Главное событие этих дней — переговоры в Москве госсекретаря США Кондолизы Райс и главы Пентагона Роберта Гейтса с их российскими коллегами. Пресловутая встреча в формате «два плюс два» широко анонсируется в мировой печати, и даже сам Владимир Путин, едва вашингтонские гости ступили на московскую землю, поспешил заявить, что по многим вопросам «будут поставлены точки».
Фраза двоякая, как игра в бисер в романе Германа Гессе. Помните известную цитату оттуда: «Наш долг — правильно распознавать противоречия, во–первых, как противоречия, а во–вторых, как полюсы некоего единства». Так вот, «точки будут поставлены» в окончательных противоречиях или, наоборот, в полюсах некоего единства? Это ключевой вопрос, который решается сегодня в отношениях США и России. И ПРО здесь — хотя именно ей посвящены нынешние переговоры в Москве — не вопрос...
Хотя бы потому, что никто уже не ставит под сомнение строительство американских противоракет в Чехии и Польше. Рискну предположить: и в Москве хорошо понимают, что базе противоракетной обороны в Европе быть. Никаких принципиально новых предложений по ПРО Райс и Гейтс в Москву не привезли. Правда, они готовы вновь поговорить о допуске российских инспекторов на объекты ПРО на территории США, а также на две базы, которые планируется создать в Польше и Чехии. А также гарантировать, что не приступят к эксплуатации третьего позиционного района, пока не выяснится, что Иран располагает ракетой, которая способна достичь Европы. Все это Гейтс назвал «комплексом очень смелых предложений», сообщает «Нью–Йорк таймс».
Думаю, обсуждение этих «очень смелых», а на самом деле уже давно устаревших и не раз озвученных предложений является лишь формальной стороной дела. Главный же вопрос, который действительно не по рангу смело поставил перед поездкой в Москву Гейтс: «Москве нужно решить, готова она быть партнером США или нет?» Естественно, эта дилемма не решается в формате «два на два». Главная цель вашингтонских визитеров — поближе познакомиться с вновь избранным российским президентом Медведевым. И понять — удастся ли им вести серьезный разговор один на один?
...Как ни странно, именно ПРО предоставляет Кремлю дополнительные преимущества. Не имея рычагов остановить строительство противоракетной базы, можно превратить в рычаг ее саму. В рычаг своего влияния на общественное мнение в Европе. Ведь европейцы не в восторге от американских военных планов, а потому голос Москвы будет ими если не поддержан, то услышан с одобрением. Далее, взамен уступок по этой системе Россия может получить уступки по другим значимым пунктам мировой повестки дня. По Ирану. По непризнанным республикам. По расширению НАТО. И даже не уступки здесь самое главное. А то, что именно с Москвой их будут обсуждать.
Сегодня не так страшны 10 противоракет в Европе, как отсутствие всеобъемлющего российско–американского договора о наступательных и оборонительных стратегических вооружениях. Так что очень обнадеживающими выглядят слова источника, близкого к переговорам, о том, что в Москве сегодня «идет согласование формулировок документа, прокладывающих основу для новых стратегических рамок отношений».
Хочется верить. Увы, многие аналитики обращают внимание на тот факт, что в Вашингтоне остается все меньше политиков, осознающих значимость Москвы. И вообще, все, что связано с Россией, с договоренностями по ПРО и СНВ, новое поколение служащих госдепа считает «хламом «холодной войны».
Так что приезд посланцев Джорджа Буша до того, как он покинет Белый дом в январе 2009 года, можно считать хорошим знаком. Западная пресса не торопится называть эти инициативы «историческими», но полагает, что на их основе можно будет разработать «новые рамки стратегического сотрудничества» между двумя государствами. Правда, окружению Буша больше по душе не компромиссы, а брутальный диктат.
«Мы удовлетворены развитием отношений, — сказал вчера глава МИДа Сергей Лавров. — С обеих сторон есть однозначное понимание необходимости увеличить усилия по достигнутым договоренностям и минимизировать расхождения по некоторым вопросам».
Но насколько это возможно с нынешними «ястребами» – вот в чем вопрос?
