Не торопясь, в салон вошел пассажир, по виду — пенсионер. Высокий, дородный, аккуратный. В автобусе тесно, время–то — конец рабочего дня. Вошедший привычно быстро огляделся по сторонам и остался недоволен. Все сидячие места поблизости оказались заняты пожилыми людьми, такими же, как и он... У стекла, за спиной водителя, стоял худощавый молодой человек. Похоже, обычный минский студент. В руке — телефон, на плече — сумка. Кому–то по телефону назначал встречу: «...Завтра на лекции, на второй паре. Все, о’кей, я в транспорте...»
Автобус тронулся, а пенсионер двинулся в салон, решив сменить место дислокации. На его пути и оказался студент. Он даже слегка прижался к стеклу, освобождая дорогу представителю старшего поколения. Что там между ними произошло, точно не знаю. Но дородный дядечка, набрав в легкие побольше воздуха, принялся возмущаться. Он говорил громко и резко, хорошо поставленным голосом, обвиняя молодого человека, что тот мешает ему пройти, еще и толкнул. Студент извинился: мол, если и причиняю неудобство, то неумышленно, ведь, сами понимаете, тесно, час пик...
Казалось бы, инцидент исчерпан, больше и говорить не о чем, езжай себе дальше, в окно смотри, городом любуйся. Такая осень яркая за окном! Солнце светит, небо чистое, синее. Но дядечка продолжал ворчать, а потом и возвысил голос. И была в его словах настоящая неприязнь к современной «зажравшейся» молодежи: ленивой, жизни не видевшей, стариков не уважающей, на родительских шеях сидящей...
Студент покраснел и напомнил, что уже принес свои извинения, но готов еще раз их повторить, если надо. Не было ни в его словах, ни в голосе презрения, издевки, желания оскорбить старшего. А пенсионер все говорил и говорил, громко и убежденно, как на собрании. Явно ожидал, что парень начнет с ним спорить, будет оправдываться, а может, и оскорбит его, такого уважаемого и заслуженного. Но студент молчал, как молчали и остальные пассажиры большого желтого автобуса. У каждого нашлось какое–то дело. Кто–то в окно смотрел, кто–то читал, кто–то играл с телефоном... Возможно, эти безразличие, хваленая наша «памяркоўнасць» и пассивность добили пенсионера.
Через остановку он вышел. И все бы ничего. Да в двери он задержался и много громче, чем прежде, сказал, обращаясь к студенту: «Чтоб твои родители сдохли!»
Именно так, слово в слово. Молодой человек пробовал улыбнуться, но у него лишь кривились губы да глаза блестели...
А ведь пенсионер, выкрикнувший проклятие, совсем не был похож на счастливого обладателя справки с печатью медицинского учреждения. Такой справки, которая освобождает от ответственности. Обычный мужчина за шестьдесят, дородный, аккуратный...
Нравятся, если честно, мне наши пенсионеры. Они быстро заскакивают в автобус–троллейбус–трамвай. Еще ногу поставить не успевают, а уже кричат, что молодежь их не уважает, место в транспорте не уступает, в очередях стоять заставляет... Что из–за молодежи они, старики, никуда попасть не могут. Не ухмыляйтесь, уважаемые, даже как–то в церкви в воскресенье слышал, как священник своих пожилых прихожанок, очередь создающих, совестил. Говорил, что можно исповедоваться в будний день, а в выходные пусть те исповедуются, кто работает...
Если вы думаете, что я не люблю и не уважаю пенсионеров — то ошибаетесь. Все там будем. А вот людей сварливых, злых, вредных и глупых не уважаю. Ибо есть за что их не любить...
Вот пишу и думаю — а ведь и мне тоже уже годков немало. Интересно, каким будет, допустим, мое первое путешествие в собес? Надо, наверное, почитать пару умных книжек, как правильно держать себя в руках. В любом случае полезно будет...
ladzimir@tut.by
Советская Белоруссия №198 (24579). Четверг, 16 октября 2014.
