Александр Казак — человек уникальный. Ему было суждено с первого до последнего дня пройти войну и встретить победу под Берлином. Звезд с неба не хватал, но и легкой доли не искал. Природа дала Казаку недюжинное здоровье. Пройдя фронтовое пекло и смертельные дуэли с «мессерами», он остался жив. Был стрелком, номером в орудийном расчете, командиром зенитно–артиллерийского расчета. Высоких чинов не достиг, войну закончил в звании младшего сержанта. Имеет более 20 наград, в числе которых медали «За оборону Одессы», «За оборону Кавказа», «За победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941 — 1945 гг.». Уже в мирное время награжден орденом Красной Звезды за доблестную службу. С фронтовиком Александром Казаком мы встретились в его однокомнатной минской квартире. Стандартная «хрущевка», скромная обстановка, привычный интерьер...
- Mного обо мне не пишите, — попросил Александр Степанович. — Место службы не выбирал. Воевал там, куда посылали... Тем не менее всю войну от первого до последнего дня прошагал. И в штыковые атаки при обороне Одессы ходил, и в штурме Берлина участвовал. Есть и боевые награды.
Как и многие его ровесники, Александр был призван буквально накануне войны. После формирования в Минске пополнение эшелоном направили в Одессу. В составе стрелкового полка на румынской границе, на Днестре, его застала война. Парень из белорусской деревни стал очевидцем и участником событий первых дней, месяцев войны. С июня по октябрь продолжались окружение и оборона Одессы. Эвакуация морем в Севастополь, Симферополь. Отступление в направлении Феодосии, Керчи.
— Отступали, — вспоминал Александр Казак, — но не безоглядно, без паники... Не бежали с позором с поля боя, шли голодные и разутые... С зубовным скрежетом, со слезами на глазах, обливаясь кровью и потом. По дороге теряли боевых товарищей... Шли с недоумением, безысходностью, со сверлящим разум вопросом: как такое могло случиться? Как?!
В канун праздников не принято акцентировать внимание на драматических страницах фронтовой истории — «котлы», окружения, эвакуации... Был приказ — ни шагу назад! Но порой назад и шагать–то было некуда... Отступали, прорывались из окружения, шли на восток, чтобы выжить, и, выжив, снова воевать.
Особенно солдату–фронтовику врезались в память события мая 1942 года, которые позже назовут керченской трагедией. Противник захватил Керчь. Части Красной Армии были прижаты к берегу. Сверху поступил приказ приступить к эвакуации.
— «Теркина» тогда еще не читали, — с горечью продолжал Александр Степанович, — но что такое берег левый и берег правый уже знали... Никого, кто выбирался из этого пекла через Керченский пролив, не ждали ни память, ни слава... Думали только о том, как выжить, доплыть.
Предстояло преодолеть вплавь около 3 километров. В ход шли все подручные средства, в том числе камеры от колес, самодельные плоты. Продолжались бомбежка, обстрел. Все смешалось — кони, повозки... Разрывы бомб, снарядов. Берег был усеян убитыми и ранеными. Переправлялись кто как мог. Александр с товарищем нашли автомобильную камеру и все–таки дотянули до Таманского полуострова...
Но не всем это удалось. Многие ушли в катакомбы, где продолжали оказывать неравное сопротивление, а другим выпала печальная участь попасть в плен.
Александр Казак из огня и воды вышел живым. Именно тогда, в первые дни, месяцы войны в Брестской крепости, на Буйничском поле, в Аджимушкайских каменоломнях, в Керченском проливе, закладывалась будущая победа.
— Когда наступил перелом и фронт пошел на запад, нас перебросили в Белоруссию, — рассказывает Александр Степанович. — Воевали в составе 1–го Белорусского фронта. С воздуха прикрывали мосты, другие важные объекты в районе Витебска, в Польше на Одерском плацдарме. Готовились к решающему штурму Берлина.
За годы войны зенитчики практически ежедневно вступали в открытые дуэли с «мессерами», «юнкерсами». Смерти в буквальном смысле смотрели в глаза. Во время одного из таких налетов в ноябре 1942 года Казак получил ранение и контузию. Когда рядом с позицией разорвалась бомба, чудом остался жив. Не сразу заметил, что лицо в крови... Медсанбат — и снова в строй, снова в бой... Всего же батарея, в которой служил Казак, за годы войны сбила более 30 вражеских самолетов. А на счету самого Александра Степановича — «Фокке–Вульф», за что был награжден медалью «За боевые заслуги».
Победу встретил под Берлином в городе Кюстрин. Александр Казак вспомнил, как 5 мая 1945 года едва не проспал победу. Разбудили в землянке. Сказывались постоянные дежурства, хроническое недосыпание... Но какой тут сон, когда пришла такая долгожданная новость: «Степаныч, просыпайся, так и победу проспишь...» Кругом стрельба, радостное «ура!». Подъем был неописуемый...
После войны Александр Казак служил в различных должностях в Прибалтике, Пензе, Горьком, а последние годы — в Минске в штабе 2–й армии ПВО. До 75 лет работал на различных предприятиях города.
В дни больших праздников фронтовик надевает не парадную форму с наградами, а скромный пиджак с неказистыми на вид орденскими планками.
— Практически никого уже из однополчан не осталось в живых, — с горечью размышляет Александр Степанович. — Мы победили... Но нельзя забывать и того, что отступали и наступали по трупам, что заплатили неимоверную цену. Так что праздник этот действительно со слезами на глазах...
Нелегкая дорога жизни у Александра Степановича, но, несмотря на преклонные годы, не падает духом, держится бодро. Небезразличен он к тому, что происходит в мире, в стране. Имеет свою точку зрения и на события фронтовых лет. Считает, что не всегда и не обо всем пишут правду. Казалось бы, какое ему дело до всего? Ан нет... Он, неутомимый, пишет, стучится в двери различных высоких инстанций в поисках истины.
— Приближается годовщина Победы, 65–летие освобождения Беларуси. Никто из ветеранов не должен быть обойден вниманием, — считает Александр Степанович. — В первую очередь в поддержке нуждаются те, кто конкретно участвовал в боевых действиях в составе частей. Существующие льготы ветеранов, фронтовиков должны быть приведены в соответствие с их реальным вкладом в защиту Отечества.
