Недавно просторы байнета облетели снимки: молодая пара скрепила семейные узы... на дне моря. Вместо белого платья и строгого костюма — маски с трубками, вместо марша Мендельсона — бульканье кислорода в аквалангах, свидетели — безмолвные рыбы... «Вот такими должны быть современные свадьбы — без пьянки и мордобоя! Нужно прививать новые традиции!» — воскликнул, увидев необычные фото один из авторов «Спор–площадки». Его постоянный оппонент согласился с тем, что драки на «вяселлях» — это плохо, но тут же выступил в защиту старых добрых торжеств. От частного перешли к общему — полемике о традициях. Не попахивает ли от многих из них средневековым варварством? Не становятся ли юбилеи, «корпоративы», школьные выпускные вечера ярмарками тщеславия и «понтами», причем отнюдь не дешевыми? С другой стороны, не лукавят ли поборники чересчур скромных посиделок? Наши полемисты только начали разговор на серьезную и сложную тему. Продолжат читатели?
За
Драка как таинство брака
Роман РУДЬ, враг лжи и притворства:
— Представь, вы с невестой в красивых набедренных повязках, горят костры, на которых жарятся вкусные ящерицы, вокруг бурно пляшет все племя, а шаман преподносит... пару черепов ваших предков, самый дорогой подарок молодым. Чем плохая свадьба? Так ее до сих пор празднуют на одном из полинезийских островов. Теперь скажи, чем этот дикарский ритуал отличается от наших церемоний бракосочетания? Вместо черепов — кольца, ну и шаман с красной лентой через плечо... А так то же самое: много еды да буйный пляс плюс водка и драка. Обыкновенное варварство — вот что такое наши обычаи. Полинезийские туземцы, небось, с пониманием отнеслись бы к таким традициям... Но разве мы с тобой стремимся вернуться в каменный век?
Я к тому, что давно пора сдать в архив все эти так называемые торжественные ритуалы. Пусть ими занимаются лишь этнографы, коллекционирующие диковинные обряды. Пускай пишут диссертации на темы «Традиция выкупа невесты в начале XXI века» или «Украшение машин ленточками как отголосок средневековья». А культурные люди, я считаю, должны обходиться без всех этих языческих пережитков вроде питья шампанского из ношеной туфельки или свадебного застолья, плавно переходящего в неуемную обжираловку.
В испанском городке Реусе я стал свидетелем скромной свадьбы, на которой было всего пять человек, считая жениха с невестой. Вышли из костела, перешли через улицу в кафе, немного посидели за единственной бутылкой шампанского — и молодые отправились в гостиничный номер для новобрачных. Никаких тебе автомобильных кавалькад, кукол и колец на капотах, платьев напрокат и прочих наших атрибутов свадебного разгула. Скромно, недорого, по–европейски. А у нас? Вот девушка уныло рассказывает: «Мы устраивали большое торжество, потратили кучу денег, был тамада, были две драки, есть что вспомнить...» Другая соглашается: «Ай, сколько денег ни потрать, все равно все нажрутся и передерутся...» Ни слова, заметь, о священном таинстве брака.
Не случайно у Даля значение слова «церемонничать» толкуется как «соблюдать одну внешнюю, ложную и притворную, светскую вежливость». Ложь и притворство — вот точное определение наших церемоний, какую ни возьми. Как в радости, так и в горе. Взять, к примеру, поминки. Сейчас они более всего напоминают разнузданные языческие тризны, которые устраивали древние славяне. Но им–то простительно: они искренне верили, что чем богаче и пышнее проводы умершего, тем лучше он будет жить в ином мире. А какие мотивы у наших современников? Я тебе отвечу: резон тут один — не выделяться. «Чтобы было все, как у людей», — вот самый популярный довод в пользу устройства шикарных бракосочетаний или пышных поминовений, шумных проводов в армию или сытных крестин... Страх перед общественным мнением, боязнь получить негативную оценку родственников и друзей, которых, видите ли, не пригласили... Все это приводит к печальной картине, когда в уме у хозяйки очередного торжества астрономические суммы потраченных денег, в теле — усталость, а в глазах — тоска. Зато на лице вымученная улыбка лживого гостеприимства. И затаенная радость: мол, не ударили в грязь лицом, попомнят родственнички наше хлебосольство!
Искренности нет, Андрей. Все эти пафосные церемонии полны тщеславия, они давно уже служат лишь средством демонстрации финансового состояния семьи. На первом плане — вопросы престижа, а не собственно событие, ради которого и устраиваются торжества.
Во что превратились романтические выпускные вечера? Раньше они содержали единственный ритуал: следовало обязательно встретить рассвет как символ перехода на новый жизненный этап. А теперь? Бедным выпускникам устраивают такие же богатые застолья, как у седовласых юбиляров. Папы и мамы из кожи вон лезут, чтобы их дочь обязательно сразила одноклассниц баснословным по цене платьем. Когда идет лютое состязание родительских кошельков, тут не до разговоров о переходе детей во взрослую жизнь. Чем не дикарское хвастовство длиной копья, тяжестью ожерелья или красотой бус?
Единственные люди, которые приходят в искренний восторг от наших ритуалов, — те, кто на них зарабатывает. Целая армия свадебных фотографов; изготовители всех этих рюшечек, цветочков и бантиков; рестораторы, баянисты и тамады... Они, конечно, заинтересованы в том, чтобы мы пускали деньги на ветер, устраивая масштабные гульбища. Но нужно ли это нам?
Пожалуй, сейчас, когда приходится считать каждую копейку, самое подходящее время, чтобы отправить в утиль старые церемонии. Пора вводить моду на скромные торжества. Если мы, конечно, стремимся в сторону Европы, а не Полинезии...
Против
«Пережитки» помогают жить
Андрей ДЕМЕНТЬЕВСКИЙ, рассуждающий о пользе традиций:
— Не путай, Роман, удалую белорусскую свадьбу с кавказским обычаем красть невесту и увозить ее высоко в горы. Ведь, по сути, ты предлагаешь почти то же самое. Экономвариант «вяселля» лишен романтики и напоминает воровство. Подъехали с любимой девушкой к ЗАГСу на троллейбусе, быстренько расписались, наспех облобызались, со свидетелями «росписи» пива с чипсами в ближайшем баре употребили — и вперед, к семейным будням! Что ж, такой аскетизм — вполне в духе поколения «сингл». Продвинутые одиночки предпочитают живому общению суррогаты в виде интернет–форумов, «гостевух», социальных сетей и т.д. Именно в этой среде рождаются идеи и сочиняются проповеди во славу отчужденности.
Свою социофобию веб–эгоисты маскируют под борьбу со средневековьем и варварством, но лично мне противники старых добрых церемоний и ритуалов напоминают большевиков, запрещавших «старорежимные» праздники, церковные обряды, боровшихся с «пережитками прошлого». Быть нигилистом — удобно, но отрицание всего и вся объяснимо, когда человек проходит испытание переходным возрастом. Но потом этот период проходит, и срабатывает кем–то удачно сформулированное правило: «Люди любят традиции. Потому что любить традиции — это тоже традиция». Даже большевики со временем это поняли, реабилитировав, к примеру, ту же новогоднюю елку.
Вообще, любая семья напоминает уменьшенную копию государства, и традиции (как семейные торжества, так и печальные церемониалы) цементируют человеческие отношения, сближают и объединяют. Конечно, сумасшедшие темпы жизни не дают нам возможности мгновенно откликаться на телеслоганы вроде «надо чаще встречаться» и «позвоните родителям». Но дни рождения, юбилеи, корпоративные праздники — возможность сделать передышку и насладиться роскошью человеческого общения.
Свадьбы — вообще отдельный разговор. Неужели ты, Роман, хочешь, чтобы в один прекрасный день твоя дочка не ВЫШЛА замуж (в красивом белом платье, с венчанием, внушительным кортежем свадебных лимузинов, морем роз), а наспех ВЫСКОЧИЛА в джинсах и футболке за парня в кроссовках и спортивной куртке? Если даже тебе все равно, то знай, что любая маленькая красавица, играя с Барби–невестой, мечтает о сказочном принце и свадебном вальсе. Думаю, как заботливый отец ты учтешь сей фактор и ваша семья достойно отметит прекрасное событие. Уверен также, что ни с кем ты там не подерешься. Даже со мной!
Говоришь, не нужно пускать деньги на ветер? Кризис, мол? Но кризисы уходят, а вечные ценности остаются. Много раз наблюдал, как семьи со скромным достатком отмечали свадьбы и проводы в армию, что называется, со спецэффектами, но в нищету потом отнюдь не впадали. Потратились на деликатесы и дорогие подарки? Зато память — на всю жизнь. Кто–то помирился, кто–то, наоборот, повздорил и даже подрался. Но разве это трагедия, повод запираться на все замки, считая каждую копеечку?
«Эх, гулять так гулять! Один раз живем!» — ты осуждаешь такую нехитрую философию, а я вот оправдываю. Она не порочна, хотя бы потому, что удалая гульба — лучше всяких импортных таблеток–антидепрессантов. Не исключено, что лихие пляски и песни под баян и караоке в присутствии троюродных бабушек и внучатых племянников — своеобразная профилактика разнузданных тайных пьянок и законспирированных оргий, к которым нередко склонны высокомерные и нелюдимые одиночки. А на той же свадьбе человек выпустит пар да поостынет потом. Главное, все–таки меру соблюдать...
Есть еще один нюанс... Свадьбы, «корпоративы», дни рождения и прочие хорошие традиции, хоть осенние, хоть зимние невозможно упрятать в чулан. Хотя бы потому что «жанр» динамично развивается, не стоит на месте. Ты прав, это уже целая индустрия развлечений, создающая рабочие места для своеобразных продавцов радости — свадебных фотографов, аниматоров, музыкантов, танцоров. Неужели ты, Роман, хочешь отправить на пенсию вон того симпатичного с чапаевскими усами тамаду или разорить вот этот симпатичный кабачок? Бойкотировать с призывом всеобщей экономии, скажем, свадебный бизнес — все равно что объявить войну туризму. Людей всегда тянуло к морю и солнцу, точно так же влечет и к забавам, всеобщему вниманию, самоутверждению и, что уж тут таить, удовлетворению собственного тщеславия. Все это дают нам традиции. Что в том плохого? «Понты», согласись, не самый худший из пороков.
...И не нужно мне рассказывать про смирных и благонравно–экономных европейцев. Включи телевизор и посмотри на тех же испанцев, бросающихся помидорами на празднике «ла томатина» и убегающих от быков по улицам городка Памплона. Все люди — одинаковы. Хоть в средневековье, хоть в эру адронного коллайдера желают веселиться. И каждый, как говаривал принц Флоризель, борется со скукой по–своему.
