Надо ли разрушать старые постройки?
Когда в турфирмах спрашиваю о перспективности внутренних маршрутов, там осторожно вздыхают: «Не так много того, что можно показать. Природа, несколько архитектурных памятников... А что еще?..»
Между тем туристический ресурс не исчерпывается природой. Ведь у нас есть история!
Помещичий особняк и дом для слуг в деревне Новоселки Ветковского района раскатали бульдозером после того, как в другом месте — под Гомелем — погибли двое подростков. В январе прошлого года их завалило обломками здания в заброшенном военном городке Зябровка. Тогда в области и началась кампания по сносу опасных строений.
...Я топчусь по руинам, пытаясь сопоставить кучу мусора с панским бытом, веками расцветавшим здесь и дававшим работу всей деревне. Невдалеке виднеется «дом для челяди» — еще одно заросшее полевыми цветами нагромождение обломков.
Замечу: остатки усадебно–паркового комплекса помещиков Войнич–Сеножецких в Новоселках официально не были признаны памятником архитектуры и истории. Якобы не представляли ценности. Таким образом, бульдозер на руинах смотрелся, наверное, вполне гармонично. Вот только с тех пор в Новоселках не осталось ничего, что напоминает об истории. Тут уж не до туризма. Самим бы ее жителям не забыть, откуда родная деревня взялась...
Неподалеку от Новоселок другая деревня — Шерстин. Там тоже имелась своя «древность» позапрошлого века — двухэтажный особняк все тех же Войнич–Сеножецких. Побывал я и в нем. До недавних пор дом использовался под жилье. Потом сгорел. Остался красивый, но бесполезный кирпичный остов, который теперь просто опасен. В общем, похоже, этот непризнанный памятник старой Белоруссии мы тоже потеряли.
Впрочем, еще вопрос, становится ли 100–летнее здание историческим памятником автоматически. Может, оно и в самом деле не более чем опасная и некрасивая развалюха? Лично для меня этот вопрос открыт. Но историк Маликов смотрит на мир иными глазами:
— Важно, насколько этот объект дает представление о нашем прошлом. После Великой Отечественной у нас, к сожалению, осталось не так уж много старых зданий. И мне кажется разумным относиться к ним особенно бережно.
Историкам, однако, случается забывать о финансовой стороне вопроса. За строением надо ухаживать, охранять его, восстанавливать, напрягать фантазию в привлечении туристов. Нож бульдозера решает эту проблему легко...
Если панские дома в Новоселках и Шерстине никогда официально не считались исторической ценностью, то 200–летний помещичий дом в деревне Хальч Ветковского района имеет официальный статус. Облезлый фасад щедро увешан табличками: памятник архитектуры, охраняется государством. Я побывал здесь еще в июле: на тот момент охрана памятника была представлена собакой. Пока бродил вокруг дома, она честно лаяла. Сразу за панским домом кто–то устроил лесопилку — лежит гора чурбаков, стоят поленницы. У ограды — почему–то с десяток ульев. Похоже на чье–то личное подворье. Разве что морковных грядок не хватает...
И все же эта усадьба в отличие от Новоселок и Шерстина имеет не только прошлое, но и будущее. Генеральный директор дворцово–паркового ансамбля Румянцевых — Паскевичей Олег Рыжков, в чьем ведении теперь находится и хальченский комплекс, полон решимости не только возродить поместье, но и пойти дальше:
— На территории сегодня более–менее навели порядок, но сам дворец нуждается в восстановлении. К 2010 году планируем завершить проектно–сметную документацию и начать реставрацию. Кроме того, думаем, как наиболее эффективно использовать прилегающие площади...
В числе задумок Рыжкова — зоопарк, конные прогулки, турбаза с местами для ночевки. Учитывая близость Гомеля, Хальч, при должной раскрутке, имеет шансы стать весьма популярным местом.
Но даже для построек, которым придан официальный статус, обстоятельства удачно складываются далеко не всегда. Ближайший, но явно не единственный пример — помещичий дом в Наровле. В мой последний приезд весной там было совсем худо... Даже охранную табличку со стены сняли: висел только кусок ватмана с тревожной надписью: «Опасно для жизни».
Предупреждение для туристов?
Компетентно
Сергей РЯЗАНОВ, главный специалист по охране историко–культурного наследия при управлении культуры Гомельского облисполкома:
— Каждый год в области статус историко–культурных получают до 30 объектов. Это — братские захоронения, памятники архитектуры, археологии... Разумеется, не всякое старое строение представляет историческую или культурную ценность. В части присвоения тому или иному объекту статуса охраняемого государством инициатива должна исходить от районных органов власти. Соответствующая комиссия обследует здание, определяет, как оно будет использоваться. Сейчас это тем более актуально, что полный учет и обследование белорусских памятников проводились последний раз более 20 лет назад.
Фото автора.
