Молчание и летние костры

Жодзiнцы. Жывапiс, графiка, мастацкае слова. Мiнск, Радыёла–плюс, 2008.

В очередной раз для меня подтвержден «принцип Нестерки». Как известно, наш фольклорный герой заявил в споре с учеными панами о местонахождении центра Земли, что центр — там, где он, Нестерка, стоит. И действительно, можно жить в столице и ощущать себя прозябающим в провинции. И наоборот. Вот, казалось бы, сколько того города Жодино — жителей чуть больше полсотни тысяч... Но вот в небольшом альбоме собраны работы двух десятков художников–жодинцев, произведения местных литераторов... И среди них личности по–настоящему известные: Валерий Слаук, Алесь Марочкин, Владимир Сивчиков, Александр Ксендзов, Алесь Аркуш, Михась Ткачев и другие. Представители разных поколений, разных направлений в искусстве и литературе... И всех их объединяет Жодино, маленький городок со славной историей, появившийся, по утверждению автора книги, когда–то как селение Богуслав Поле «под опекой» князя Богуслава Радзивилла... Литератор, художник и издатель Владимир Сивчиков, по чьей инициативе и появился этот примечательный альбом, в предисловии к нему пишет: «Хочацца верыць, што, дзякуючы лiтаратурна–мастацкаму праекту «Жодзiнцы», будуць зруйнаваныя пэўныя стэрэатыпы i горад замацуе за сабою статус старадаўняга i культурнiцкага цэнтра».

Энрике Вила–Матас, Бартлби и компания. Москва, Иностранка, 2007.

Писатель, который отказался от литературы... Какая грустная тема... Как бы не так! Вила–Матас, которого одни называют самым эксцентричным испаноязычным писателем, другие — последним испанским классическим писателем, выстраивает на зыбучих песках почти суицидальной темы остроумную и саркастическую эссе–мистификацию... Главный герой, от имени которого ведется повествование, немолодой горбатый чиновник престижной конторы, в юности издал роман о невозможности любви... Но из–за этого литературного дебюта произошла стычка автора с деспотичным отцом, после чего автор умолкает на двадцать пять лет. И вот пишет текст о невозможности писать... Что это — болезнь, лень, высшая форма искусства? Множество имен, биографических подробностей, парадоксальных цитат — вымысел смешивается с фактами... Рембо, Сэлинджер, Шамфор, Кафка, Камю, Мопассан, Оскар Уайльд... Но чем больше герой пытается убедить себя и нас, что «для людей самой высокой культуры созерцание всегда было единственным достойным человека занятием», что молчание писателя — «никакая не катастрофа, а танец, способный породить новые конструкции, новые формы восприятия», все больше тоски и ностальгии прочитывается между строк. В общем, сразу предупреждаю, что текст доставит удовольствие истинным «книжникам», не знатокам же придется прорываться сквозь дебри из десятков незнакомых имен и непонятных аллюзий. Незнакомость и непонятность останутся даже для самого эрудированного читателя: во–первых, кое–что Вила–Матас просто выдумывает. Потом, далеко не всех упомянутых в книге реальных писателей у нас переводили... Даже тех, кто «любил летние костры и женские туфельки» и «долгое время ложился спать в письменной форме».

Издания для обзора предоставлены книжным магазином «Академическая книга», Минск, пр–т Независимости, 72.