Забота по контракту
04.04.2009
Старость к Марии Петровне, моей знакомой, подкралась незаметно. И застала врасплох: ни семьи, ни друзей. А тут еще и болезни навалились... Позаботиться о Марии Петровне некому. Звоню в социальную службу.
— Мы б и рады помочь, — ответили мне на другом конце провода, — но на всех не хватает работников. Поэтому обслуживаем только самых нуждающихся.
Марии Петровне я пообещала что–нибудь придумать. А самой захотелось изнутри посмотреть на работу социальной службы, чтобы понять, почему трудно найти желающих занять вакантные места. Напросилась в помощники к Оксане Гольцовой, социальному работнику территориального центра соцобслуживания населения Октябрьского района Минска. Договорилась, что вместе с ней проведу рабочий день.
Продуктовый заказ
Утро у Оксаны началось с оформления документов старушки инвалида на льготы. Зашла в центр соцобслуживания, побывала в ЖЭСе, навестила подопечную, к которой меня не взяла: та категорически возражала. Боятся одинокие старики чужих людей...
Через час я присоединилась к Оксане в магазине, где она покупала продукты для своих «подшефных». Старики деликатесов не заказывают, но у каждого — свои требования. Одной бабушке нужно покупать хлеб только определенного сорта, у другой — аллергия на кефир с лактобактериями. Третья молоко просит только в тетрапаке... Оксана аккуратно раскладывает чеки и продукты. Расплачивается своими деньгами, кто–то отдаст их ей сразу, а кто и до пенсии в долг попросит...
У нее на обслуживании — десять человек. В день успевает обойти четверых.
— К кому раз в неделю захожу, к кому — два... Больных и немощных, бывает, и каждый день навещаю, — вводит меня в курс служебных обязанностей социальный работник. — Одна коллега, начинавшая работать вместе со мной, все удивлялась, что я столько успеваю. У нее за день получалось лишь двоих обслужить. Через месяц ушла: не выдержала. А я привыкла...
О любви и печали
57–летнюю Нину Павловну Оксана считает чуть ли не подругой. Инвалид
I группы, женщина всю жизнь на лекарствах... При этом человек — душевный и открытый. Рассчитывает одинокая женщина только на себя и социального работника.
— Давай, Оксана, курицу готовить. Обедать пора.
В стиральной машине замечаю свежевыстиранное белье, предлагаю развесить.
— Ты не сможешь его «поколотить» как надо, — отказывается Нина Павловна. — Мы с Оксаной сами...
У Нины Павловны есть младшая сестра, которая помогает убираться в доме, мыться. Но на постоянный уход времени у родственницы нет: семья, дом, работа...
Курица шипит на сковородке. Оксана, не медля, берется за белье. Нина Павловна помогает «колотить» крупные вещи.
— Не хочу, чтобы за меня все делали, — объясняет она. — Научилась передвигаться по дому с двумя палками, так что могу и сама иногда похлопотать по хозяйству...
Нина Павловна ни за что не выпустит гостя, не усадив его за стол. Оксана это знает: к чаю всегда приносит с собой печенье.
— К каждому человеку подход нужен: с кем–то чаю попить, с кем–то новости обсудить, — делится своими наблюдениями соцработник. — Когда я только начинала, меня одна старушка регулярно до слез доводила: все ей было не так. Оказалось, она меня таким образом испытывала. Теперь иначе как солнышком, не называет.
— Оксана у меня хорошая, — говорит Нина Павловна. — Только платят ей маловато...
Оклад социального работника — 200 тысяч 508 рублей. С надбавками и премиями набегает 350 — 400 тысяч. Негусто...
— Поэтому и не очень хотят идти к нам на работу, — признается директор территориального центра соцобслуживания населения Октябрьского района Минска Лариса Зубковская. — Денег мало, а сил и нервов тратится много...
Свои — чужие
Выйдя от Нины Павловны, направляемся за лекарствами. Обходим три ближайшие аптеки. Нужного препарата нет. Звоним в справочную. Лекарство можно купить только на другом конце города. Едем. К таким переездам по городу социальному работнику не привыкать. Я за ней успеваю с трудом.
— Устала? — с улыбкой смотрит на меня Оксана. — Я тут бегать научилась! Привыкла даже на восьмой этаж пешком подниматься. В доме лифт постоянно ломается, а у меня там бабушка живет, которая любит хорошо поесть. Под десять килограммов нагружу в рюкзак и иду вверх по лестнице. В такие моменты очень жалею, что в нашей службе не работают мужчины.
Время — обеденное. Тонко намекая на голод, расспрашиваю Оксану о ее питании в рабочее время.
— «Ссобойки» ношу редко. Когда покупаю продукты подопечным, могу и себе взять что–нибудь. Ем на ходу...
Пока идем по следующему адресу, Оксана вспоминает бывшую подопечную, которая недавно умерла.
— Привыкаешь к ним, как к родным. А потом день звонишь, два — никто не снимает трубку... При жизни смотреть стариков некому, а как умирают, тут же откуда ни возьмись появляются двоюродные племянники и троюродные братья... Всем нужна освободившаяся квартира. Вот мы лекарства сейчас покупаем бабушке, которая живет с сыном. А я ей даже одеваться помогаю: он к ней почти не подходит. У другой пенсионерки внучка за стенкой живет.
При этом близкие совсем не чувствуют себя виноватыми. Оправданий два: с пожилыми людьми тяжело, а за их обслуживание платим деньги. В среднем эта услуга обходится от 10 до 30 тысяч рублей в месяц. Кто–то из стариков имеет право на скидку, кто–то и вовсе пользуется услугой бесплатно.
...Звоним в дверь. Открывает сын пенсионерки. Сразу видно — навеселе... Его мать Елена Викторовна — старушка требовательная и капризная. В центре соцобслуживания ее хорошо знают. Над бабушкой «шефствовал» не один работник. Большинство не справились. Вот и перед нашим приходом она успела раза три позвонить Оксане, чтобы та поторопилась.
— И где ж ты так долго пропадала? Свеклу принесла? Батарейки в аппарат купила?
Бабушка — инвалид по слуху. Раз в месяц Оксана ездит в специальный центр покупать батарейки в ее аппарат. Кроме того, пенсионерка постоянно требует салат из свеклы. Овощи Оксана заранее варит дома, а здесь только натирает на терке.
Окидываю взглядом комнату.
— Не успела убрать, — смущается Оксана. — А больше — некому...
В этой квартире уборка не входит в ее обязанности. Делает ее Оксана, что называется, по доброте душевной... Пока она готовит салат, я берусь за веник...
Сверхурочная работа
Попрощавшись с Еленой Викторовной, направляемся к Софье Ивановне — бывшей партизанке. Ей — 81 год. Мужа похоронила в молодости. Сын умер в возрасте 48 лет. Дочка с семьей живет в Литве. Зовет мать к себе. Она не соглашается.
— Я в 15 лет уже воевала за эту землю, — говорит старушка. — А умирать на чужбину поеду? Никогда!
Так и живет Софья Ивановна одна. Коротает дни за чтением газеты «Народный доктор», просмотром телевизионных программ о здоровье, разговорами с соседкой и походами в магазин. Вот только по дому сама уже не справляется.
Оксана принимается за уборку.
— Ветеранов у нас не забывают, — старушка тут же вступает со мной в разговор. — Сама я с просьбами никуда не обращаюсь: привыкла жить скромно, мне всего хватает. Однако, когда года два назад делали капитальный ремонт дома, мне единственной из жильцов бесплатно поменяли сантехнику.
Раскрасневшаяся Оксана заканчивает уборку и посматривает на часы: ей пора дочку из сада забирать. А Софья Ивановна, погрузившись в воспоминания, не хочет нас отпускать. Приглашает посмотреть альбом, читает нам стихи... Совсем незаметно мы проводим у ветерана еще полчаса — «сверхурочно».
После напряженного рабочего дня я передумала добиваться опеки социальной службы для своей знакомой Марии Петровны. Рассудила: сама буду ей помогать. Моей новой знакомой Оксане и ее коллегам все же будет легче. Хотя бы на одного подопечного — да меньше...
Кстати
В территориальном центре есть перечень разовых платных услуг, которые оказывают работники отделения срочного социального обслуживания. К примеру, мытье окна стоит около 5 тысяч рублей, пола — 2.700, доставка продуктов и лекарств на дом — 1.000 — 1.500 рублей. Уже год, как в отделении срочного социального обслуживания вакансия: желающих ее занять пока не нашлось.
Татьяна Солдатенко.
Фото автора.