Где же ты, мой Сулико?

Сулико Морозько - единственный в Петриковском районе мужчина-почтальон, так сказать, в чистом виде - без всяких совместительских "примесей". Поэтому на "практику" я просилась именно к нему, прослышав, что местные жители о 42-летнем доставщике почты отзываются исключительно положительно. И еще: очень уж имя понравилось - прямо песня! А затем и сам Сулико Хасанович впечатлил: белорусским спокойствием и грузинской рассудительностью.

Личное оружие

В деревню Вышелов, где всего 150 жителей и 98 дворов, меня доставили на почтовой легковушке, передав на поруки начальнику местного отделения связи Наталье Морозько. Требовалось загрузить "корреспондентшу" "СБ" под полную завязку, чтобы жизнь медом не казалась, чтобы почувствовала вкус почтальонского хлеба во время жаркой подписной кампании и чтобы получила боевое крещение под обстрельный лай деревенских собак. В тесненькой комнатушке почтового отделения, куда с утреца народ подтягивался переброситься последними новостями, а уж потом заплатить за свет, получить деньги за молоко, купить кусок хозяйственного мыла, позвонить, мое появление вызвало легкий ажиотаж, похожий на тот, который настигает Вышелов в дни завоза чего-то необыкновенно дешевого. Все потому, что сезон гостей здесь закончился: дети и внуки разъехались, а вышеловские остались - почти одни старики. Общественность требовала ответа. Пришлось отрекомендоваться: "Корреспондент "СБ". Приехала перенимать опыт почтальонской работы у Сулико Хасановича. Прошу любить и жаловать". Под одобрительное перешептывание меня экипировали почтальонской сумкой, куда тут же была упакована подарочная пачка "Советской Белоруссии", и газовым баллончиком "Шок" с перцовым эффектом - необходимейшим атрибутом современного почтового работника. Уж и не знаю, кто с почтальонами нынче может соперничать в рискованности и экстремальности профессии. Разве что каскадеры и космонавты!

- Нам баллончики стали выдавать еще в 2002 году, но мы ни разу их не использовали по чрезвычайному поводу, - поспешила успокоить меня Наталья Николаевна, автоматически постучав по дереву. - Разве что наша почтальон Валя Губич, которая обслуживает соседнюю деревню Турок, поначалу пару раз прыснула в морды особенно злющим собакам, но вроде оказалось, что на них этот газ не действует. А вам собаки не страшны, с вами Сулико - его каждая собака знает.

Джульбарс, ко мне!

И точно. Если агрессивничали дворовые псы, так исключительно по поводу моей персоны. Сулико Хасанович, невысокий, щупловатый, в шапочке "утюжком", больше похожий на егеря, чем на почтальона, успокаивал их "поименно": "Ну, тихо, Жуля, Барсик, Джульбарс..." За шесть лет работы вышеловским почтальоном выучил клички всех местных собак. Те к нему теперь, как к родному. Рядом с ним даже незнакомых попутчиков прощают и не бросаются драть штаны чужакам - на почтальона поглядывают. Хотя разве мог подумать Сулико Морозько, что когда-нибудь станет доставщиком почты и будет приручать деревенских собак? Несмотря на редкое для петриковских окрестностей имя, мой наставник оказался классическим коренным жителем. Раньше Вышелов был оживленной деревней, народу много приезжало в эти роскошные места, чтобы отдохнуть, порыбачить (оттого и название деревни: высокий - большой то есть - лов), здесь мать и познакомилась с грузином Хасаном. А в итоге: имя и отчество по отцовской линии, а фамилия - материнская. Сулико окончил здесь школу, а потом подался в Донбасс. Вернуться в родную деревню семья Сулико Морозько решила, когда в Украине, где они жили, началась эпоха испытания на прочность. На работе перестали платить, а в доме на восьмом этаже начали регулярно отключать воду и свет. Супруга Наталья Николаевна, она же нынешний начальник деревенского отделения связи, оставила свой башенный кран, а Сулико Хасанович - сварочное дело. Прихватили двоих детей и - на Петриковщину. В Вышелове построили дом на пригорке с видом на озеро и теперь говорят: о другом месте и не мечтали.

- Наталья сначала почтальоном работала, - рассказывает мой наставник. - Помню, в тетрадку записывала имена деревенских жителей, чтобы чего не перепутать. А то ведь здесь все по прозвищам. Например, отчество у человека - Петрович, а его в деревне Петровым кличут, хотя фамилия совсем другая. Пока привыкла... Через полтора года ей предложили место начальника отделения связи, и я тоже согласился на почтальонскую работу. Другой работы в деревне нет. Мужчины помоложе все в лесхозе, а в местном хозяйстве совсем мало платят. У нас же на двоих получается 100 долларов в месяц. Одно смущает как мужчину: супруга чуть больше меня получает. У нее 7 часов и должность, а у меня 4,5 почтальонских часа в день. Поэтому стараюсь ей помогать и самую тяжелую работу брать на себя.

Информагентство почтальона Сулико

Эх, не сбылась моя мечта - промчаться на велосипеде по деревне. Самое тяжелое - обойти пять улиц с почтальонской сумкой и авоськой заказанных товаров - Сулико Хасанович делает пешком. "Это в иностранных фильмах показывают, как несется почтальон с криком: "Почта!" - и только швырь газетку на лужайку, - объясняет Хасанович. - А у нас, во-первых, не сильно по песку наездишь. Во-вторых, даже в калитку опасно почту всовывать. Есть ведь такие клиенты - газеты не выписывают, а курить махорку любят и тянут, что не так лежит. Подписчики потом на почтальона обижаются, а мне подписчиков беречь надо".

Что правда, то правда. В деревне семей 10 наберется, способных читать без очков. Но эти в большинстве своем не читают, относясь к проблемной и только алкоголем интересующейся категории населения. Зато пенсионеры, большинству которых глубоко за 70, газеты почитывают. С Хасановичем мы раскладывали по ящикам исключительно районку, областную и "Советскую Белоруссию"... Зависаю над следующей калиткой, чтобы нащупать ящик, и вдруг оттуда возникает седенькая голова.

- А я уж заждалась Хасановича, - выводит меня из столбняка материализовавшаяся старушка. - Кто такая будете? Небось, хронометраж Сулико приехали проверять. Ты, Сулико, поводи эту барышню так, чтобы пять часиков не присела, - и это пожелание на втором часу нашего обхода.

Почтальон тихо посмеивается: "Это бывший работник почты". И растолковывает: если ходить по инструкции, то получается тех самых пять часов. А если срезать углы огородами, то можно быстрее справиться. Но огородами нельзя, если у тебя в сумке лежит даже одна пенсия. Мало ли кто с лопатой за деревом стоит? Хотя деревня вроде спокойная, а он все-таки мужчина. Огородами мы не пошли, зато протопали мимо озерца, которое у себя на участке вырыл один местный житель. "Рыбу человек разводит, профессионально интересуется промыслом", - комментирует Хасанович. Ага, вот и сам хозяин - чистит грибы-красноголовики и ждет газетку: "Какие новости, Сулико? Что слышно?" На двадцатом дворе я начинаю улавливать, что Сулико Морозько - это не просто разносчик почты и доставщик продуктов, а местное средство массовой информации. Он и не спорит: "Вот сидит старушка на одном конце деревни, в другой ей ни за что не добраться. А там живет ее подруга - такая же пенсионерка, как она сама. И что с ней - здорова ли, какая картошка уродила, почем сахар в магазине - все это мне нужно знать. Вот так и хожу с вестями от дома к дому"... Коротенько пересказав грибнику, что приключилось в деревне за последние два дня и будут ли давать деньги за сданное молоко, заворачиваем в дом, где ждут пенсию.

Солнце в окошке

- Ой, мои золотые, - начинает суетиться бабулька, будто мы не по работе, а в гости. - Давайте я вам гусиного мяса достану. Ну хотя бы грушек помойте. Уродило - страх, а собирать и кушать некому. Я же вам не горилку предлагаю, хотя могла бы! - видя стойкое сопротивление, хозяйка обиженно отступает. - Сулико - такой ладный почтальон, правду вам говорю. Как-то подменяли его, не то - и все тут. Хасанович и продукты принесет, если попросишь, и за радио плату возьмет, и поговорит с тобой по-человечески. А зимой, когда сидишь в четырех стенах, он как спасение.

Сулико Хасанович тоже ждет холодов. Говорит, огороды позади - и люди лучше подписываются на газеты. А я думаю, может, еще и потому подписываются, чтобы живой человек чаще в дом заходил? Других поводов почти нет: газета да пенсия. Тех же писем с каждым годом приходит все меньше. И пенсионерам тяжко писать, и родственники их не балуют. Была у Хасановича постоянная клиентка - получала весточки из Бразилии: "У нее там двоюродная сестра живет. Все она собиралась приехать в гости, часто писала. А в последнее время что-то нет писем. Бабушка уже и не спрашивает". Или еще есть старички, у которых дети работают менеджерами в компании Брынцалова. Те тоже писем не пишут - смогли своим родителям провести телефон - единственным на улице. Только, думаю я, даже если телефонизировать всю деревню, не обойтись Вышелову без почтальона Сулико. Когда в одном из таких медвежьих уголков Петриковщины решили за ненадобностью закрыть отделение связи, собрались старики и устроили митинг: "Что же это вы делаете?! Где нам теперь встречаться, где погутарить и душу отвести?" Так и Хасанович с коллегами - вроде солнца в окошке. Появился со своей сумкой на плече в шапочке "утюжком" - значит, и ты жив, и деревня на месте стоит, и Земля крутится.

Р.S. За помощь в подготовке материала автор благодарит и.о. начальника Петриковского районного узла почтовой связи Олега Борисовича Мицкевича.