Петр МОНЯК работает механизатором в СУП «Титово» на Миорщине, а в 1980-е годы на Северном флоте c пунктом базирования в Видяево обслуживал турбины атомной подводной лодки. Вместе с экипажем участвовал в учениях и дальних походах. Боясь ошибиться, Петр Петрович не приводит название своей субмарины, однако точно помнит, что в 1984 году на момент его призыва на флот ей было 20 лет и относилась она к первому поколению. Изначально подобные оснащались торпедами, баллистическими и крылатыми ракетами. Из-за недостаточного опыта в создании корабельных ядерных энергетических установок — двумя независимыми реакторами и турбинами, а также водо-водяными реакторами мощностью 70 мегаватт.
— Атомные подлодки используют ядерное топливо, чтобы превратить воду в перегретый пар для работы ее турбин, — объясняет бывший подводник. — Турбины, в свою очередь, вращают винты. При этом атомный движитель — очень сложное инженерное сооружение, а ядерный реактор сиюминутно не запустишь. Приходится делать предварительные расчеты, учитывать и контролировать множество факторов.
После каждого автономного плавания экипажу полагался отпуск больше 10 дней в зависимости от заслуг. «Автономка» длилась в среднем месяц. Каждый раз в нее провожали и встречали на пирсе с оркестром. В задачу подводников входило патрулирование водной границы Советского Союза в полной боевой готовности. Тем временем земляк обеспечивал бесперебойную работу турбин. Из-за занятости зачастую не знал, в каких водах находится корабль. Хотя товарищи рассказывали, что ходили даже через Бермуды. Если спросить на глубине у моряка время или день недели, вряд ли ответит: жизнь под водой измеряется иначе — боевыми вахтами. Круглосуточно экипаж нес службу в несколько смен по четыре часа. Каждая смена, практически не пересекаясь, завтракала, обедала и ужинала отдельно. Кормили досыта. Полагался морякам, кто не на вахте, и досуг. Например, в первом торпедном отсеке проходили кинопросмотры. На пирсах экипажи подлодок по-товарищески обменивались бобинами с пленкой.
Вопреки расхожему мнению, жить на подлодке не так уж страшно и трудно. Со слов Петра Моняка, если корабль находится под водой, даже не укачивает. Шатало только на поверхности на волнах. Чувствовались перепады давления при погружении и всплытии, а также толчки при запуске ракет. Поэтому морской болезни у Петра Петровича не было и нет. К службе привык быстро и в дальнейшем никаких проблем с самочувствием у него не возникало. Зато хорошо запомнился обряд посвящения в подводники. Его должны были пройти все моряки при первом выходе в море при погружении на глубину. А именно, выпить плафон соленой забортной воды. После этого воротило от одной только мысли о жидкости. Некоторых прямо во время церемонии тошнило. У многих на следующий день отекали ноги.
Петр Моняк ушел в запас в 1986 году в звании старшины первой статьи. Вернулся на малую родину в деревню Кухаренки. Устроился в местный колхоз с конторой в Цветино. С тех пор в этом хозяйстве на различной технике задействован практически во всей цепочке сельхозработ. Субмарина, говорит, не снится. Да и фильмы про подводный флот смотреть не любит: многое в них показано недостоверно. Рассказывает, чем служба оказалась полезна:
— Она дала мне хорошую психологическую и физическую закалку, подарила много моментов, о которых приятно вспоминать. Важно, что наш экипаж, несмотря на многонациональность, был сплоченный. И именно там, под водой, в стесненных условиях мы познали истинные мужскую дружбу и воинское братство.
Фото Казимира БЛАЖЕВИЧА
