Когда родительские черты проявляются в детях, в этом нет ничего удивительного: гены. Но если в сказочных персонажах, родившихся из обрубков дуба или сосны, выглянет вдруг облик мастера — тут уж без чуда явно не обошлось.
— Никакого чуда нет, — заверяет меня Александр Масло. — Я сам с удивлением обнаружил, что когда занимаюсь резьбой, то все время улыбаюсь. Вот улыбка и переходит на фигурки. Потому и мордашки у них такие веселые.
Улыбка осветила лицо мастера и, пробежав, спряталась в бороде. Коренастый, плотный, могучий, как дуб на лесной поляне, со смешинками в прищуренных глазах, Александр сам напоминал сказочного персонажа. Этакого доброго и щедрого на чудеса волшебника...
— Ну а если серьезно, — Александр Леонтьевич на минуту задумался, как будто подыскивал слова. Хотя ответ он знал давно... — В моих работах больше натурализма. Они ближе к живому. Подсмотрел я что–то, запомнил до мельчайших деталей — вот в голове и возникла картинка. Берешь ее и живую переносишь на дерево...
Когда в Беловежской пуще я создавал резиденцию Деда Мороза (а это более 60 скульптур под открытым небом), московский журналист никак не хотел поверить, что у меня нет ни рисунков, ни эскизов, ни тем более — модели из гипса. Считал, что я хитрю. Что набиваю себе цену. На его глазах я вырезал Водолея. Взял дубовый обрубок в рост человека, бензопилу в руки — и пошел убирать все лишнее. Журналист от меня не отходит. Только камера за спиной — щелк да щелк. Дошла очередь до стамесок. И через пару часов — вот он, Водолей... На журналиста моя работа произвела впечатление. «Да вы же настоящий кудесник! — и жмет мне руку. — Я такое вижу впервые в жизни!»
А в прошлом году в Беловежской пуще отгрохали огромную корчму. Прекрасное здание из бруса сделали всего за каких–то три месяца. Там можно провести любую свадьбу.
«У вас хоть какие–то наброски есть?» — спрашивают у меня ответственные товарищи перед началом стройки. «А как же, — отвечаю, — только посмотреть на них вряд ли получится. Они — у меня в голове». Если бы они не знали меня по резиденции Деда Мороза, наверняка решили бы, что я — авантюрист. А так поверили. И ни во что не вмешивались.
Вот такой у меня стиль работы. Да, стиль...
И лицо Александра опять осветилось улыбкой.
— Со стилем у меня связана целая история. Хотите, расскажу?
Еще бы не хотеть!
— В 2005 году пригласили меня на «Славянский базар». Определили место в «Городе мастеров». Выкладываю инструменты. И здоровый дубовый чурбан. Мастера наблюдают за мной и подтрунивают: «О, теперь дело пойдет! Мастер приехал!»
«Смейтесь, смейтесь, — думаю про себя. — Как над колхозником не посмеяться! Посмотрим, как будете смеяться завтра!» Ну это я так, чтобы подбодрить себя. О победе, конечно же, и речи не могло быть. Куда мне тягаться с маститыми народными мастерами?
Раздали задания. Мне достался «Поющий ангел». Сроки исполнения жесткие: с 9 утра до 16 часов дня. У мастеров аккуратные чурбачки, а у меня — чурбанище. А работа непростая. Ведь каждое перышко надо выделить. Но в срок уложился.
На следующий день солнце жарит немилосердно. Во рту пересохло. «Пойду–ка я пивка попью», — говорю соседям. «Подожди, Саша. Вон несут твоего ангела». — «А это, чтобы показать, как не надо делать». — «Не скажи. Других–то работ не видно. Одна твоя...» Ладно. Подождем.
И вот подведение итогов. Вдруг слышу: «За верность старой школе резьбы по дереву и... стилю (я не знал, что такой стиль вообще существует) жюри единодушно признало победителем Александра Масло за работу «Поющий ангел». Меня как будто оглушили. Не доходит до сознания, что все это обо мне. Что я — победитель. А потом Надежда Бабкина в мою честь исполнила песню. Как это было здорово!
Кузнец из Питера выковал «Рог изобилия». Вместительный такой. Больше литра. Наполнили его шампанским. Я осушил рог на одном дыхании. Душа моя пела и ликовала...
— А когда, Саша, зажглась первая искра вашего таланта? Или, может, мальчишка из деревни Березина Житковичского района Сашка Масло еще в свои детские годы почувствовал дар?
— Отец мой — Мастер с большой буквы. Пожалуй, не существовало дела, которым бы он не владел. Он мог сшить сапоги. Сложить печь. Он и кузнец, и плотник, и бондарь, и столяр. Дерево пело в его руках. И работа с ним ему всегда была в радость.
Когда отец вернулся с войны, он привез из Германии круглый стол. Как он умудрился это сделать, никогда не рассказывал. А еще — набор рашпилей и напильников. Стол отменный. Он и сейчас в хорошем состоянии. На столешнице вырезаны гроздья и листья винограда. Вот они–то и притягивали меня с необыкновенной силой. Привезут соседи дрова или сено. Отец сажает их за круглый стол и угощает. Подсаживали и меня. Но не еда вызывала у меня интерес, а виноградные гроздья и листья. Я не мог отвести от них глаз. И по сей день чувствую этот свой взгляд...
Никто резьбе по дереву меня не учил. И специального образования у меня нет. Но вот объем я чую нутром. На плоском панно вырезал пенек. «Саша, как ты можешь так сделать, что на этот пенек хочется сесть?» — не раз допытывались у меня друзья. Все просто. Когда чувствуешь объем и умеешь его передать, мир не может быть плоским. Он живой, трепетный и прекрасный.
Мне было 25 лет, когда директор совхоза «Красный Бор» Марк Владимирович Кунько, человек большой души и доброго сердца, назначил меня своим заместителем. Правда, взял с меня слово, что я поступлю учиться в Белорусскую сельскохозяйственную академию. Заочно я окончил академию. Потом и Мозырский пединститут. Мог быть сельским руководителем. Мог учить детей. Но ни на минуту меня не покидало желание заниматься резьбой по дереву. Оно победило и стало делом жизни. Потому что мое ремесло украшает землю. Делает ее еще дороже и роднее...
Внезапно сыпанул дождик. И пыльная трава заблестела. Обитатели же агроусадьбы Александра Масло «Затерянный рай» вели себя как ни в чем не бывало. Все так же вожделенно поглядывал на прелести Русалки царь Нептун. Орлица и косуля кормили своих детенышей. Нескончаемой песней заливался глухарь. И чудесный дуэт поросят был, как всегда, неподражаем.
— Почему я так назвал агроусадьбу? Здесь были свалка, болото. Захламленная, изувеченная, униженная земля — это потеря для природы. И для человека, хотя в этом его вина полная. Но еще не поздно потерю превратить в рай. Через два года этот потерянный уголок земли у поселка «Красный Бор» станет действительно раем. У меня получится. Потому что мне помогает Бог.
Фото автора.
