Шаровой молнией из фильма «Утомленные солнцем», вихрем из финала «Истории одного города», мятежным циклоном «Хавьер» пронесся над Беларусью композитор Эдуард Артемьев со своим авторским проектом «Музыка поколений». Осталось только спросить: «Что это было?» Стекла в серванте еще дрожат. След от горячей кружки на столе, как в знаменитом кадре «Зеркала» Тарковского, еще не испарился. В трубах, согретых дыханием музыкантов, пульсирует горячее тепло. Артемьев пронесся, растревожил, прогнал сон. Всклокотал волосы, пробудил к жизни.
Какие высокие энергии прошли через тех счастливчиков, которым удалось попасть на концерты Эдуарда Николаевича, которого все близкие зовут Леша. Эдуард он только по «пачпорту». Но у нас такого права нет, будем держать дистанцию — Эдуард Николаевич, так Эдуард Николаевич. Из наших «селебрити» на моей памяти Лешей Артемьева кликала только госпожа Езерская.
Финальное шоу проекта «Музыка поколений» во Дворце Республики было похоже на захватывающий спектакль, корриду, голливудский боевик. За происходящим Артемьев наблюдал, сидя в первом ряду вместе с супругой, изредка вскакивая с места, когда зал уж совсем неистовствовал, требуя автора к ответу. В качестве героев спектакля в этот вечер выступали музыканты Президентского оркестра под управлением Виктора Бабарикина. Давненько не слышал этот коллектив и, честно скажу, порадовался за ребят и девчат, птенцов Бабарикина, — показали они самый настоящий класс. За коллектив не стыдно.
Невероятно плотная насыщенная музыка композитора, чей симфонический язык, несмотря на ярко выраженный мелодизм, никак не назовешь простым, позволила оркестру проявить лучшие профессиональные качества. «Сибирский цирюльник», «Родня», «Раба любви», «Солярис», «Сибириада», «Утомленные солнцем» — музыку из этих картин зрители узнавали с первых нот, а когда на огромных плазменных экранах появлялись еще и кадры из любимых картин — и стар и млад невольно растекались в улыбке. Как ни относись к создателям этих картин — сделаны–то они талантливо и честно. Они — часть жизни и культурного кода любого постсоветского зрителя. Убери из советской кинематографии картины Михалкова, Тарковского, Кончаловского — ландшафт будет неполным.
Как и любой серьезный композитор — Легран или Морриконе, — Артемьев не злоупотребляет достигнутым, постоянно расширяет свою стилистическую палитру, при этом оставаясь узнаваемым по какому–то внутреннему свету. Он всегда разный и неожиданный. Когда зазвучала неизвестная для широкого зрителя музыка из мхатовского спектакля «Кабала святош», показалось, что Эдуард Николаевич отдает дань авторитету и стилю итальянского классика, постоянного соавтора Феллини — Нино Рота. А в динамичной и предельно концентрированной композиции из «Легенды № 17», удостоенной недавно Государственной премии России, вдруг совершенно виртуозно соединяет испанскую мелодику с драйвом типичного голливудского саундтрека.
Пионер электронной музыки, Эдуард Николаевич и сегодня в курсе всех компьютерных технологий. Но в отличие от многих приверженцев электроники в запрограммированный звук он вкрапляет и частичку своей пульсирующей души. Это соединение холодного кристального чистого разума и почти интимной эмоции — заставляет снова и снова переслушивать его музыку, удивляясь ее красоте и законченности формы.
Кто бы из наших композиторов, предельно трепетно относящихся к своим юбилеям и дням рождения, смог бы отправиться в подобное турне по Беларуси с финальным двухчасовым шоу во Дворце Республики? Мало того, был бы интересен зрителю? И зритель бы ломился на его концерт, словно ему предстоит услышать не симфоническую музыку, а как минимум какой–нибудь Rammstein? (Отдельное спасибо учреждению «Газпром» за свободный вход на концерт.)
...Честно говоря, не знаю. По–моему, наши композиторы живут в отрыве от реальности. Их мелодический язык давно устарел — он косный и неповоротливый. С другой стороны — искатели и экспериментаторы мудрят с дисгармониями и атональными поисками. Изыск ради изыска тоже неинтересен. Такую музыку слушать невозможно — уши иной раз заворачиваются в трубочку. Единицы остаются при памяти, в своем уме и твердом рассудке. Может, это и хорошо, настоящих композиторов никогда не было много. Как сказал один из кинорежиссеров, работавших с Артемьевым: «Если можешь обойтись в кадре без музыки — обойдись. Тогда ее значение только возрастает».
Добрый зритель в 9–м ряду.
Советская Белоруссия №126 (24509). Вторник, 8 июля 2014 года.
