Как я выжила
Лежу в луже. В новом платье. По уши в густой грязище. В шоке. Тут же слезы градом. Мама убьет!
Она так и сказала:
— Смотри, не испачкай новое платье, а то убью.
А я?! Платье, колготы и даже трусы...
Тридцать лет прошло. Тридцать! Что было дальше, не забуду никогда. Встаю. Пытаюсь отряхнуться. Ничего хорошего. Люди идут мимо, смотрят с сожалением, кто–то советует:
— Беги быстрее домой, переодевайся, а то замерзнешь!
А меня ж дома ждет смерть. Я туда не могу. Побрела в противоположную сторону. Решила умереть сама, от голода и холода. Или как–нибудь еще. Шла, шла, смотрю — у Катьки окно настежь. И тут в меня врезалось возможное спасение.
— Катька! Ка–тя!!!
Тишина. Но раз окно открыто, кто–то точно дома. Побежала. Подпрыгнула, звоню в дверь. Телек орет, подружка моя мультики зырит, но звонок услышала.
— Кто там?
— Да я, Таня Сулимова, открывай!
У Катьки мама работала в прачечной. И понеслись мы сломя голову туда.
— Ух ты! — сказала тетя Лена. — Раздевайся.
Пришлось Катьке бежать еще раз домой, за халатом. Нужно же было мне во что–то переодеться, пока мой наряд отстирывали. И, пока я ждала, наблюдая, как в огромной машине вместе с чужими простынями крутились мое белоснежное платье, колготы и трусы, тетя Лена предположила, что мама моя меня, видимо, ищет. Мы тогда придумали сказать ей, что Кате нужно срочно помочь по математике, буквально часик. Позвонили, и дело с концом. Пока платье сушили, пили чай с карамельками. И то ли от сахара, то ли оттого, что все переживания позади, на душе вдруг стало весело. Даже гораздо веселее, чем утром, когда я это платье впервые надела. И, может быть, даже светлее, чем когда–либо до этого момента было. В жизни. Потом мы натянули платье и пропустили его через пресс, утюжком разгладили слипшиеся рюши, я надела белоснежные колготы и посмотрела в зеркало. Уцелевший во время крушения бантик был гораздо бледнее моего вернувшегося к жизни наряда. А еще утром казался самым белым. И мы посмеялись над этим. Не сгибая колени, я пошла домой на прямых ногах, боялась пошевелиться, несла на себе драгоценное платье, все думала...
Нужно запомнить. Нужно навсегда запомнить этот день, когда я чуть не умерла, но неожиданно все приняло такой веселый поворот, что теперь даже не хочется думать, как скучна была моя жизнь до этого падения в лужу. И запомнила. Тридцать лет уже прошло.
С тех пор мне довелось побывать в разных ситуациях. Некоторые из них здорово напоминали то утро. Но чем сильнее была схожесть, тем ярче чувствовались запах прачечной и вкус чая с карамельками. И необъяснимая радость, спокойствие и тишина. И я в белом. На прямых ногах.
Любому взрослому человеку. Мне нынешней. Смешно. Разве мама убила бы? Но, поверьте, в тот момент, казалось, что именно так и будет, приди я домой по уши в грязи.
Как часто в жизни нам кажется безвыходной ситуация, которая и яйца выеденного не стоит. Но даже если для ощущения тупика, для какого–то огромного чувства горя есть действительные основания... Разве мы знаем, что это значит глобально. Зачем такое испытание?
Наше дело встать и идти. И верить. В непоколебимую силу прачечной.
Т.С.
Советская Белоруссия № 68 (24698). Пятница, 10 апреля 2015
