Дискуссия о проблемах образования продолжается. На страницах газеты уже высказывались многие специалисты, в том числе Владимир Разумович («Образование: взгляд изнутри», номер за 11 февраля) и Владимир Бобков («Модуль или имитация», номер за 8 апреля). Но активнее всех — Александр Макаренко, в недавнем прошлом учитель физики. В номере за 28 апреля опубликована его статья «Стержень для школы», а сегодня кандидат педагогических наук предлагает обсудить проблемы профильного образования.
В апреле на коллегии Минобразования объявлено о введении в школах с 1 сентября профильного обучения. Некоторые восприняли новость радостно, как долгожданное увеличение количества часов на изучение предметов, нужных для сдачи ЦТ, некоторые — полны скептицизма. Ведь преобразования такого рода требуют существенной перестройки школьной системы: переосмысления всех ее составляющих, подходов, нормативов, документов. Возможно ли это за считанные летние отпускные месяцы? Пока есть только сама идея и заверения о национальном опыте профилизации. Как же это будет работать?
Уже в третий раз нашу школу хотят перестроить. Сначала ввели 12–летку, где практически по всем позициям (содержание обучения, предметные концепции, учебно–методическая литература, экспериментальная проверка модели школы, 10–балльная система оценки, статус учителя) работали больше на основании чьего–то частного опыта или административного давления, чем руководствуясь наследием советской школы и мировыми достижениями педагогики. В результате получили снижение уровня усвоения программного материала учащимися на 25% и падение педагогического потенциала. Потом вернулись к 11–летнему обучению, причем все преобразования свелись в основном к механическому урезанию предметных программ, редактированию некоторых нормативных документов и ликвидации классов повышенного и углубленного уровней обучения. По сути же школа осталась с прежними серьезными недостатками, усвоение программного материала и воспитание продолжали ухудшаться. И вот третья попытка, и опять, похоже, без подлинного научного исследования и определения корня проблем. Да, провели как бы целевое исследование целесообразности возвращения прежнего варианта профильного обучения в школу, которое показало: если в 2007/2008 учебном году (накануне отказа от «профилей») знания на высоком и достаточном уровне демонстрировали 77% учащихся 9 — 10 классов, то в 2012/2013 — только 35%. Но разве необходимость профильного обучения нужно было лишний раз доказывать? Разве во всем цивилизованном мире школьное образование не построено именно так?
Здесь нужно понимать, что, во–первых, за семь лет школа заметно изменилась, и не в лучшую сторону. А во–вторых, раньше на тот же объем изучаемого материала в профильных классах отводилось в 1,5 — 2 раза больше времени. И оно добавлялось путем отнятия у других предметов, что в итоге обедняло образовательный потенциал школы. Значит, резонно говорить и о необходимости совершенствования и оптимизации всего содержания школьного образования. Более того, уверен, что в нынешних условиях нужна профилизация более «продвинутого уровня». Вот тут–то и требуется большая кропотливая научная работа серьезных специалистов. Иначе все недоработки по внедрению новшества лягут снова на плечи учителя...
В России между тем профилизация обучения разрабатывалась в общем контексте совершенствования структуры и содержания образования. Там сначала провели огромную организаторскую работу, как по его разработке, так и по научно–методическому сопровождению эксперимента, причем с широким обсуждением педагогической общественностью и последующим одобрением на Всероссийском совещании работников образования. Была утверждена Концепция профильного обучения на старшей ступени общего образования, ее проект неоднократно дорабатывался по замечаниям всех заинтересованных инстанций... Затем последовала полноценная экспериментальная проверка новой модели. У нас же, увы, по–прежнему нет ни своей концепции, ни экспериментальной обкатки нововведения (она проводилась только при построении 12–летней школы и крайне, как выяснилось, неудачно), ни конкретных учебных пособий. Для профильных классов их надо будет создавать (а у нас и для нынешней школы это нерешенная проблема), да еще как минимум в три раза больше нынешнего. Очень бы не хотелось, чтобы за то короткое время, в какое обещано подготовить введение «профилей», кому–нибудь пришла в голову мысль просто извлечь все материалы, которые были подготовлены для подобного новшества 2004 года, и запустить процесс по старым лекалам. Потому что уже тогда наша концепция странным образом существенно смахивала на ухудшенную копию российского образца 2002 года...
Плохо то, что все поднятые вопросы так и остаются без ответа, ведь, похоже, мнение педагогической общественности, ученых и родителей по вопросам построения школы вообще и профильного обучения в частности чиновникам не интересно. Но никто не может иметь монополию на истину в последней инстанции. Этому, как видим, лучше всего учит сама история реформирования нашей системы среднего образования. Давайте вместе подумаем, как двигаться дальше, чтобы начать реальное изменение школы, не допуская опасного упрощенчества.
Александр МАКАРЕНКО, кандидат педагогических наук.
Советская Белоруссия № 127 (24757). Среда, 8 июля 2015
