Твердокаменная история
16.10.2009
Все началось в середине XIX века, когда бывший миссионер Эдвард Литтл понял, что миссионерство (обращение китайцев из буддизма в христианство) — дело, конечно, богоугодное, но трудное (китайцы на всякий случай поклоняются всем богам, но верят только в собственные силы) и ощутимого дохода не приносящее. Совсем другое дело — недвижимость. Господин Литтл начал строить на горе Лушань виллы для китайских европейцев. К тому времени их было немало, и летом все изнывали от жары в городах, построенных в равнине вдоль великой реки Янцзы (эти места и сегодня называют «печками»). Поэтому лушаньские виллы — сплошь европейского стиля, из камня (в основном необработанного, вызывающего в памяти средневековые замки). За европейцами, которые повадились проводить лето в лушаньской прохладе (от километра до полутора над уровнем моря, сосны и гарантия свежего воздуха), потянулись и богатые и влиятельные китайцы. К началу 1930–х летняя вилла на Лушане стала признаком принадлежности к элите (несколько российских бизнесменов по привычке называли свои постройки дачами).
В 1933 году резиденцией здесь обзавелся и тогдашний президент Китайской Республики Чан Кайши. Виллу, которую его жене Сун Мейлин подарила (!) британская подруга, назвали Мейлу — «Красивая Лу» (Лушань переводится — «гора Лу»). До 1948 года летом Китай управлялся именно отсюда. За исключением восьми лет японской оккупации. Японцы разрушили почти 400 вилл: до них было больше тысячи, сегодня сохранилось около 600.
Если бы стены могли говорить, Мейлу поведала бы много любопытных историй, ведь она сама — настоящая китайская история. Здесь плели хитроумные интриги и решали судьбы страны.
К третьему совещанию ЦК КПК для Мао построили новую виллу — думали, что в доме поверженного врага ему жить не очень удобно. Теперь на берегу озера недалеко от дома стоит бронзовая фигура Председателя — в этом озере он любил плавать в свободное от тяжелой партийной работы время. Он любил плавать, это вообще любимый вид спорта китайских вождей, Дэн Сяопин тоже им увлекался.
На террасе виллы Мелу в противоположных углах стоят две практически одинаковые композиции: маленький стеклянный столик и два плетеных кресла. Под одним столиком надпись: «Здесь останавливался товарищ Мао Цзэдун в 1959 и 1961 гг.», под вторым: «Здесь жил Чан Кайши с 1934 по 1948 г.» Чтобы сфотографироваться, нужно отстоять очередь: желание китайцев к физическому ощущению своей истории очень сильно.
Уезжая навсегда из Мейлу, Чан Кайши выбил на камне название любимой резиденции. Однажды, возвращаясь с прогулки, Мао Цзэдун заметил, как рабочие пытаются эту надпись выдолбить — ну чтобы ничего не напоминало. Мао сказал тогда: «Это наша история». Всего через полтора десятилетия он затеет «культурную революцию», не оставившую камня на камне от традиционного Китая. Но тот камень, которому Чан Кайши поведал о тоске побежденного, и ныне в Мейлу.