На самом деле цивилизация — это энергетика плюс наука. Энергетика и ее цена по большому счету обеспечивают всю ресурсную базу экономики. Собственно говоря, это доказывает неудачный европейский опыт: дорогие нефть с газом (причины уже всем известны) тянут за собой цены на все сырье, от металлургического до сельскохозяйственного. С точки зрения физики и химии вся промышленность — только ряд трансформаций материи и энергии в новую материю. Конечно, энергия без знаний и технологий — не актив, а неиспользованная возможность. А технологии — это продукт науки. Евразийская интеграция в широком смысле — от Лиссабона до Владивостока — выстраивалась в цивилизационную формулу. У ЕС в достатке технологий, у России — энергоресурсов. Развал в определенной степени разрывает эту формулу. Прямо скажем, с технологиями в Союзном государстве не все просто и гладко. Рано или поздно до всего додумаемся, все заместим. Другое дело, что на это нужно время — тоже ценный ресурс. Почему бы не воспользоваться рецептом британского премьера Бориса Джонсона и его коллег по коллективному Западу, которые с распростертыми объятиями зазывают к себе наших технарей. Нечего стесняться, надо вступать в конкуренцию за умы. И не только свои «мозги» уговаривать не уезжать, но и чужие заманивать. И делать это активнее. И, не побоюсь этого слова, агрессивнее. И не факт, что к нам не поедут. Возможно, очередь не выстроится, но желающие найдутся. И если Запад наложил эмбарго на трансферт технологий, то их можно купить вместе с их носителями.
Коллаж Любови Царюк
Научный рынок
Возможно, кто-то обвинит меня в маниловщине: мол, своих ученых удержать иной раз не можем. А публицист западные СМИ предлагает скупать. Фантазер! Но давайте посмотрим на проблему здраво и с точки зрения маркетинга. Первое предположение, что ученые по складу своего характера и менталитету во всех странах в принципе похожи. Тяга к исследованиям определяется прежде всего характером, а не национальностью или окружающей социально-экономической аурой. Почему наши светлые головы стремились на Запад? Одно из объяснений — там можно было самореализоваться. Взять и построить ракету, как Илон Маск. Хотя последний больше бизнесмен, чем ученый. Тем не менее вероятность, что твое изобретение найдет признание, манила славянских исследователей на Запад. Но сегодня этот тезис не является бесспорным.Да, не будем отрицать: в начале глобализации США и ЕС захватили первенство в технологиях и являлись поставщиками наукоемких товаров, ноу-хау и оригинальных решений для всего мира. И все страны их покупали. Был рынок — был и спрос на ученых. Сегодня этот самый рынок у них сузился. Реально — раза в два. Китай — вызов, Россия и Беларусь — угроза, не говоря уже про Иран и многие другие страны. Такой трек подрубает одну из основ великого технологического прорыва Запада в прошлом — лишает объемов продаж и, соответственно, рентабельности. Значит, будет падать и платежеспособный спрос на ученых. Нет, их станут зазывать и заманивать со всего мира. Но платить и обеспечивать социальный пакет будут более скромно, чем раньше. Исходя из всех законов капиталистической экономики.
Во-вторых, у Запада сегодня насущная проблема найти первое слагаемое цивилизационной формулы — энергию. Он уже до веерного отключения предприятий скоро доиграется. Какие в такой ситуации инновации? Откуда на них ресурсы? Нет, что-то будут делать, производить, но в таких ли масштабах?
Инновациям тоже нужна энергия
Вот в нашем союзе (а если еще позвать в долю Китай, у которого есть и рабочая сила, и достаточно высокая технологическая база) все обстоит несколько иначе. Энергетики много. А с санкциями Запада ее становится еще больше. И главная задача — как ее трансформировать в полезные и нужные вещи.Спрос на технологии и науку сформировался огромный. По разным направлениям. Клондайк для исследователей — приходи и самореализовывайся. Получай признание. И моральное, и материальное.Кстати, о деньгах. Технологический прогресс — дело дорогое. Но одновременно и прибыльное. И говорить, что в стране денег нет, — это несколько упрощенный подход. Да простят меня классические финансисты, но накопления в финансовых активах — подход прошлого века. Фиатные валюты — они на то и называются фиатными, что ничем не подкреплены. И подвержены многочисленным рискам, просчитать которые сегодня никто не в силах. Слишком много факторов влияет на экономику. Даже цифровизация их полноценно не может «переварить». Поэтому и популярна сегодня теория «черных лебедей» — решающим может стать событие, влияние которого никто и не учитывал, а в экономическом моделировании для прогнозов выносил его значимость за скобки статистической погрешности. Нынче ЗВР логично держать в человеческом капитале. А ученые и исследователи — алмазный фонд. И если накопления направить в эту сторону, то деньги, как оказывается, и есть. Другое дело, что тут нужны другие компетенции. Вкладывать в людей (извините за цинизм) — совершенно другой вид деятельности, чем покупать ценные бумаги или какие-то валюты. Но весь мир перестраивается. И финансистам тоже придется трансформироваться. Лучше раньше, чем позже.
Моральная сторона открытий
Не стоит сбрасывать со счетов и моральный аспект. Конечно, Запад вкладывает огромные средства в пиар себя любимого. Иной раз мы даже подпадаем под очарование этих воздушных замков. Но «туземная» интеллигенция, которая знает жизнь изнутри, а не по ярким отретушированным картинкам, далеко не в восторге от либерального капитализма и других смещений морально-этических ценностей. Не все, но немалое количество умных и даровитых людей испытывает ностальгию и тягу к более патриархальным жизненным укладам. И ту же Беларусь участники многих конференций (их большое количество проводилось у нас до эпохи санкционного периода) хвалили. Многие — неподдельно искренне, а не из вежливости. На фоне мирового раздрая и морально-этического раскола Беларусь, Россия и другие страны-традиционалисты (название условное) приобретают новую грань привлекательности.Другой вопрос, что все эти возможности необходимо сконцентрировать в конкретных программах и включаться в гонку за умами. Как минимум по тем направлениям, в которых у нас есть заделы, но не хватает некоторых элементов, чтобы стать полностью независимыми. Машиностроение, нефтехимия и ряд других сегментов промышленности. Предполагаю, что ранжир и приоритеты Государственный комитет по науке и технологиям вместе с коллегами из других ведомств и научным сообществом расставит. Конечно, не стоит сбрасывать со счетов и традиционные инструменты технологической независимости: переход на других поставщиков, поиск предложений технологий за рубежом и так далее. Но и направление укрепления этой самой технологической независимости через усиление своего человеческого капитала и накапливание его за счет импорта тоже, как мне кажется, сбрасывать со счетов не стоит. Запад уже давно в эту гонку ввязался. Но сегодня у нас есть веские шансы не остаться позади.
volchkov@sb.by
