Среди всех родственников моя бабушка, Галина Ивановна, всегда вызывала мой живейший интерес. К сожалению, она ушла из жизни достаточно рано - в ту пору мне было 9 лет. Быть может, потому, что воспоминания о ней детские, раскрашено в памяти все, что с ней связано, нежной акварелью.
В конце жизни она была очень полной. Но при этом невероятно подвижной, громкой, веселой. Наш дом всегда был полон гостей, друзей, внуков и прочих родственников. Бабушка отлично готовила, всегда с радостью накрывала огромные столы. А перед праздниками, когда вся семья должна была собраться, пекла торты "наполеон". И не меньше десятка! Чтобы каждый с собой забрал. При этом у нее были совсем больные ноги и нередко блины для тортов она пекла сидя - сил стоять не было.
Она любила посидеть за хорошим столом, выпить хорошего вина, спеть хорошую песню. Обожала анекдоты. Но больше всего в карты резаться любила. Ох, и сильна она была! Всегда помнила колоду, да и "шустрить" умела искусно. Долгими зимними вечерами они с соседями сидели рядышком с печкой, грели стариковские кости и расписывали партию за партией. Теперь я вспоминаю: несмотря на то что старики, в них был непостижимый юношеский задор!
Родом бабушка была из-под Рогачева, из маленького сельца Турск. В их потомственном крестьянском роду она и ее сестра с братом были первым коленом, получившим образование. После деревенской семилетки был могилевский рабфак, потом педагогический институт. Войну пережила совсем юной. Рассказывала только, что когда каратели приходили в деревню, все убегали в лес. Сидели в ельнике, в сугробах сутками. Коли встречали кого - бабушка прикидывалась юродивой, а сестра - вроде как за больной присматривает. А потом, когда опасность минует, отворачивали рукава и начинали "санобработку" - ловили вшей. Просто собирали руками. "Бывало, обморозишься, а вшам хоть бы что!" - вспоминала бабушка. Мне тогда не нравились ее рассказы. Не героические они были совсем. Другое дело дед - он-то у нас был героем, с первого дня - и до Берлина. После войны они вместе с бабушкой на трофейном "Опеле" беспризорников по притонам собирали.
Оптимизм у бабушки был неистребимый. К таким всегда люди тянутся. В пору студенческой юности поклонников у нее было много. Кого же оставят равнодушными глаза, в которых черти плясали, и романсы, которые она чудно пела, аккомпанируя на "дамской" гитаре. А с дедом встретились случайно: ждала с войны другого. Но тот, как узнала, фронтовую "жену" себе нашел. Потому, когда дед предложил, за него, тихого и обстоятельного, замуж пошла. И не прогадала. Как искренне и душевно они прожили - мечтать только. Оба учительствовали, преподавали географию. Многие бабушкины ученики до сих пор о ней с теплотой вспоминают. Не было у нее обидных прозвищ. Иначе как "Галинкой" не называли.
Сейчас из всего их поколения в живых остался только бабушкин брат. Он может часами рассказывать, какой бабушка была шутницей в молодые годы. Строила каверзы ему с другом, когда те под утро с гулянки возвращались. Когда день потом отсыпались, могла измазать руки углем, а потом лицо травинкой пощекотать. После срочно поднять - "бегите в магазин, там сахар дают!" То-то все село хохотало!
Бабушку похоронили в Турске, рядом с могилами ее родителей. Бабушкин брат, если очень попросить, проводит по маленькому деревенскому кладбищу "экскурсию" - показывает могилы пращуров до седьмого колена. В последнее время его многие из "молодой поросли" об этом просят - уйдет он, больше никто не расскажет.
А "когда сжимает сердце желание внучатами побыть" - я открываю сафьяновый альбом.
...Они мечтали дожить до золотой свадьбы. Дед пережил ее на 15 лет. Когда вышли на пенсию, растили внуков, разбили на участке огромный розарий. Черенки роз им пересылали из всего Союза. И летом, когда все это цвело, казалось, что именно так выглядит рай - с резным деревянным диваном в саду, с бабочками и мятным чаем с вареньем из розовых лепестков...
КАЗАКОВА С.
