Генерал
На этом снимке Алексею Быкову неполных 20 лет. На финскую войну он не успел. Пока эшелон, груженный танками, шел в сторону Ленинграда, та успела закончиться. И командир танка Алексей Быков продолжил службу в Забайкалье. Это теперь доморощенные историки любят поговорить, что Сталин ничего не желал знать о надвигающейся большой войне, что армия не была готова к ней. Но еще 9 июня 1941 года 5-й механизированный корпус, где служил Алексей, снова подняли по тревоге, и эшелон через всю Сибирь пошел на Запад. Только шел, видно, медленно. В тупике, на станции Семипалатинск, в вагон прибежал посыльный: «Война! – прокричал он.—Комиссар приказал строиться на митинг».
Я знал генерал-майора Алексея Быкова по газетным публикациям. Они появились в период так называемой перестройки, когда большинство, в том числе и с партийными билетами, стали шарахаться со стороны в сторону, предавать идеалы не только своей юности, но и всей жизни. Тогда Алексей Николаевич, один из первых, жестко и бескомпромиссно выступил против искажения исторической правды. И прежде всего искажения правды о Великой Отечественной войне. Он не просто клеймил фальсификаторов, а оперировал фактами, которые, безусловно, указывали, что человек этот знает предмет разговора не понаслышке, а досконально, как говорится, изнутри. Но когда он схлестнулся с националистами, которые делали все, чтоб извратить, принизить роль партизанского движения в Беларуси, поставить на одну доску партизан и фашистских пособников, те, как это принято в их кругу, попытались оболгать самого генерала. В одной из известного толка газет появилась статья, где Алексея Николаевича пытались обвинить
в том, что он всю войну «прокомисcарил, просидел в штабах».
Быков действительно «сидел», но… в танке. Уже в начале июля 1941 года танковый корпус после нескольких ожесточенных бомбежек разгружался в Орше. Оттуда своим ходом они пошли на Сенно. Здесь Алексей Быков примет участие в одном из крупнейших танковых сражений начального периода войны, в котором с обеих сторон участвовало более полутора тысяч бронированных машин. Как зажигалки, вспыхивали Т-26 с бензиновыми моторами, в которых сражались Алексей и его друзья. Но Быкову повезло. Он выйдет из того боя живым. Вместе с остатками своего 5-го мехкорпуса, оказавшись почти в полном окружении, они будут более двух суток вести тяжелые оборонительные бои и в конце концов прорвутся к своим.
А вскоре, получив на сборном пункте аварийных машин отремонтированный еще один Т-26, командир танка Быков вместе с новым экипажем примет участие в защите Соловьевской переправы, которая станет исключительно важным звеном Смоленского сражения. Именно танкисты своим огнем обеспечили выход наших отступающих частей на левый берег Днепра. Вместе с экипажем Быков покинет свой танк только тогда, ког-да тот, подбитый, вспыхнет обжигающим пламенем...
Быков действительно «сидел» на войне. В 1942 году во время тяжелейших боев под Ржевом танковая рота в составе десяти Т-70 вела наступление на село Болдино. Нет, это не то Болдино, которое вдохновило поэта на создание целого цикла гениальных творений. Сел с таким названием в России с десяток. Но это было особенно красиво. И танкисты верили, что это пушкинское село, и командир, чтоб спасти его, дал приказ идти в обход. Здесь танк Быкова и застрял в торфяном болоте. Рота, неся потери, отступила. «11 дней в осажденном танке» — такая заметка появилась тогда в «Комсомольской правде». И действительно, Быков со своим товарищем просидел в застрявшей на нейтральной полосе машине 11 дней. Бросить ее – значит попасть под трибунал. А это наверняка расстрел. Немцы, со своей стороны, хотели взять их живыми. Они подтащили поближе к танку усилитель, обещали пощаду… Кончился неприкосновенный запас продуктов. Но еще не кончились боеприпасы. И они отстреливались. В конце концов Болдино было взято. Передний край продвинулся, и танкисты с избитым ружейным и пулеметным огнем танком оказались среди своих.
Потом будут тяжелые бои под Курском.
Операция «Багратион» по освобождению Беларуси, в которой самое непосредственное участие примет 3-й гвардейский Котельниковский танковый корпус, где служил Алексей Быков. Потом тяжелейшие бои в Восточной Пруссии, Восточно-Померанская операция, встреча с англичанами… «Они чистенькие. Не пообносились. А мы насквозь пропахшие соляркой», — вспоминает Алексей Быков.
Трижды раненый, с боевыми наградами — от медали «За отвагу» до орденов Боевого Красного Знамени и Отечественной войны — он закончит войну в звании капитана.
А дальше будет Смоленское военно-политическое училище. Служба на китайской границе. Академия. Служба в Украине, Венгрии, Алжире и, наконец, снова в Беларуси, в которой по-настоящему и началась для него боевая работа по защите Родины.
И сегодня генерал-майор Алексей Быков по-прежнему в строю. Он научный сотрудник на кафедре электроники БГУИР (бывшего радиотехнического института), председатель ветеранской организации, в которой насчитывается ни много ни мало — 505 человек. Но меня больше всего поразило, что Алексей Николаевич помнит по именам и фамилиям всех своих товарищей — живых и мертвых, с которыми судьба уготовила встретиться ему на той далекой теперь войне.
«Все может забыться, только войну, где суждено было биться за Родину, не забыть уже никогда», — убежден старый генерал.
