Шел на работу. На лестничной площадке встретил Салтыкова–Щедрина в компании Бунина и Герберта Уэллса. Они лежали связанные. Перетянутые бечевкой. Стопки книг заполнили межлестничное пространство: Стивенсон, Дефо, Буссенар, Купала, Лермонтов, Гюго, Новиков–Прибой, Купер. Ах, друг Фенимор, настиг тебя не томагавк Чингачгука, а рука современного обывателя... В ответ на мой бессловесный диалог с классиком спустилась соседка. В каждой руке — связка макулатуры. Увидев меня, улыбнулась: «Хочешь книжку? Бери! Дедушкину библиотеку поедем сдавать в утиль. Кому она теперь нужна? Дети все читают в интернете».
Я не нашелся, что ответить. Взял сверху одной из стопок сборник стихов Расула Гамзатова да валявшегося рядом почти бесформенного «Швейка». По дороге мрачно анализировал встречу с писателями.
Наверное, правильно — в утиль эту макулатуру, сегодня любая классика и не только доступна в электронном варианте. Я вон сколько лет не мог купить «Осень патриарха» Маркеса, а выложили на lib.ru — читай бесплатно. Зачем эти пыльные полки обветшалых изданий? Информационный архаизм. Современный человек — повелитель гаджетов. Лень читать — загрузи аудиокнигу. Мировые культурные знания оцифрованы и сортированы для нас в лучшем виде, вся планетарная классика на одном сайте, флэшке, диске.
Подбросив в руках обшарпанного «Швейка», я устремился на работу. Сел за ноутбук и принялся писать статью о дряхлости библиотечных архивов и новом поколении высококультурных детей. Наших интеллектуальных преемников, наследников идей, которые теперь могут любого классика загуглить. В волшебное время живем!
Но вот, складывая эмоции в строки, я вдруг подумал: «А как мой сын узнает о классиках?» От меня! Когда? Дома после работы. А как? Спросит: «Папа, а что ты читаешь?» Нет, так не спросит, я ведь сижу за ноутбуком. Спросит: «Что ты делаешь?» А что я делаю? Даже если я читаю, к примеру, модного Зюскинда или изучаю жизненный путь Тамерлана, у меня могут быть параллельно открыты соцсети, футбольные сайты и много чего разного... Достаточно одного взгляда через плечо, чтобы понять: название электронной книги утопает в интернет–рекламе и инфомусоре. Мои напутственные слова о выборе книги для начинающих могут быть просто не услышаны сыном.
Но как же я выбирал книги на заре информационного голода, когда буквы собирались в слова, а те строились в предложения? Когда хотелось все знать. Я смотрел на отца! Он перечитывал «Графа Монте–Кристо», «На Западном фронте без перемен» или «Золотого теленка». Он был авторитетен с книгой, и его авторитет помогал мне сделать выбор. Красочные обложки и картинки звали окунуться в истории. С книжных полок пристально смотрели рыцари Вальтера Скотта, мушкетеры Дюма, пираты Рафаэля Сабатини. Они были моими романтическими проводниками в мир более зрелой и вдумчивой литературы. Но главным героем был отец со своими книгами. Мне хотелось быть похожим на него, много читать. И я мог читать, не думая над строкой в поисковике: «Фамилию какого автора написать? Что прочесть?» Я тащил самую яркую книгу с полки под одеяло и там при свете спрятанной настольной лампы вдыхал удивительный мир литературы.
На меня, как и на все поколение, работал «фактор книги». Он увлекал, заставлял читать и думать, сомневаться и сопереживать. Но, главное, он был всегда под рукой. Нынче этот фактор отправляется в утиль. Не везде, не у всех, но тенденция наметилась. Даже шкафы дизайнеры предлагают без книжных полок — модная оптимизация жизненного пространства.
Любой психолог или учитель вам скажет: дети учатся на примерах. Родители самые авторитетные люди для ребенка, он старается копировать их поведение. Большая библиотека — большой выбор желаний. А если ее нет? Надеяться на школу? Но привычка читать у нас формируется с 8 до 14 лет. В школьную программу этого периода не входят многие романтические произведения мировой литературы. Выбор там бедненький. Понадеявшись на гаджеты и интернет–сайты, мы можем упустить целое поколение. Потом удивляемся, почему они не знают простых, на наш взгляд, вещей?
С каждым годом мировой печатный рынок сокращается, это естественные последствия планетарной компьютеризации. Но книги печатают. Тиражи продаются. Джоан Роулинг и Дэн Браун становятся миллионерами. Акунин придумывает затейливые детективные ходы, а Пелевин заставляет смеяться над странностями реальности. Но «фактор книги» постепенно теряет важную самообразовательную составляющую домашнего быта и становится элементом развлечения. Куда приведет нас веяние нового века?
sb_gomel@mail.ru
Советская Белоруссия №230 (24611). Среда, 3 декабря 2014.
