Два пионера падают с моста в реку, их спасает собака, которую каждый из них хочет взять к себе домой. Родители, понятно, не разрешают, и вокруг пионеров и их умной псины разворачивается настоящий детектив с участием зловредного директора школы, банды шкурников, прекрасной дамы сердца, формалистов из совета отряда и прочих. Здесь же — неизменные любовь, ненависть, храбрость, малодушие...
Оказывается, такая наивная история из советского прошлого может смотреться вполне себе современно: на недавно закончившемся в Минске кинофестивале «Лiстапад» фильм российского режиссера Александра Карпиловского «Частное пионерское» по книге рассказов Михаила Сеславинского удостоился Гран–при в конкурсе фильмов для детской и юношеской аудитории, а также специального приза Постоянного комитета Союзного государства «Вместе».
Обозреватель «СОЮЗа» побеседовал с режиссером «Частного пионерского» Александром Карпиловским.
— Александр, уже на титрах вашего фильма звучат пионерские песни, речовки, разворачиваются красные знамена... Видно, вам все это самому очень нравится...
— Ну конечно! Я же вырос на этих песнях, мы все слушали их по утрам в «Пионерской зорьке»! Они вызывают у меня бурю положительных эмоций, но, кроме этого, там и стихи, и музыка объективно замечательные, да и советские плакаты, которые мы дали на титрах, по–моему, тоже очень хороши...
— А это у вас не ностальгия по «эпохе застоя»?
— Нет, это кино про детство — когда все впервые, когда все очень остро и искренне. Я тогда совершенно искренне верил в то, что мы живем в большой, красивой и счастливой стране, и на пальцах считал, сколько нам будет лет, когда построят коммунизм. У меня было ощущение гордости за свою Родину. Я ностальгирую именно по ощущению Родины из того времени и считаю, что это правильное ощущение, которое мы не должны потерять. Пусть наши дети живут в прекрасной сильной стране, которая их защищает.
— А с чего начиналась работа над фильмом?
— С того, что я прочел книжку Михаила Сеславинского и увидел там очень близкую мне романтизацию детства, каких–то мелочей, что нас тогда окружали, бочку с квасом, рынок, пионерскую комнату. И подумал: а что же мне хочется сказать по этому поводу? И понял, что это должно быть противопоставление бездушного, калечащего ребят идеологического пресса — и наивного, восторженного пионерского духа. Ведь нам тогда было реально интересно жить, если только тебя не заставляли каждую неделю сидеть на собраниях и стоять на линейках.
— События в книге Михаила Сеславинского происходят в его родном Дзержинске. Вы ведь и фильм снимали там.
— Вы знаете, Дзержинск меня поразил своей какой–то внутренней нетронутостью нынешним временем. Там нет растяжек, рекламных щитов, новых магазинов, даже ларек, где герои сдают бутылки, собирая деньги на выкуп собаки, стоит нетронутым с тех времен. Удивительно сохранившийся исторически город; пришлось, правда, менять двери квартир и подъездов, которые там современные, ну и от пластиковых окон мы тоже старались уйти. Даже не знаю, где можно было бы найти в Москве уголки снимать такую историю.
— Долго ли пришлось искать таких замечательных ребят на главные роли?
— Да нет, кастинг шел всего месяц. Ребята в фильме все уже актеры, у всех них, 12–летних, есть фильмография; та же Анфиса Вистингаузен, наша главная героиня, снимается, считай, полжизни, с 6 лет. Валя Садики, главный пионер, больше театральный артист, он много играет в детских спектаклях. Долго «не приходил» главный герой, но и он потом нашелся в актерском агентстве на студии Горького.
— Александр, вы снимали и романтические комедии, и сериалы — и вдруг решили сделать детское кино...
— Не вдруг. Детское кино я хотел делать еще в 1999–м, окончив Высшие режиссерские курсы, я ведь и диплом получал по специальности «кино для детей». Но в те годы — и это оказалось для меня удивительным открытием — детское кино было совсем никому не нужным, ни один продюсер не хотел за него браться. Поэтому я с радостью снимал картины, где есть дети, того же «Снежного ангела». Сейчас, сняв «Частное пионерское», я готов и дальше снимать для и про детей. Мне кажется, я знаю лучше других, что нужно детям. И наше кино старался делать в лучших традициях советского детского кино 60–х.
— Но, согласитесь, сегодня все–таки другое время.
— Я с детьми вожусь с 1995 года, тогда я работал клоуном на празднованиях детских дней рождений, на праздниках, играл в детских спектаклях. Да, время меняется, меняются дети, но исключительно внешне, по форме. Взять за руку любимую девочку по–прежнему проблема, несмотря на всю нынешнюю сексуальную свободу. Конечно, у 15–летних все раньше начинается, но базовые вещи остались прежними.
Андрей Васянин
