Любовь, длящуюся более полувека, Мирослав Гуменюк отдал часовому заводу
На Минском часовом заводе недавно чествовали… грузчика. Ему подарили много цветов и сказали добрые слова. Заместитель директора Дмитрий Карань, в частности, отметил:
— Вы отдали заводу 53 года. Это не только стаж, это любовь, длящаяся более полувека.
И все собравшиеся поняли, о чем речь. Понял это и юбиляр, которому в тот день исполнилось 75 лет.
…Я удивился не столько моложавому виду Мирослава Теодоровича Гуменюка, сколько его фигуре. Она у него, как у юноши: подтянутый, стройный, ни намека на животик. Сразу подумалось: ясное дело – грузчик, весь день в работе, всю жизнь тяжести таскает. Но, выяснилось, я ошибся.
Мирослав Теодорович показал мне охапку журналов, газет, фотографий, документов. Неожиданно для себя, читаю: «Уважаемый товарищ! Руководство и коллектив Кремлевского театра поздравляют вас с успешным выступлением на сцене Кремлевского театра».
С недоумением смотрю на своего собеседника: когда это было?
— В мае 1965 года. Мы выступали на Днях белорусской культуры в Москве. И выступали там не один раз. Исполняли адажио из балета «Князь-озеро», адажио из балета «Корсар», испанский танец из балета «Лебединое озеро», третий акт балета «Бахчисарайский фонтан».
— Это сложные вещи. Этому надо учиться и учиться, а не на заводе работать! – удивляюсь я.
— А я и на заводе работал, и одновременно звание артиста народной студии классического танца получил. Вот, смотрите, что писали об этой студии в то время в журнале «Беларусь»: «Несколько лет существует при Минском Дворце культуры профсоюзов студия классического танца, которой руководит народная артистка республики Александра Николаева. Ритмично, слаженно исполняют студийцы и героические произведения, и шуточные. Высокая культура исполнения, интересные постановки – вот что создает успех и популярность коллективу».
Кстати, о нас и журнал «Огонек» писал, самый популярный в то время.
Читаю, смотрю фотографии на одной из страниц: Мирослав Теодорович в высоком прыжке.
— Да, прыжки мне удавались, — с улыбкой говорит он. — Наша руководительница Александра Васильевна всегда меня за них хвалила.
Мы отложили в сторону журналы и фотографии. И я начал расспрашивать, когда пришло это увлечение, ставшее одним из главных на всю жизнь?
— Хореографии я начал учиться рано, мы тогда еще в Польше жили, — начал свой рассказ Гуменюк. — Позанимался четыре года. Когда семья вернулась в Украину, то уже не до танцев было. Родители считали, надо заниматься чем-то более серьезным, хотя сами были людьми искусства. Отец окончил консерваторию, мама учила детишек танцам. Но решение родителей было для меня приказом. Поступил в институт, начал работать. Но призвание осталось и ждало своего часа.
И тот день, вернее, вечер настал.
Завод наш отмечал Новый год во Дворце профсоюзов. Во время концерта меня попросили вручить букет цветов балерине, танцы в исполнении которой мне очень понравились. Я сказал ей об этом и подарил цветы. А она мне в ответ: по осанке вижу: вы тоже занимались хорео-графией. Приходите в нашу студию. И назвала адрес.
В студию я пошел не сразу. Долго раздумывал, соизмерял все, как на работе воспримут, дома… Но зов искусства победил. Пошел в студию классического танца при оперном театре, которую вела известнейшая балерина, народная артистка Советского Союза Александра Васильевна Николаева.
Признаюсь, на первых порах было сложно. Кто близок к балету, тот прекрасно меня поймет: нагрузки невероятные. Но уже через полгода я вошел, как говорится, в форму. А студия наша к тому времени перебралась в Минский Дворец культуры профсоюзов. И начались концерты. Мы выступали в столице, объехали всю Беларусь, побывали несколько раз в Москве и Прибалтике. Нас очень хорошо принимали... Ведь таких коллективов по тем временам было мало.
Слава не обошла Гуменюка. О нем и сегодня с восхищением говорят коллеги. Таисия Богдашич, начальник отдела печатных плат, где трудится Мирослав Теодорович, только высокие эпитеты подбирает:
— У него высшее образование, большой опыт и большой талант. И хоть Гуменюк у нас числится грузчиком, круг его обязанностей значительно шире. У нас на заводе до сих пор стоят линии и автоматы, разработанные и созданные им. Он наша гордость, лауреат госпремии.
А сам лауреат о себе говорит скромно:
— Окончил Львовский политехнический институт, получил профессию инженера-механика. Пришла большая заявка на молодых специалистов для работы на новом Минском часовом заводе. Поехал, добрался до парка Челюскинцев, где была последняя остановка трамвая. Вечереет. Спрашиваю, где тут часовой завод? Показывают на пустырь, где всего один дом стоит и виднеется корпус недостроенный. Подхожу – будка деревянная, именуемая проходной. Рассмеялся: забора нет, а проходная есть.
Меня определили в технический отдел, сказали: будешь работать конструктором. Был конструктором третьей категории, второй, первой, стал начальником бюро механизации и автоматизации производства.
Первую благодарность за рационализаторское предложение получил в 1958 году. Затем пошли благодарности, премии, ценные подарки, грамоты и медали. 25 лет назад за внедрение робототехники присуждена Государственная премия БССР в области техники. Премию дали за целый комплекс работ по роботизации. Тогда стоял вопрос о повышении производительности труда, качества, увеличении выпуска продукции. А без автоматизации и роботизации, как тогда говорили, достичь этого было невозможно. В Японии подобные работы велись, и мы не имели права отставать. Что-то позаимствовали у коллег, что-то свое придумали. В результате был выполнен определенный объем работ, который высоко оценили в научных кругах Минска. И нашу новинку выдвинули на соискание Государственной премии БССР. Конечно, заслуга в этом не только моя, но и моих товарищей — конструкторов, технологов, а также руководящих работников. В 1987 году наградили дипломом второй степени на ВДНХ СССР за разработку и внедрение в производство линии автоматизированной сборки часов «Луч-1800». Можно было и больше сделать, но пришли другие времена.
Я задаю трудный для ветерана вопрос:
— Не обидно, что бывший ведущий конструктор, инженер, лауреат Государственной премии БССР сегодня работает простым грузчиком?
— Я пошел туда, куда пригласили.
— Но ведь вам уже 75, ваши одногодки давно отдыхают, а вы каждый день на работу спешите…
— Говорят, если хочешь жить — работай, и не важно, какое место ты занимаешь. С годами приходит чувство радости от понимания того, что ты нужен, что тебя уважают, ценят. Скажу вам: это величайший стимул для долголетия. Ведь здесь, на заводе, частичка души моей.
