В конце шестидесятых в цирк ходили почти все, что называется, от мала до велика, и каждый находил для себя что–то свое — главное. Лично мне нравилось отточенное мастерство жонглеров, акробатов, летающих гимнастов, искусство мастеров клоунского жанра, особенно когда на арену выходили Юрий Никулин, Олег Попов, Леонид Енгибаров, еще чуть раньше — Румянцев (Карандаш). А вообще, если уж вспоминать подробности, то надо сказать, что тогда в столице еще не было дворцов и концертных залов, поэтому в здании цирка довольно часто проходили концерты певцов и музыкантов, зрители встречались с любимыми артистами кино, даже соревновались борцы и боксеры. Запомнилось выступление джаз–оркестра из Токио, особенно их «Очи черные» по–японски... Иногда по субботам и воскресеньям на арене проводили молодежные танцевальные вечера, на опилки выкладывалось твердое покрытие и... танцплощадка готова! А потанцевать на круглой арене под великолепный цирковой джаз–оркестр, которым руководил тогда Михаил Финберг, для каждого из нас было настоящей экзотикой. Подобные вечера в те годы были и в оперном театре, где на каждом из этажей играло по оркестру.
...О предстоящих гастролях в Минске известного артиста цирка Леонида Енгибарова сообщалось заранее. Золотой призер престижного международного конкурса артистов циркового искусства в Праге, клоун–мим с необычной манерой исполнения, жонглер, эквилибрист, пластичный, обаятельный, выразительный, романтичный, одним словом — такого «коверного» на арене еще не было. Популярность Енгибарова у зрителей была огромной, он по праву считался одним из лучших цирковых артистов Советского Союза. Словом, получив от редакции «добро» на фоторепортаж (я тогда сотрудничал с молодежной газетой «Знамя юности»), сразу приступил к делу: несколько дней подряд ходил на представления, насматривал удобные точки для фотосъемки. Естественно, познакомился с предстоящим героем фотоочерка, мы удивительно легко нашли общий язык, затем состоялось интервью, а потом просто беседы, в результате мы на короткое время подружились, стали приятелями (мне даже было позволено фотографирование в гримерке!). Однажды днем, что для меня было совсем неожиданно, Леонид предложил: «Давайте забежим в ресторан пообедаем, я что–то жутко проголодался». (Это было в гостинице «Минск», где жили во время гастролей некоторые артисты цирка.) Заметив мое замешательство, так как у меня в кармане было всего рубля два (на один обед в обычной столовой), артист тут же меня успокоил: «У меня денег на два обеда хватит». Пришлось согласиться составить компанию.
Стоит отметить, что, в отличие от большинства тогдашних клоунов, которые веселили зрителей с помощью стандартного набора трюков и хохм, Енгибаров шел совершенно иным путем и, наверное, впервые стал создавать на арене цирка поэтическую клоунаду. Его репризы не ставили своей основной целью выжать из зрителя как можно больше смеха, а заставляли его думать, размышлять. Это, правда, вызывало поначалу самые противоречивые отзывы. Многие его коллеги вскоре стали советовать ему сменить амплуа «думающего клоуна». Стоит отдать должное Енгибарову, он не отрекся от избранного пути и вскоре доказал свою правоту.
Юрий Никулин вспоминал: «Когда я увидел его в первый раз, мне он не понравился. Я не понимал, почему вокруг имени Енгибарова такой бум. А спустя три года, вновь увидев его на манеже Московского цирка, я был восхищен. Он потрясающе владел паузой, создавая образ чуть–чуть грустного человека, и каждая его реприза не просто веселила, забавляла зрителя, нет, она еще несла и философский смысл. Енгибаров, не произнося ни слова, говорил со зрителями о любви и ненависти, об уважении к человеку, о трогательном сердце клоуна, об одиночестве и суете. И все это он делал четко, мягко, необычно».
Что представляли собой миниатюры Енгибарова? Конечно, описывать их — дело неблагодарное, их нужно видеть. Вот, например, «Жажда». В ней героя Енгибарова мучает сильная жажда, и он замечает на высоком постаменте кувшин с водой. Естественно, он пытается до него добраться, однако дается ему это не сразу. Он много раз карабкается на постамент, падает, вновь поднимается, и так несколько раз. Наконец ему удается достать кувшин, он бережно берет его в руки, мысленно уже предвкушая тот момент, когда живительная влага утолит его страдания. И в тот момент, когда он уже готов насладиться водой, внезапно появляется маленькая девочка. Она подходит к нему и, показывая на кувшин, просит отдать его ей. И клоун отдает! А девочка садится в сторонке и начинает поливать водой из кувшина свои песочные куличики, чтобы лучше лепились. Кульминацией этой сценки является то, как реагирует клоун на поступок девочки: он начинает... улыбаться. «Клоун с осенью в душе», — называли Енгибарова поклонники.
Кстати, помимо выступлений в цирке, Енгибаров писал замечательную прозу (сам В.Шукшин называл его прекрасным писателем), которую публиковали «толстые» журналы. И, наконец, он снимался в кино у таких мастеров, как С.Параджанов («Тени забытых предков»), Р.Быков («Айболит–66»), В.Шукшин («Печки–лавочки»), Т.Абуладзе («Ожерелье для моей любимой»).
...Тем временем гастроли в Минске подходили к концу, вышел фоторепортаж, публикация получилась удачной, вместе с несколькими экземплярами газеты знаменитому артисту я вручил еще внушительный пакет «рабочих» фотографий, те, которые не вошли в фотоочерк, одну из них он вернул мне с автографом. Перед отъездом артистов цирка из Минска я долго думал, что бы еще на прощание подарить популярному «коверному»? Леонид подсказал сам:
— Подарите мне шариковую ручку. Я их коллекционирую. (Шариковые ручки в то время были еще редкостью.)
Я подарил все, что у меня были, кажется, штук пять или шесть.
Чуть позже о творчестве артиста Енгибарова вышел фильм «Путь на арену», который можно увидеть на телеэкране и в наши дни.
Через некоторое время знаменитого клоуна не стало — «сердечная недостаточность», сообщили газеты. Это было так несправедливо — в самом расцвете творческих сил и таланта...
Бывая в Москве, я всегда прихожу на Ваганьковское кладбище к памятнику любимого артиста с цветами — совсем рядом покоятся не менее известные соседи Сергей Есенин и Владимир Высоцкий.
Александр ГЛИНСКИЙ.
