В любой инспекции по делам несовершеннолетних предостаточно историй о зависимости школьников от компьютерных игр. Сколько детей пропадают в виртуальном мире, бросая учебу, переставая общаться с друзьями, конфликтуя с родителями! Ирина Воронина из Барановичей из школьного возраста давно вышла. Родила сына, отправила его в школу. Но материнские чувства променяла на виртуальную жизнь. Компьютерная зависимость стала главной причиной, по которой суд лишил Ирину родительских прав. 9–летний сын Кирилл сейчас воспитывается в приемной семье.
С самой Ириной встретиться не довелось. Она в больнице. Не хочет общаться с журналистами. Удалила аккаунты из соцсетей, в которых сидела днями и ночами. А вот бабушка Кирилла — дама словоохотливая.
Елена Эдуардовна Ярмак не скрывает проблем, которые уже стали достоянием гласности:
— Я оставила Ирине свою квартиру, ушла жить в общежитие. Но два года назад стало твориться нечто непонятное. Внук пошел в школу. Потом выясняется, что Ира могла забыть разбудить сына, ленилась приготовить завтрак. Работать не хотела. Только устроится, как уже увольняется. Целыми сутками сидела в компьютере — налаживала, говорит, личную жизнь. Я пыталась отодрать ее от монитора, мышку с клавиатурой забирала, но без толку. Она продала системный блок компьютера, купленного мной в кредит, купила ноутбук, чтобы можно было от всех прятаться. Теперь понимаю, что компьютерная наркомания — это болезнь. Ира сама говорила, что больна, что у нее зависимость, но когда заходил разговор о лечении, отнекивалась.
Нередко мальчик приходил на уроки одетым не по сезону. В школе искал внимания, которого ему не хватало дома. Маму Кирилла учителя знали, она одно время там даже работала уборщицей. Непьющая. Но эта пагубная страсть, как выясняется, — не единственная, которая может разрушить семью.
В комиссию по делам несовершеннолетних обратились педагоги. Мальчика временно изъяли из семьи и признали нуждающимся в государственной защите. На полгода отправили в приют. Но родная мать заглянула к ребенку лишь несколько раз.
Вернуть сына Ирина могла при условии, что устроится на работу и пройдет курс лечения в психоневрологическом диспансере. Она не стала менять свой образ жизни.
Судья суда Барановичского района и города Барановичи Светлана Снежко признается, что в ее практике это первый подобный случай:
— Не пьет, не имеет наркотической зависимости, не любительница погулять. Но в течение полугода она ничего не сделала для того, чтобы вернуть ребенка. Своим поведением только усугубила ситуацию. Мы ей порекомендовали навести порядок в жизни, тогда она сможет восстановиться в родительских правах.
52–летняя бабушка Кирилла на опекунство не подавала, поэтому его отдали в приемную семью.
Кирилл с приемной матерью.
Елена Эдуардовна приемными родителями довольна:
— Там мама и папа есть — Ирина и Александр Бирюковы. Им сложно вначале было с Кириллом, но он уже в учебе подтянулся, на танцы ходит, воскресную школу посещает. А что дочь?.. Я переехала к ней жить. Компьютер она продала. Возникли проблемы со здоровьем. Лечит сейчас сахарный диабет. Поменяла, думаю, свои взгляды. Мы со временем заберем Кирилла домой. Ему все нравится в приемной семье, но при встречах говорит, что очень хочет к родной маме.
— Как вы думаете, исправится Ирина? — задаю вопрос старшему инспектору по особым поручениям управления охраны правопорядка и профилактики УВД Брестского облисполкома Андрею Кобятко.
Майор говорит, что всякое видел:
— В суде одного из районов Бреста восстанавливается в родительских правах мать, которая шесть лет назад была их лишена. Дневала и ночевала в притонах. Теперь работает. Условия, которые перед ней поставлены, выполняет. Все характеристики — положительные.
Действительно, случай с Ириной Ворониной — исключительный. Обычно лишают родительских прав по банальной причине — из–за пьянства родителей, порой отягченного употреблением наркотиков. Бывало, забирали детей до года, а порой и прямо из роддома.
И трагедии случаются. Прошлогодняя история, когда в Бресте 20–летняя пьяная мать до полусмерти избила 5–месячного младенца, — дикий случай («15 лет для покаяния», «СБ» за 17 марта 2015 года). По мнению Андрея Кобятко, наглядный негативный пример как для тех, кто призван стоять на охране детства, так и для общества — соседей, которые «ничего не видели, ничего не слышали».
Андрей Александрович, впрочем, считает, что мы становимся неравнодушнее:
— У кого–то громко играла музыка и плакал ребенок, где–то часто ругаются родители. Мы благодарны людям, которые звонят. Лучше перестраховаться. Только в нынешнем году в органы опеки Брестской области направлено 2 тысячи сообщений о фактах семейного неблагополучия.
Даже непутевые родители, у которых отнимают детей по решению суда, расстаются с ними со слезами. Крокодильи это слезы или человеческие? Душа опустившегося человека — сплошь потемки.
Андрей Кобятко вспоминает случай, когда в Березовском районе забирали трехлетнего мальчика из пьющей семьи:
— Мать ребенка, отец и дядя набросились на участкового инспектора с топором и ножом. Пришлось применять табельное оружие. Возбуждалось уголовное дело.
А что дети? С первых минут рождения, и даже будучи в утробе, ребенок любит маму больше всего на свете — еще ни за что. Потом — осознанно. Пусть они пьяницы, у которых дома — шаром покати, пусть гулящие. Но — родные. Дети сбегают из интернатов домой, скучают в детских домах, где все для них. Вот и Кирилл долго не мог привыкнуть — шалил, обливал водой постели в доме (у Бирюковых 4 родных и 8 приемных детей).
В 2006 году принят Декрет № 18 «О дополнительных мерах по государственной защите детей в неблагополучных семьях». У кого–то, может, и сложилось мнение, что главным образом он направлен на то, чтобы заставить горе–родителей возвращать расходы государству на содержание их детей. Но Андрей Кобятко заверяет, что не деньги главная цель:
— Смысл — в работе по ранней профилактике семейного неблагополучия и социального сиротства. Важно не отобрать малышей, а наладить в семьях нормальные человеческие отношения ради их же будущего. Мы видим положительные результаты.
К слову, мама Кирилла на языке милицейского протокола — обязанное лицо. Ирину Воронину устроили на Барановичский комбинат пищевых продуктов. Она работает, из ее зарплаты высчитываются деньги на содержание родного сына...
В тему
У 32–летней жительницы казахстанского Актобе забрали 10–летнюю дочь, посчитав, что она не может воспитывать ребенка, занимаясь проституцией. Безработную жительницу российского Волгограда лишили родительских прав, так как она заставляла свою 5–летнюю дочь попрошайничать. Довольно жестко действует ювенальная юстиция в Европе и США. В минувшем году власти Норвегии отобрали у россиян, временно проживающих в стране, 5–летнего сына. Ребенка направили в приемную семью по решению Службы защиты детей Норвегии после рассказа, как мама вырывала ему молочный зуб. В Калифорнии были арестованы родители новорожденной девочки, которую они оставили на два часа в салоне автомобиля, а сами отправились играть в казино.
Кстати
Недавно суд Каменецкого района рассматривал дело о лишении родительских прав местного жителя. По советам родственников одинокий папа в судебном порядке решил отказаться от 17–летнего сына, посчитав, что статус сироты даст тому привилегии в жилищном вопросе. Суд отказал истцу.
valentinak3@mail.ru
Фото Александра Короба.
Советская Белоруссия № 223 (24853). Среда, 18 ноября 2015
