курейчику, автор считается талантливым, если

: а) он принят О.Табаковым;

б) раскупаются его книги (а значит, они востребованы);

в) его произведения сильно воздействуют на людей;

д) о нем знает заграница.

Люди взахлеб читают "Анжелику", бредят по ночам (особенно дети) от Шварценеггера, большими тиражами расходится Маринина (и непонятно в связи с этим, чем же недоволен П.Якубович), наверное, билета не достал бы, если бы в городе показывали "За стеклом". Все это и есть настоящее талантливое искусство?

Что делать, если Табакову не понравится "Па›лiнка" или "Хто смяецца апошнiм"?

Нужно ли консультироваться по поводу талантливости, скажем, в посольстве США?

В последнее время среди макулатуры я встречал Чехова, Толстого и даже (о ужас!) Пушкина. Можно ли считать их в настоящее время неталантливыми (как невостребованных)?

Многое из сказанного, конечно, перебор, но кто же все-таки определит эту самую талантливость?

Допустим, можно найти несколько общепризнанных авторитетов (хотя среди якобы общепризнанных я бы некоторых вычеркнул), но сумеют ли они прочесть всех претендующих на талантливость?

Как донести до масс произведения этих самых претендующих? Если печатать, то где взять деньги, время и место? А с заграницей и того сложнее: переводы, политика, валюта.

На мой взгляд, должны быть какая-то государственная политика, национальная идея, какой-то общепризнанный взгляд на человеческие ценности, на основании которых и оценивать все, в том числе и литературу.

Я благодарен судьбе, что в советское время (когда, по современным понятиям, все было плохо, в загоне была национальная культура) меня в юном возрасте государство, семья, школа, литературные герои оградили от всех этих "Анжелик", боевиков и прочих зарубежных "ценностей". Благодаря этому я познакомился с ними уже после Толстого, Чехова, Тютчева, Коласа, Купалы, Мавра, Шамякина. И теперь я имею возможность сравнивать. Причем жил я в глухой белорусской деревне (она находилась в 6 км от шоссейной и в 50 км от железной дороги), где благодаря государству была библиотека с большим подбором классики и белорусской, и зарубежной. В деревне, где в первые послевоенные годы, несмотря на разруху и голод, мы уже через пару лет были обеспечены учебниками, причем на белорусском языке.

Нынешним детям я не завидую. Оградить их от потока зарубежной "талантливости" невозможно, как и невозможно убедить их читать Толстого и Шекспира. В благополучной мирной стране остро встает вопрос даже учебника. Школа и семья не в силах противостоять литературным и киношным псевдогероям...

Несмотря на то, что Курейчик пытается якобы говорить о современной литературе, в зарубежной он восхищается такими именами, как Шекспир, Данте, Пушкин, Гете и др. Поставить рядом с ними Коласа, Купалу, Богдановича, Крапиву он не может, считая все белорусское серостью и бездарностью.

Создается впечатление (по крайней мере у меня), что Курейчик вообще не читал ничего белорусского. А если читал и считает эти имена серостью, то вряд ли он имеет право говорить о белорусской литературе вообще.

Для того, чтобы оценить Шекспира, его нужно как минимум прочитать, и крайне желательно на языке оригинала, ибо оригинал и перевод - это "две большие разницы". Во-вторых, нужно, чтобы его напечатали и кто-то посоветовал обратить на него внимание, т.к. всего не прочитаешь. Ведь даже сам Курейчик говорит, что нормальный человек не обязан рыться в литературе в поисках жемчужин. Кто-то должен категорически сказать: "Иди туда, читай это - это талантливо" (по Курейчику).

И кому, как не Курейчику, принятому в высших кругах, обратить взор иностранцев на нашу литературу. Ведь если он сам уничижительно считает все белорусское серостью и бездарностью, то какой иностранец будет это переводить и читать?

А если главный редактор самой массовой газеты считает это "свежим ветром", то лично мне теплее тот ветер, который когда-то показал всю прелесть "роднага кута". Это волновало меня больше даже, чем Шекспир и Данте, хотя и эти гении, конечно же, волнуют.

В заключение хочу послать вам свое стихотворение. Я иногда пишу стихи только для семейного чтения. Именно это стихотворение моя жена и дочь считают талантливым, оно понравилось даже одному сотруднику местной газеты, куда моя дочь без моего ведома его отнесла. Она считала, что стихотворение заслуживает публикации. Сотрудник сказал, что он бы его напечатал, но, к сожалению, не все он него зависит. Есть люди повыше.

И вот раз уж так случилось, ради спортивного интереса ни на что не претендуя, я прошу определить, талантливо оно или нет? Или кто это может решить? Может, Курейчик?

Песня "нового русского"

Развенчан бред о равенстве и братстве!

Все для себя, а не на благо всех!

Прекрасна жизнь в достатке и богатстве!

Доступно все: от власти до утех!



И наплевать на сирых и убогих;

Что лишь умеют нищету плодить,

На неудачников, на моралистов строгих,

На всех на тех, кто не умеет жить.



Да! Прихватил! Да! Уловил мгновенье!

Да! Облапошил сотни дураков!

А эту Родину без тени сожаленья

Я продал бы за несколько "кусков".



Слабак кричит: "Грешно! От слов коробит оных!

На шее крест! Хоть душу береги!"

Вздор! Сильных любит Бог, а тысяча "зеленых"

На храм отпустит все мои грехи.



Мешают полно жизнью насладиться

Глаза обманутых. Хоть это гонишь прочь,

Но навещает стыд и можно подавиться,

Пока не смог сей пережиток превозмочь.

И самое последнее. Если случится чудо и моя записка будет напечатана, непременное условие: печатать ее целиком, а не выдержки по усмотрению даже главного редактора. Или все, или ничего. Место в газете можно найти, сократив статьи общепризнанных. Даже статью Курейчика можно было сократить раза в 4 без ущерба для нее, тем более что он сам просил ее "причесать". Ведь мнение людей из народа, мне кажется, тоже интересно. Один экземпляр я думаю послать в какую-нибудь оппозиционную газету, один оставлю внукам. Уж очень хочется, чтобы потомки и кто-нибудь еще знали, что я был неравнодушным.

Будьте здоровы.

Анатолий КАЛИНИН, Брест.