Фото Warweapons.ru
Впрочем, пока реакция Вашингтона, как и других заинтересованных сторон, остается весьма сдержанной. На следующий день после северокорейских испытаний США и Южная Корея демонстративно провели совместные учения, однако такую реакцию на происходящие события можно считать дежурной. При этом американская риторика оставалась весьма осторожной. В частности, госсекретарь Рекс Тиллерсон заверил, что США стремятся к «мирной денуклеаризации Корейского полуострова». Без выражения озабоченности происходящим также были лидеры РФ и КНР во время визита Си Цзиньпина в Москву.
О чем может говорить столь сдержанная реакция мировых лидеров на продолжающуюся ползучую эскалацию в Корее? Думается, она говорит об отсутствии консенсуса по северокорейской проблеме и вместе с тем о нежелании устраивать глобальную конфронтацию наподобие сирийской по этому поводу.
С одной стороны, все согласны с тем, что ядерного оружия у КНДР быть не должно, а северокорейскую ядерную программу следует остановить. Вместе с тем нет общего понимания, как это сделать, кроме того, ведущие мировые державы, как и в случае с Сирией, преследуют в Корее разные и порой диаметрально противоположные интересы.
Именно это противоречие интересов великих держав стало тем зонтиком безопасности, который позволяет КНДР выживать на протяжении последних десятилетий, несмотря на перманентную нехватку ресурсов, санкции и внешнеполитическое давление. США оказываются не в состоянии применить в отношении Северной Кореи силовой сценарий в силу ее географической близости к России и Китаю, интересы которых американцы так или иначе вынуждены учитывать. В частности, Пекин уже продемонстрировал готовность действовать жестко, организовав торгово-экономическую блокаду Южной Кореи в ответ на размещение там элементов американской ПРО. Кроме того, прямая силовая операция повлечет для государства-агрессора неприемлемые издержки, так как военная мощь КНДР достаточна, чтобы изрядно потрепать даже многократно превосходящего противника. США же, как известно, готовы применять силу против заведомо слабого противника, когда уверены в том, что издержки с их стороны будут минимальными. Кроме того, атака на КНДР поставит под непосредственный удар главного союзника США в регионе — Южную Корею, около половины населения которой сосредоточено в непосредственной близости от линии разграничения, включая столицу Сеул. Нельзя забывать и о весьма шатком положении президента Трампа, противники которого только и ждут любого неосторожного шага с его стороны. Думается, в том числе этим объясняется весьма умеренная риторика американской администрации.
Что касается «мягких», «цветных» сценариев, с успехом отработанных на постсоветском пространстве и в арабском мире, в отношении КНДР они оказываются бессильными в силу крайней закрытости ее политической системы, оказывающейся недоступной для манипуляций извне.
Со своей стороны, Россия и Китай также не имеют достаточных рычагов воздействия на КНДР, однако заинтересованы в ней как в противовесе США и их союзникам — Южной Корее и Японии — на Дальнем Востоке. Поэтому риторика Москвы и Пекина по северокорейской проблеме остается достаточно мягкой, хотя ядерная программа Пхеньяна и в целом усиление его военной мощи не могут их не беспокоить.
Таким образом, клубок противоречий на Дальнем Востоке запутывается все больше. Однако у основных игроков нет сил ни распутать его, ни тем более перерубить этот гордиев узел.
vs.shimoff@gmail.com
