Спрут
20.04.2002
Родиной политического терроризма считается царская Россия. Романтичные курсистки с револьвером, спрятанным в муфточке, открывшие сезон большой охоты на губернаторов и жандармов, не могли себе представить, что начатое ими дело приведет к первой и третьей мировым войнам (так многие сегодня называют глобальную антитеррористическую операцию). Казалось бы, чего проще: в мире скопилось слишком много зла, и почему бы не начать борьбу с ним с губернатора, ежедневно гуляющего с супругой в городском саду? А суд и каторга в Сибири лишь сгущали романтический флер над судьбами террористов, просвещенные товарищи которых всегда растолкуют, почему цель оправдывает средства...
Террорист из русской Чехии
Выпускник Пражского университета был казнен на гильотине.
...Для него все кончилось ранним утром 14 сентября 1932 года. На пути к гильотине Горгулов еще что-то напевал - то ли "Вихри враждебные веют над нами", то ли русскую народную песню. Перед этим он отказался от папиросы, но принял два стакана рома и причастие от священника.
Казнь проходила публично у стены парижской тюрьмы Санте. Зевак на площади не было, а журналистов полиция оттеснила от гильотины на почтительное расстояние. Когда все было кончено, в вещах Горгулова нашли множество исписанных листов бумаги. Писал он главным образом о себе и воображал, в частности, собственную казнь. О себе, конечно, было написано в тонах возвышенных и помпезных: оркестр исполняет "Гимн зеленых", приведенному на эшафот отдаются воинские почести, все происходит в торжественном зале. В реальности ничего этого не было. И русские, и французы, и чехи постарались забыть Горгулова как дурной сон. Его бессмысленный и жестокий теракт не имел никаких политических последствий. Курс Франции не изменился, русские эмигранты остались в прежнем положении (без особых надежд, но и без страшных гонений), советские агенты продолжали действовать. Но террорист-маньяк Горгулов об этом уже не узнал.
Две пули для президента
6 мая 1932 года Париж был оглушен страшным сообщением: стреляли в президента! В этот день 75-летний Поль Думер, только год исполнявший обязанности президента Франции, посещал выставку книг писателей - участников первой мировой войны. Предполагалось, что доходы от распродажи книг помогут нуждающимся литераторам. Президент еще не успел осмотреть ни одного стенда, как к нему приблизился высокий мужчина, выхвативший из кармана пистолет и несколько раз выстреливший. Две пули попали в Думера, в грудь и голову. Президента успели доставить в больницу, но в сознание он уже не пришел и скончался через несколько часов.
Покушавшийся был задержан на месте преступления, его избили и немедленно доставили в полицейский комиссариат. Здесь у него отобрали капсулки с ядом, которыми он хотел воспользоваться, и записную книжку, на первой странице которой было написано: "Доктор Павел Горгулов" и по-французски: "Глава русской национальной фашистской партии "зеленых", которая убила президента республики". Далее в книжке шли бредовые стихи. На допросе Горгулов назвался ветераном войны, писателем и журналистом, которого почитают в Чехословакии и знает весь мир. Он объявил себя поклонником Муссолини и Гитлера и заявил, что президента застрелил потому, что Франция хочет сотрудничать с большевиками. Найденные у него при обыске бумаги содержали программу партии "зеленых", в которой высказывалась необходимость развязать мировую войну, чтобы свергнуть большевиков и захватить власть в России. От этих бумаг за версту несло одержимостью и помешательством.
Французы быстро разобрались, что "ветеран" не представляет никакое политическое течение и является убийцей-одиночкой, маньяком-индивидуалом. Возникшая было версия о заговоре не подтвердилась. На допросах Горгулов показывал, что раньше хотел стрелять и в Ленина, и в Гинденбурга, и в предшественника убитого президента Г.Думерга. Он вообще охотно отвечал на вопросы, много и без смущения говорил о себе и своих планах. Создавалось ощущение, что он вполне удовлетворен свалившимся на него вниманием общественности и тем, что имя его не сходит со страниц газет (вдобавок издатели в Германии, США и Англии заинтересовались его романами). Особого раскаяния он не выказывал.
Сильнее прочих замаранной пролившейся кровью почувствовала себя русская эмиграция, положение которой в Европе 30-х годов и без того было шатким. После того как во французском парламенте раздались одиночные призывы к выдворению из страны всех славян, в эмигрантских газетах и журналах от Горгулова стали открещиваться как только могли, называя его бывшим чекистом и платным агентом красной Москвы. Армяне заявляли, что Горгулов - это никак не армянская фамилия, пражские русские дистанцировались от убийцы, упорно рассылая телеграммы о том, что он никогда не состоял ни в одной из их организаций.
Убийство президента Франции, ставшее одним из самых ранних проявлений международного политического терроризма, ярко засвидетельствовало лицо террора, бессмысленное и беспощадное, сегодня уже перешедшего от отстрела губернаторов и президентов к уничтожению тысяч невинных людей.
Александр СИНЕНЬКИЙ.
Террорист из русской Чехии
Выпускник Пражского университета был казнен на гильотине.
...Для него все кончилось ранним утром 14 сентября 1932 года. На пути к гильотине Горгулов еще что-то напевал - то ли "Вихри враждебные веют над нами", то ли русскую народную песню. Перед этим он отказался от папиросы, но принял два стакана рома и причастие от священника.
Казнь проходила публично у стены парижской тюрьмы Санте. Зевак на площади не было, а журналистов полиция оттеснила от гильотины на почтительное расстояние. Когда все было кончено, в вещах Горгулова нашли множество исписанных листов бумаги. Писал он главным образом о себе и воображал, в частности, собственную казнь. О себе, конечно, было написано в тонах возвышенных и помпезных: оркестр исполняет "Гимн зеленых", приведенному на эшафот отдаются воинские почести, все происходит в торжественном зале. В реальности ничего этого не было. И русские, и французы, и чехи постарались забыть Горгулова как дурной сон. Его бессмысленный и жестокий теракт не имел никаких политических последствий. Курс Франции не изменился, русские эмигранты остались в прежнем положении (без особых надежд, но и без страшных гонений), советские агенты продолжали действовать. Но террорист-маньяк Горгулов об этом уже не узнал.
Две пули для президента
6 мая 1932 года Париж был оглушен страшным сообщением: стреляли в президента! В этот день 75-летний Поль Думер, только год исполнявший обязанности президента Франции, посещал выставку книг писателей - участников первой мировой войны. Предполагалось, что доходы от распродажи книг помогут нуждающимся литераторам. Президент еще не успел осмотреть ни одного стенда, как к нему приблизился высокий мужчина, выхвативший из кармана пистолет и несколько раз выстреливший. Две пули попали в Думера, в грудь и голову. Президента успели доставить в больницу, но в сознание он уже не пришел и скончался через несколько часов.
Покушавшийся был задержан на месте преступления, его избили и немедленно доставили в полицейский комиссариат. Здесь у него отобрали капсулки с ядом, которыми он хотел воспользоваться, и записную книжку, на первой странице которой было написано: "Доктор Павел Горгулов" и по-французски: "Глава русской национальной фашистской партии "зеленых", которая убила президента республики". Далее в книжке шли бредовые стихи. На допросе Горгулов назвался ветераном войны, писателем и журналистом, которого почитают в Чехословакии и знает весь мир. Он объявил себя поклонником Муссолини и Гитлера и заявил, что президента застрелил потому, что Франция хочет сотрудничать с большевиками. Найденные у него при обыске бумаги содержали программу партии "зеленых", в которой высказывалась необходимость развязать мировую войну, чтобы свергнуть большевиков и захватить власть в России. От этих бумаг за версту несло одержимостью и помешательством.
Французы быстро разобрались, что "ветеран" не представляет никакое политическое течение и является убийцей-одиночкой, маньяком-индивидуалом. Возникшая было версия о заговоре не подтвердилась. На допросах Горгулов показывал, что раньше хотел стрелять и в Ленина, и в Гинденбурга, и в предшественника убитого президента Г.Думерга. Он вообще охотно отвечал на вопросы, много и без смущения говорил о себе и своих планах. Создавалось ощущение, что он вполне удовлетворен свалившимся на него вниманием общественности и тем, что имя его не сходит со страниц газет (вдобавок издатели в Германии, США и Англии заинтересовались его романами). Особого раскаяния он не выказывал.
Сильнее прочих замаранной пролившейся кровью почувствовала себя русская эмиграция, положение которой в Европе 30-х годов и без того было шатким. После того как во французском парламенте раздались одиночные призывы к выдворению из страны всех славян, в эмигрантских газетах и журналах от Горгулова стали открещиваться как только могли, называя его бывшим чекистом и платным агентом красной Москвы. Армяне заявляли, что Горгулов - это никак не армянская фамилия, пражские русские дистанцировались от убийцы, упорно рассылая телеграммы о том, что он никогда не состоял ни в одной из их организаций.
Убийство президента Франции, ставшее одним из самых ранних проявлений международного политического терроризма, ярко засвидетельствовало лицо террора, бессмысленное и беспощадное, сегодня уже перешедшего от отстрела губернаторов и президентов к уничтожению тысяч невинных людей.
Александр СИНЕНЬКИЙ.