Что такое хорошо и что такое плохо

Большинство из нас, будучи родителями, практически ежедневно дают наставления детям относительно того, что "хорошо" или "плохо". С позиций возраста и опыта делать это достаточно легко. Сложнее с людьми пожилыми, которые на любые замечания могут легко возразить: "Молод еще!", а то и напомнить насчет яйца и курицы.

Еще труднее сделать замечание группе пожилых людей. Например, старушкам, что день-деньской на скамейке перемывают кому-то косточки... В данном случае разобраться просто необходимо, поскольку пожилые люди громогласно заявляют об ущемлении своих гражданских прав.

...С коллективной жалобой в редакцию пришли пенсионеры Анна Иосифовна Игнатович и Виктор Григорьевич Размыслович. Пожелали встретиться с журналистом, который займется их бедами, долго и эмоционально поясняли суть дела.

Выходило так, что они, обитатели Дома ветеранов N 1, что расположен в Минске на проспекте Рокоссовского, оказались фактически узниками. "Мы что, в зоне?" - вопрошали пенсионеры. То есть их бесчисленные бытовые и социальные проблемы (нет магазина, нет тепла и воды, бухгалтерия обсчитывает, коммерческие цены парикмахерской и мастерской не по карману, квартиры не ремонтируются...) как бы отходили на второй план. На первом же - права человека, которые якобы отняла у людей директор-узурпатор.

Дескать, она топчет человеческое достоинство инвалидов и пенсионеров, с угрозами выгоняя их из кабинета. Она... запросто вламывается в их квартиры. Она... присвоила себе служебный автомобиль. Она... вершит темные дела, придерживая по несколько лет освободившиеся квартиры. Она... наживается на инвалидах. Она... переводит неугодных в психушку или интернат, где они умирают от полученного стресса. Она...

Продолжаем разговор в этом самом доме, в квартире Анны Иосифовны, где собрались еще человек 13 - преимущественно те, кто и подписал письмо. Место встречи, как выясняется, не случайное. Когда-то Анна Игнатович - не по годам моложавая и энергичная, носившая даже титул "мисс" среди местных женщин бальзаковского возраста, - возглавляла совет ветеранов дома, непримиримо противостояла самоуправству директора Людмилы Щербины и была для той костью в горле. Говорят, с помощью интриг директорша сместила Игнатович и назначила "своего", покорного и подконтрольного председателя-общественника. Но люди по-прежнему ищут защиты именно у нее.

Вещи инвалида Раисы Синьковой директор вышвырнула, взломав дверь вскоре после смерти мужа. Бывшую обитательницу, естественно, выселила. Квартиру Виктора Григорьевича Размысловича, которую постоянно заливает сверху, демонстративно не желает ремонтировать: пусть, дескать, заливает! Больную женщину, возмущенную шумным празднованием какого-то административного юбилея, хватала за грудки: не мешай, мол, танцевать, не то... Жуткими вещами угрожала!

Люди ждали меня давно. Слушаю, сочувствую, киваю... Выговорились далеко не все, но, поскольку разговор не может длиться бесконечно, Игнатович достает заготовленный загодя список требований. Первое: изменить статус дома! Второе: улучшить невыносимую экологическую обстановку вокруг него... Далее, разумеется, - убрать директора!

Настало время сказать о самом учреждении. Представьте растянутую латинскую букву "Z" высотой в семь этажей - это и будет трехсекционный кирпичный Дом ветеранов. Первые два этажа предназначены исключительно для инвалидов-колясочников. То есть подъезды снабжены пандусами, кухни имеют увеличенную площадь (метров 12 - чтобы коляска могла свободно разворачиваться), а двери между помещениями квартир раздвижные.

Это с фасада. С тыльной стороны эти же два этажа занимает подземный гараж, опять же для инвалидов. Они спускаются туда на лифте, пересаживаются в машину, а коляску, если нужно, оставляют тут же. Я обнаружил несколько таких каталок, владельцы которых уехали куда-то на своей машине. Трехэтажный административный корпус с жилым соединен светлым переходом.

Идеальный проект! Он был выполнен одним из белорусских институтов с полным учетом специфики учреждения. Это здание никак не может быть общежитием или малосемейкой - только обителью пожилых, не вполне здоровых людей. Замысел столь же удачно и воплощен в Серебрянке. С тыльной стороны - две сотни метров до крупного универсама "Полесье" и транспорта, идущего по проспекту Рокоссовского. С фасада - полкилометра до текущей в низине Свислочи. Здесь уже никакой жилой застройки. То есть живут ветераны не в загородной изоляции, а среди людей, но в тишине, умиротворенном покое и комфорте. Второй такой Дом ветеранов надо еще поискать на просторах СНГ!

Его директором, Людмилой Щербиной, управление социальной защиты Мингорисполкома, которому учреждение принадлежит, довольно. Анатолий Ражанец, заместитель начальника управления, называет Щербину лучшим директором из семи, возглавляющих другие социальные заведения столицы (интернат для немощных, ночлежка для бомжей, специальные учреждения для больных взрослых и детей...). К слову, на содержание обитателей этих учреждений (питание, уход и обслуживание, ремонт зданий...) государство израсходовало за минувшее полугодие 1,7 млрд. рублей. Поскольку содержится в них около 1.300 человек, любой может легко подсчитать, что на каждого приходится около 150 долларов в месяц! Разумеется, сверх пенсии, которую люди получают. То есть выходит намного, гораздо больше, чем зарабатывают молодые и здоровые люди на самых процветающих предприятиях. Скажите на милость, можно ли сегодня требовать от государства большего?

Так вот, Щербина успешно справляется с главной своей задачей: содержит Дом ветеранов в максимально ухоженном состоянии. В рамках бюджета, разумеется. Добавлю из собственных впечатлений, тем более что когда-то сам жил в Серебрянке, недалеко от этого дома. Не помню, чтобы хотя бы внешне обновлялись окружающие дома, сданные еще в 80-е. Подъезды и коридоры Дома ветеранов, безусловно, выигрывают своей чистотой. Ремонтировали его и в дни моих посещений: крышу, фасады, крылечки... Не в первый раз, кстати, хотя дом сдан в 1994-м.

А.Ражанец показывает "особую папку", на которой написано: "Игнатович". Прежде чем сообщить о ее содержании, процитирую бывшего морского офицера, а ныне обитателя ДВ Николая Махонина.

"Уважаемые ветераны войны, труженики тыла и узники! Я как ваш представитель вошел в совет ветеранов в качестве заместителя председателя, т.е. Анны Иосифовны Игнатович. ...Я пришел к твердому убеждению, что работа совета под ее руководством зашла в тупик. Вместо того, чтобы работать, А.И.Игнатович и ее команда втайне от остальных членов совета пишут многочисленные, злобные и клеветнические письма в вышестоящие организации, в министерство, в правительство, Президенту, т.е. сознательно и целенаправленно оказывают моральный террор на управление соцзащиты и нашего директора Л.Щербину".

Стенограмма заседания, после которого А.Игнатович была выведена из общественной ветеранской организации (переизбрана на общем собрании), датирована началом 1997 года. В "особой папке" содержатся разбирательства, которые Анна Иосифовна, выступая в роли "гонимой", инициировала уже после того. Здесь неоднократные воззвания к тому же Министерству социальной защиты, опять же к правительству, к Президенту и даже к белорусской Лиге прав человека...

Под копирку автору не ответишь, поскольку в каждое новое заявление Анна Иосифовна вворачивает какую-либо новую тему (проблемы-то есть, как без них). Словом, по каждому заявлению следует исчерпывающая проверка, и автор получает документально подтвержденный ответ: "Уважаемая Анна Иосифовна! В ходе рассмотрения Вашего заявления установлено, что основным вопросом является изменение статуса Дома ветеранов. Сообщаем Вам, что дом является коммунальной собственностью..."

Если предельно сузить требования Игнатович, то она желала бы иметь право приватизировать, обменять или продать свою квартиру, чтобы перебраться в иное место. К этой цели, в сущности, "подшита" и экологическая проблема. Все болезни или их обострения, на которые ссылается автор, происходят якобы исключительно по причине неблагоприятной экологии.

Даже допустив, что это так, нужно признать: преследуя свой личный интерес, правозащитница начисто игнорирует интересы своих "подзащитных". Всем ясно, надеюсь, что произойдет, если пойти по предлагаемому ею пути. Через несколько лет в силу, увы, естественного выбытия обитателей дом превратится в молодежную общагу или малосемейку. Сотни, а то и тысячи будущих инвалидов и ветеранов навсегда лишатся пусть не идеального, но вполне достойного приюта. Скажите, пожалуйста, уважаемые ветераны: правильно ли поступает Анна Игнатович?..

Пора представить и "узурпатора" - директора Людмилу Щербину, миловидную женщину с усталыми глазами. Профессионального педагога, уже давно ставшего хозяйственником, т.к. ремонт дома и отдельных квартир идет практически непрерывно. Да, были проблемы с теплом, но поставили вот импортный регулятор обогрева за тысячу долларов. В следующем году возьмемся за гараж. Да, увы, сантехнику и "электрику" жильцы должны покупать сами, зато меняем все бесплатно. Дом-то рассчитан, в сущности, на дееспособных людей! Кому нужно - поможет соцработник, но полностью немощные живут в другом месте...

Бывает ли директор резка? "Уж как хотите, но к Игнатович я теперь обращаюсь только в письменной форме, - говорит Людмила Васильевна. - Если приходит с очередным устным заявлением - решительно прошу оставить кабинет. Разговоры эти истеричны, бесконечны и бессмысленны, нет у меня на них ни времени, ни сил".

Кабинет, кстати, весьма невелик и скромен - никак не "евро", на чем настаивали наши заявители. Зато личные дела каждого и абсолютно все документы - в идеальном порядке и на виду. "Не боюсь любых проверок, которые следуют одна за другой!". Недавно, кстати, завершилась очередная - от Комитета госконтроля. Могу представить, каково придется директору при любом нарушении, при малейшей зацепке...

Мне директор исчерпывающе ответила на все предъявленные ей обвинения. "Да, Синькову выселил судебный исполнитель, вскрыв квартиру, я обязана была присутствовать. Женщина не на улицу пошла - имела двухкомнатную квартиру, которую подарила сыну. Так многие поступают: хотят подарить свое жилье и получить здесь новое". На один вопрос не ответила... "Что за грудки кого-то хватала, жизни и здоровью угрожала - извините, комментировать не стану".

Показала, кстати, дело Игнатович, утверждающей, что ее "впихнули сюда на доживание" чуть ли не обманным путем. Вселилась по собственному заявлению, расписалась в том, что с положением о Доме ветеранов ознакомлена...

Напоследок директор торопливо, как бы извиняясь, показывает свои владения. Да, магазинчика нет: кого заставишь работать в убыток? Один предприниматель прогорел, но в сентябре попробует другой. А вот обувная мастерская: три пары в год каждому ремонтируем с 50% скидкой. А это парикмахерская: 50 инвалидов I группы стрижем бесплатно. Все, что можем. Все, что можем...

Некоторые требования жалобщиков и впрямь кажутся странными. Например, переоборудовать гараж в овощехранилище. Это же иной объект, иной проект, другие нормы. А если без реконструкции, то в какую же "воронью слободку" превратится гараж... Или сетуют жильцы, что не сидит на входе строгий вахтер, что заходят сюда случайные люди. Но... требуют ради удобства открыть все многочисленные входы и выходы. Где же вахтеров наберешься, кто будет им платить?

...Еще не доехал я до редакции, как Анна Иосифовна уже звонила моему руководству: почему, мол, журналист намерен писать не так, как мы того хотели? Объяснил по телефону, как мог, что не разделяю, мягко говоря, большинство претензий. Что реальные проблемы надо решать как-то иначе, не раздувая до глобального масштаба. Есть вопросы по расчетным листкам? Так обратитесь, советую, к ревизорам - они как раз в бухгалтерии сидят. Пусть компетентно проверят.

"Нет! Завтра я иду в МВД, потом на телевидение. Я добьюсь эфира, я даже заплачу! Я до Президента дойду! Все равно директора уберут!"