Александра Буйнова редко встретишь на светских мероприятиях. Все свободное время певец проводит в загородном доме. Участок в Подмосковье Буйнов купил больше двадцати лет назад и ни разу об этом не пожалел. Когда у Александра спрашивают, какие новости происходят в его жизни, он отшучивается:
— Для журналистов скучная история: все идет своим чередом. Пока еще ничего не разбили!
— А что, можете разбить?
— Мы с Аленой вместе уже 28 лет. В нашей жизни было всё: и бури, и затишья. В основном у нас бури каждый день происходят. И драки бывают, и битье техники. Аленка очень любит бить технику! Я, как мужчина, секу момент, пока она на эмоциях вся. У женщин так всегда: их темперамент прет вперед, без мыслей в голове. Они готовы убить, а потом пожалеть (смеется). Недавно у Алены был день рождения. Я подарил ей медаль «За верность и ревность». Шутливая боевая медалька.
— Я недавно читал интервью, где вы сказали: «Моя жена — мой ангел–хранитель!»
— Может, это изобретение журналистов? Но я мог такое сказать. Алена похожа на ангела и чертенка одновременно. Она такая разная, Близнецы все–таки. Алена может утром встать чертенком, вечером превратиться в ангела, заснуть дьяволом, а в шесть утра целовать меня в затылок. Она все время разная! Она правда мой ангел–хранитель. На ней держится все. Что у меня есть в жизни хорошего, все держится на ней.
— Вашим гардеробом тоже Алена занимается?
— Да, мне в этом плане повезло. Алена все, что нужно, купит. Мужики всегда наплевательски относятся к своему внешнему виду. Для нас чем грязнее, тем лучше. Я даже не знаю, что за марка одежды, в которой я сейчас. Главное — чтобы было комфортно.
— Говорят, что Алена запрещает вам ездить на машине.
— Бывает такое. Она говорит: «Пусть водитель едет, ты же в костюме!» Но я люблю сам кататься. Стараюсь ездить без водителя. А если он рядом, то в качестве штурмана. Если еду в Минск, Питер или Ялту, мы с ним, конечно, меняемся. Я люблю не быструю, а ловкую езду, чтобы никаких матерков не слышалось вслед. У меня школа хорошая. Я же занимался гонками на выживание одно время — в 1993 – 1996 годах.
— Сотрудники ГИБДД часто останавливают?
— Они стараются меня не останавливать. Шутка, конечно. Во всяком случае, мне даже нарушать не нужно. Для меня баранка — это отдых. Когда пробки и тяжелая езда — это самое любимое мое время. Я люблю опаздывать на машине. Я живу за городом, это очень удобно. Тридцать пять минут, и ты уже в Кремле. Когда все едут за город, я еду в город. А когда возвращаюсь обратно, все дороги уже пустые.
— Среди артистов дружба существует?
— Артисты — это коммунальная квартира. Кто жил в коммуналке, тот поймет. Со злобой, с интригами обязательно — это я ненавижу. Лучше иметь простые отношения, искренние. Искренность некоторые считают слабостью, но это не так.
— Сейчас многие ругают поп–исполнителей: мол, поп–музыка — это низкий жанр. Что вы думаете на этот счет?
— У нас понятия популярной музыки очень разрозненные. Начиная с тех, кто играет рок–н–ролл в чистом виде. Наши рок–н–ролльщики ненавидят попсу и стесняются ее. У меня коронное выражение есть. Я говорю: посмотрите на «Битлз». Джон Леннон — это рок–н–ролл чистой воды от начала до конца. А Пол Маккартни — чистая попса. Попсовый Маккартни жив, дай бог ему здоровья. Джон погиб давно. Но мы, молодые ребята, всегда знали, что один из них — это рок–н–ролл, другой — поп, но они же вместе! Я сам вышел из рок–н–ролла. Такие ребята, как Женя Маргулис, сейчас говорят: «Буйнов — самый попсовый из рок–н–ролла». А кто–то в это время подхватывает и добавляет: «И самый рок–н–ролльный из попсы». Мне приятны такие высказывания ребят, с которыми я начинал. Сейчас популярно то, что переваривается. У меня есть одна новая песня — «Старый волк, старые раны». Хочу ее записать. На днях дал Алене послушать, она говорит: «Не пойдет, слишком тяжелая». Эта песня для себя, то есть в стол. У меня есть много таких произведений. Я шлягерами никогда не занимался, в моем репертуаре их не найдете. Ими занимаются специально. «Бамбук» — это тоже не шлягер, это хитяра. Там сложное содержание. В этой песне пятьсот куплетов, которые я помню до сих пор, потому что одна строчка вытекает из другой.
— Я знаю, что вас регулярно зовут в театральный институт преподавать. Почему отказываетесь?
— Да каждый год одна и та же история. У меня режиссерское образование. Я его получал, когда мне было 40 лет. Но знаю, что, если пойду учить, брошу все к чертовой матери и буду преподавать, вести курс, переживать за студентов. Это серьезная работа! Получается, я брошу себя. А пока я хочу еще походить в коротких штанах. Имею право выходить на сцену (смеется)!
— Помните себя в двадцать лет?
— Что такое для молодого человека 20 лет? Мужик уже мог вернуться со службы в армии. Сейчас вообще смешная служба. Я считаю, что нужно призывать всех ребят — сегодня можно с мамой пойти служить, с телефоном, есть послеобеденный сон… Детский сад какой–то! В двадцать лет я женился первый раз, чего никому не советую. Я женился в армии, и это была трагикомедия. Неустроенный быт. Когда мы вернулись после службы в Москву, нам негде было жить. Мы жили под роялем в двухкомнатной квартире. Где, кроме нас, еще жили мать, отец, четыре брата, большая собака. Но некоторые дураки женятся и в восемнадцать лет. Я категорически против таких браков. И вообще, не советую одногодкам жениться никогда. Будь у тебя хоть семь пядей во лбу! Даже если девушка — дочка олигарха. Нет смысла. Я считаю, что мужик должен быть старше своей жены лет на десять. Тогда это хороший союз!
— Подождите, но сейчас модно, когда женщина старше! Взять хотя бы ваших друзей!
— Когда это устраивает и того, и другого, тогда можно. Я знаю, на кого вы намекаете. Им очень комфортно вместе, моим друзьям «Пугалкиным». Когда они поженились, я придумал, что Пугачева и Галкин будут «Пугалкины». Вспомните его знаменитую фразу: «Это не она — бабушка, это я — дедушка!» Макс чувствует себя гораздо взрослее Аллы. Он безумно влюблен в Аллу Пугачеву. Я вижу их отношения. Как он опаздывает с концерта, как она его ждет. И наоборот. В замке у них несколько спален. У него своя спальня, у нее — своя. Есть тайный ход к ней в спальню. Романтика. Им безумно комфортно вместе. И я вижу, что реально им можно позавидовать. Какая степень любви и света в их отношениях! У них полный комфорт, без тех грязных намеков, которые обычно встречаются. Он явно любит свою жену. Он содержит замок. Что касается этой пары, то лет двенадцать назад, когда у них только начинался роман, я был свидетелем. Мы встретились в Харькове: у меня был концерт в одном месте, у Галкина — в другом. Пугачева приехала поддержать Макса, сорвалась и приехала. Она жила в нашем отеле. Мы зашли к ней в номер, а там как раз показывали «Славянский базар». Мы сели смотреть телевизор, через какое–то время она посмотрела на меня так выразительно. Я вообще не понял, в чем дело. Потом она намекнула, чтобы я вышел в коридорчик. Я вышел, и тут она говорит: «Ты что, не понял, что ты здесь лишний?» Оказалось, что там все серьезно. Настолько серьезно, что через десять лет они сыграли свадьбу.
— А вам Филиппа не жалко?
— Не знаю. Как жалко? Можно детей жалеть в детском саду, когда воспитательница их поставила в угол. Но он — взрослый парень, мужик. Я думаю, сейчас ищет себя.
Максим Курганов.
