Вчера, когда над Минском уже стояла первая зимняя ночь, в Нью–Йорке вновь делили шахматную корону: «молодые волки» Магнус Карлсен и Сергей Карякин, завершив основную серию игр вничью 6:6, перешли к «послематчевым пенальти» — тай–брейку.
Фото РЕЙТЕР.
Норвежец и россиянин сегодня, безусловно, главные фигуры на мировой шахматной доске. Они ведущие представители новой волны гениев самой древней игры, среди которых, между прочим, есть и белорусский гроссмейстер. Наш Сергей Жигалко лишь на год старше (ему 27 лет), и турнирные пути Сергея не раз пересекались с претендентами. Более того, как бы ни был хорош Магнус Карлсен, из четырех личных встреч с ним Жигалко выиграл дважды и один раз свел поединок к ничьей!
— В классические шахматы мы с Карлсеном играли два раза: на чемпионатах мира и Европы до 14 лет. «На Европе» я ему проиграл в личной встрече, но зато выиграл весь турнир. А «на мире» обыграл Магнуса. На том первенстве, к слову, я тоже стал сильнейшим. В прошлом году мы с норвежцем играли еще в быстрые шахматы и блиц: в моем активе победа и ничья.
 |
|
Сергей Жигалко.
Фото Александра СТАДУБА. |
— Тягучий матч. Карлсен, на мой взгляд, не похож на себя, чувствуется в нем неуверенность. Но в этом, конечно, заслуга Карякина и его действий в обороне.
— Правда, что за умение защищаться россиянина называют «министром обороны»?
— Я читал об этом в интернете, но лично не слышал. Думаю, это журналисты придумали.
— А над Карлсеном никто не шутит?
— Что он живет на крыше? Бывает. Но нечасто, все–таки Магнус — чемпион и человек серьезный.
Раньше встретить гроссмейстера в 14 лет — это была величайшая редкость, в ХХ веке таких было всего четверо! Сегодня же число вундеркиндов заметно возросло, причем все чаще гроссмейстерами становятся 13–летние мальчишки. Абсолютный рекорд принадлежит Сергею Карякину — он стал гроссмейстером в 12! Наш Жигалко — в 18. С чем связана такая акселерация?
Свое мнение на сей счет имеет аксакал белорусских шахмат Альберт Капенгут. Он помогал Анатолию Карпову в подготовке к матчам с Виктором Корчным в 1978 году и с Гарри Каспаровым в 1984 — 1985 годах, а также был секундантом Михаила Таля в 1979 — 1980 годах. Сегодня проживает в США:
— Сережа Карякин был секундантом Руслана Пономарева в чемпионском матче с Василием Иванчуком. Ему тогда было всего 12. А я в 1965–м мог стать секундантом Михаила Таля в поединке с Борисом Спасским, однако в последний момент решили, что я слишком молод — всего 21 год! Шахматы резко помолодели. Конечно, компьютеры внесли в этот процесс свой вклад. Но не только они. Сейчас все стало гораздо профессиональнее. Акселерация шахмат идет не только возрастная, но и в плане интенсивности всей работы. Если у ребенка есть интерес и он обладает определенными способностями, то при наличии хорошего тренера расти и прибавлять в мастерстве сейчас он может гораздо быстрее. Однако при этом не нужно путать нынешнее значение звания гроссмейстера с тем, которое оно имело раньше. Когда я играл в чемпионатах СССР, в мире было примерно 80 гроссмейстеров. Сейчас их около 5.000. Полагаю, звание гроссмейстера при этом девальвировалось. Я звание мастера получил в 18, но оно весило больше, чем нынешнее гроссмейстерское. В Белоруссии к тому моменту было всего пять мастеров. Хотя я признаю, что если устроить виртуальный матч нынешнего 12–летнего гроссмейстера с 15–летним талантливым шахматистом того времени, то легко победит современность.— Эти мальчики–вундеркинды сильно отличаются от своих сверстников?
— Думаю, да. Интенсивность, с которой они работают, не может не сказываться. Мне всегда было жаль девочек из художественной гимнастики, которые света божьего из–за постоянных тренировок не видят, а в 18 лет уже считаются ветеранами. В шахматах сегодня происходит что–то похожее. С той только разницей, что здесь в 18 не заканчивают карьеру. Сегодня налицо перепроизводство сильных шахматистов. И это проблема. Если в советское время шахматами можно было обеспечить вполне достойный уровень жизни, то сейчас эта задача резко усложнилась. Средний гроссмейстер ездит по турнирам за свой счет, а там лотерея: выиграет — отобьет расходы, нет — пролетит. Одному из моих учеников, неоднократному чемпиону США Шульману, игрой трудно содержать семью. Юра вынужден давать уроки, а это идет в ущерб собственной карьере.
Жигалко с этим мнением согласен. Он уверен, что шахматы с их нынешней интенсивностью — дело молодых. И совсем не случайно старое поколение постепенно сходит с авансцены:
— В шахматах, как и в любом спорте, очень важна энергия. Ее у молодых гораздо больше. Это и быстрота принятия решения, и много других факторов. В том числе физическая подготовка и амбиции. С возрастом они притухают.
Сергей Жигалко чемпионский титул пока не оспаривал, но Карлсена обыгрывал дважды.
Лишив шахматной короны Виши Ананда, Магнус Карлсен уже доказал, что в противостоянии молодости с опытом верх берет задор. Альберт Капенгут хотя и стоит горой за представителей старого поколения, признает, что их время постепенно уходит:
— Мне не импонирует игра Карлсена, хотя я признаю, что это шахматы будущего. Он не делает ставку на дебют, ему достаточно получить равную позицию. Затем норвежец действует виртуозно, хотя и довольно скучно. Магнус переигрывает своих соперников, используя изумительную технику. Безусловно, это и есть настоящий класс, однако с игроками топ–уровня такая манера игры не всегда приносит нужный результат.
— Можно сказать, что Карлсен берет своих соперников измором?
— У него колоссальная работоспособность. Норвежец действует, как компьютер, и в этом есть веяние времени. Шахматная молодежь сегодня все больше и больше проникается этим духом. Это может не нравиться, в этом стиле меньше творчества, но результаты говорят сами за себя и их невозможно оспаривать.
s_kanashyts@sb.by
Советская Белоруссия № 231 (25113). Четверг, 1 декабря 2016
