Рак — это больше не про смерть, а про жизнь?

Близкая подруга, боровшаяся в то время с раком, настаивала: «Инна, сделай маммографию!» На что Инна только отмахивалась: «У меня по материнской линии нет опухолей. С чего вдруг это может случиться со мной?» Но заброшенное в подсознание семя беспокойства вдруг проросло и всколыхнуло беспечность женщины. Моя собеседница называет это мистическим переживанием:

«Отдыхаю на даче в отпуске. И тут мысль, как знак: мол, что же я сижу, надо срочно пройти обследование. Прямо сила какая-то подняла. Мужа вызвала из города, чтобы отвез в клинику. Решила: сделаю обследование и успокоюсь. Чтобы ускорить процесс, отправилась в платный центр».

Интуиция била в колокола, а разум Инны оставался холодным. Пациентка выслушала тревожные предположения врачей, но планы на вечер не изменила. «У вас наличие атипичных клеток. Без операции, похоже, не обойтись, — сообщил мне осторожно доктор. — Нужно дождаться результатов биопсии, а меня больше беспокоило то, что я в кафе опаздываю. Казалось, все это лишняя суета и ко мне не имеет никакого отношения. С подружкой беседовала за кофе и еще не понимала, как изменится моя жизнь».

На следующий день Инна пришла в клинику за окончательным результатом. Ответ прочла в пугающем взгляде медрегистратора: «Она смотрела на меня, как на смертника: «Плохие анализы на руки не выдаем». После сотрудник лаборатории протянула стеклышко с заключением: «Только ничего не читайте». Но Инна из тех пациенток, которым надо знать все. Так ей легче проживать болезнь. С результатами отправилась к знакомому врачу: «Доктор пояснил, что это рак молочной железы, опухоль меньше пяти миллиметров. Обнаружена своевременно, и прогноз, в принципе, благоприятный. Я успокоилась и доверилась специалистам».

Инна убеждена: рак — это больше не про смерть, а про жизнь. 

Болезнь, которая взывает: настало время жить, как хочешь только ты.

«Со мной произошли фантастические вещи», — Инна возвращается в воспоминаниях назад, будто отлистывает страницы сказки. Чудно слышать такое про фатальную болезнь. Инна спешит опередить мои выводы: «Может, это и прозвучит странно, но моя жизнь действительно улучшилась».

Лето прогревает землю. Сад в самом соку. Рядом — церковь, как приветливый терем. Инна после операции гуляет с соседками по палате. Ощущает каждое изменение в воздухе. Обыкновенный некогда пейзаж поселка расцветает сочными красками. Она дышит. Она живет. Она чувствует. Себя и мир вокруг.

«Мы трогали и обнимали деревья. Казалось, они наполняют нас силой. Потом началась химиотерапия. Было плохо физически и эмоционально. Раньше работала с детьми в детском саду психологом. Мне очень нравилось. Но думала, что больше не смогу к этому вернуться».

Инна МАЛЫШ ничего не откладывает на завтра.

Солнце клонилось к горизонту. Пучки красного света проникали сквозь окна монастырского храма. Трепыхались огоньки свечей. В приглушенном свете верующие молились на коленях. И только Инна стояла, пошатываясь от слабости, как свечное пламя на сквозняке. Но гордыня в душе не сгибалась. «Меня на колени никто не поставит», — внушала себе. Сегодня Инна с горечью высмеивает ту свою непоколебимость: «И тут я себе сказала: а зачем ты тогда сюда приехала, если не упасть на колени? Поняла, что гордыня — мой страшный грех. И почувствовала облегчение. В тот миг осознала, что все умрут, но никто не знает, когда и от чего. Есть много других серьезных болезней. Должен быть определенный баланс между борьбой и смирением. Для кого-то важно положиться на волю божью. Для кого-то — на судьбу, случай. Мне стало спокойно. Я была готова принять любой путь. Начала просто жить. Принимать и любить все, что вокруг. Зима и дождь раньше не нравились, а теперь нахожу и в этом прелести».

Больничный Инны длился 118 дней. За это время ее жизнь обновилась. Она сама стала другой. Внешне и внутренне. И погружение в прежний ритм с его ценностями больше абсолютно не подходило.

«Мне трудно было выходить на работу. Я была без волос. Видела настороженные взгляды. Мне не нужна была жалость. Понимала, что в душе люди боятся, чтобы и с ними такого не случилось. Но у меня не было сил утешать. Почувствовала одиночество. Но прошло чуть больше месяца, когда поняла, что это совершенно не волнует мнение окружающих. Эта жизнь только моя. У меня вырос сантиметровый ежик — и я сняла парик. Парикмахер поддержала: «Классная возможность попробовать блондинку!»—  «Могу позволить себе все», — отшутилась я. Посмотрела на ситуацию иначе. Появился повод изменить имидж».

Через два года Инна открыла ИП, вновь вернулась к работе с детьми. Создала группу психологической помощи для онкопациентов. И своей жизнью показывает: онкология — это про жизнь.

«Живой человек испытывает разные чувства, о них очень важно говорить и проживать их. Когда заболела, искала такую группу поддержки, но информации было мало. Решила потом создать сама. Родные пациентов тоже испытывают разные переживания. Бывает так, что они не позволяют себе выражать чувства, отдыхать, а ведь им тоже нужны силы и поддержка. Для моей мамы рак был равен смерти. А муж и сын знали, что болезнь можно победить. Уделяли мне много внимания. Просто были рядом. Я это чувствовала и за это им очень благодарна. Подруги очень поддержали.

Цель моей работы — донести, как важно проживать чувства и найти тот ресурс, который поможет человеку. А путь у каждого свой. «Будь сильным. Не сдавайся. Плакать нехорошо», — так настраивают нас с детства. А наедине с диагнозом пациент испытывает столько разных переживаний — от надежды до отчаяния. Бережно относясь к близким, направляет силы на сдерживание чувств, а не на исцеление. Пациенты обычно спрашивают: «За что?» Включается чувство вины, которое уничтожает еще больше. А вопрос «для чего?» обращает к источнику силы. Например, я благодаря болезни стала смелее и увереннее. Точно знаю, чего хочу. Ничего не откладываю на завтра. Живу в «сейчас». Хочу на концерт, даже если дорого — иду. Стала легче расставаться с деньгами. Вяжу в свое удовольствие. Могу подарить, продать, если попросят. Люблю, уважаю, ценю себя. Изменила питание. Больше ем овощей. Открываю для себя новые рецепты. Это интересно. Я хотела заниматься многими вещами, но все что-то мешало. А потом начала осуществлять свои задумки. Боюсь ли я сейчас? Не скажу, что страх исчез, но моя жизнь стала ярче и интереснее».

За 25 лет заболеваемость новообразованиями выросла почти в 2 раза. В год регистрируется в среднем 736 случаев.

Число заболевших мужчин и женщин практически одинаково, 29,8% — лица трудоспособного возраста. По показателю заболеваемости Беларусь уступает Германии, Великобритании, Нидерландам, Франции, Литве и Латвии.

В прошлом году от новообразований умерли 17 691 человек. В структуре смертности лидирующие позиции занимают: рак легкого — 16,7%, колоректальный рак — 12,7%, рак молочной железы — 6,4%. Онкопатология — на втором месте среди всех причин смерти. 

На конец 2015 года на диспансерном учете находился каждый 37-й житель Беларуси.

drug-olya@yandex.ru