О профессии
У врачей дети, как правило, тоже становятся врачами. У военных — военными. Вот и в этой профессии много династий. Типичная ситуация — как у Петра Валентиновича: отец — на паровозе, брат — в депо. Все разговоры в доме — только о железной дороге. Это сейчас строго, а раньше машинисты своих детей частенько в кабинах катали — прививали любовь к технике и профессии. Жили всю жизнь у дороги, засыпали и просыпались под стук колес. Он, кстати, говорят железнодорожники, никогда не напрягал: «Привыкаешь. В крупном городе, кажется, трамваи и троллейбусы гораздо громче шумят... У нас в Калинковичах и в окрестностях профессия машиниста пока еще в почете. Из–за заработка в первую очередь. Для реалий глубинки нам платят нормальные деньги». Конечно, в регионе есть градообразующее предприятие — Мозырский нефтеперерабатывающий завод, но и железная дорога — один из стабильных «работодателей».
О новой технике
Уже два года по пригородным маршрутам Калинковичи — Словечно и Василевичи — Хойники люди ездят на одновагонных поездах PESA. Сейчас машинисты понимают: разница между старыми дизелями и новыми — как между «Жигулями» и «Мерседесом». Хотя когда–то и такие железнодорожные «Жигули» казались пределом мечтаний. Но в первое время новая техника не радовала — напрягала. Особенно старожилов. «Помнится, один из коллег все носом крутил: не буду я на этих PESA ездить! Уговорили, устроили стажировку. Проездил месяц и заартачился: переводите на старый, там, мол, привычнее. И недели не проработал, как снова запричитал: «Нет, все, только на новый, больше слова не скажу!» Чему удивляться? Летом в кабине старого дизеля жарко, а в новом — кондиционер. Однако выбирать не приходится. Работают согласно графику и на тех и на других. Через день на PESA попадают гарантированно. Новые поезда все же комфортнее. А в дороге поездной бригаде помогает электронная карта, в которой отмечены все особенности пути и скоростные режимы.
О животных
«Стадами бегают! Кабаны, лоси. Особенно когда на Хойники едем. Хотя сейчас зверья поменьше стало. Без знания их троп не обойтись. Сигналишь — слышат и не выходят. Кабанов сбивали, лосей — нет, слава богу, проносило. Тормозим. Порой экстренно. Останавливаемся и ждем. Машинисты–охотники говорят, что, когда у лосей брачный период, лучше именно так поступать, ни в коем случае не сигналить. Сигнал может спровоцировать зверя чуть ли не на лобовую атаку. Волков несколько раз видели. Под Хойниками — в радиационном заповеднике и окрестностях их много. Пригляделись к одному — думали, собака. А когда подъехали, обратили внимание на его, по–белорусски говоря, «постаць». Особую, хозяйскую!.. Зубры, бывает, выходят. Рысь раз пробегала. Лисы, плутовки, никого не боятся. Сидят, считают вагоны, ждут «гостинцев» от пассажиров. А как–то у станции Авраамовская видели, как говорится, в одном кадре белую и серую цапель. Где еще такое встретишь?»
О внимательности и авариях
PESA, конечно, в силу габаритов легче остановить, чем старый дизель–поезд, но счет жертвам уже открыт. Здесь от внимательности машиниста многое зависит. От того, наблюдательный ли он, правильно ли оценит поведение человека. Однажды из Гомеля ехали. Бежит дед. Видно было, что вот–вот бросится под колеса. Затормозили. Какой–то мужик подбежал, старика за руки схватил, оттащил. Так тот все равно под поезд кинулся. Только спустя время... А как–то поезд подъезжал к вокзалу в Калинковичах. На перроне стояла мама с двумя детьми. Дети — раз, и перебежали через пути. Машинисты слышали, как мама им вдогонку что–то крикнула. Дали экстренно по тормозам. Потому что поняли: дети сейчас, не думая о последствиях, побегут обратно... Так и вышло. А на что, недоумевают в поездной бригаде, надеются водители, когда пытаются проскочить через переезд буквально в метре от локомотива? Коллеги из другой бригады рассказывали: на одном из переездов под Мозырем как–то заметили машину. Начали тормозить. А из автомобиля выбежали люди и — врассыпную. Авто с минскими номерами. Выяснилось, двое пьяных пассажиров надоумили водителя пощекотать нервы локомотивной бригаде. Однако в тот момент, когда уже собирались завестись и быстренько уехать, машина заглохла. А если бы машинист не успел затормозить? У железнодорожника должны быть железные нервы...
О дороге на Словечно
«Здесь самые красивые пейзажи! Особенно весной, когда реки разливаются, — в один голос рассказывают железнодорожники. — Представляете, от станции Калинковичи–Южные до Мозыря будто через море едем, разлив Припяти километров десять! Под Словечно речушка маленькая, шириной метров десять–пятнадцать, но как половодье — конца и края не видно. А вы когда–нибудь замечали, как весной пахнет цветущая акация? Как на рассвете поют соловьи? В окрестных лесах их особенно много». Хотя сам участок — не из простых. Много кривых, ограниченная видимость... Местность — гористая. А значит, нужно быть очень внимательным, учитывать рельеф местности, чтобы держать необходимую скорость. На некоторых участках новый поезд разгоняется до 118 километров в час. Сразу была проблема: в график не укладывались. Если PESA ставили на профилактику, а на замену давали старый дизель, то машинисты «привозили» по 20 — 30 минут опоздания! То ли дело дорога на Хойники — прямой участок, но ограничение скорости до 65 километров в час. А вообще, любимое направление у поездной бригады — Житковичи. Там график самый щадящий. 110 километров нужно проехать за два часа и 10 минут.
О пассажирах
На Словечно пассажиров достаточно, говорят железнодорожники. Студенты, рабочие, грибники, путейцы, пограничники... Самый загруженный отрезок — между Мозырем и Ельском. В пятницу и воскресенье даже два поезда в один соединять приходится. А пассажир нынче дисциплинированный. Понимает: в салоне камеры, все пишут. Хотя случаи разные бывают. Представляете, приехала как–то поездная бригада на конечную, смотрит: туалет на замок закрыт. Стучались–стучались, не открывает никто. Может, плохо человеку стало? Отперли своим ключом, а там... женщина в раковине белье стирает...
deu@sb.by
Фото Александра РУЖЕЧКА.
Советская Белоруссия №180 (24561). Суббота, 20 сентября 2014.
