В критической ситуации больной и его близкие не должны терять ни минуты. Тогда тандем «врач-пациент» станет успешным...
ЗА ОКНОМ метель, скотину в поле выгонять не надо, да и сама земля отдыхает. Казалось бы, самое время сельским труженикам позаботиться о своем здоровье. Но, как правило, и зимой они к докторам не спешат. А прихватит поясницу, заколет в висок или заломит в суставах, наглотаются таблеток из домашней аптечки, натрутся мазью, изготовленной по рецепту всезнающей соседки, и ждут, когда «само пройдет». К сожалению, последствия такого самолечения бывают очень печальными. Именно об этом мы и повели разговор с гостем «Белорусской нивы» — профессором, доктором медицинских наук, заведующим неврологическим отделом РНПЦ неврологии и нейрохирургии, главным внештатным неврологом Министерства здравоохранения Республики Беларусь Сергеем ЛИХАЧЕВЫМ.
Позвольте, Сергей Алексеевич, начать интервью с вопроса нашего читателя из Ивьевского района. Пожилого мужчину беспокоят сильные боли в спине. Он пишет: «Жена купила мазь для растирания с ибупрофеном, анальгин. Но, похоже, помощь оказалась бесполезной, а у нас хозяйство, живность — лежать некогда. При этом боль в спине стала сильнее, отдает в ногу. Посоветуйте, что делать, чтобы поскорее справиться с недугом?»
— Многие сельские жители, ссылаясь на то, что из-за забот лежать некогда, терпят до последнего. Но это не повод забывать о собственном здоровье. Сильные боли в спине, с которыми многие пациенты обращаются именно к специалистам-неврологам, как выясняется, не всегда носят причины неврологического характера. Они могут быть характерны и при других заболеваниях.
Что касается ответа вашему читателю, я бы выделил два типа болей в спине. Острые, внезапные, так называемые прострелы, возникают резко, неожиданно, когда человек поднял тяжесть или даже неудачно повернулся, находясь до этого в неудобном положении. Они объясняются надрывом тех структур, которые формируют фиброзное кольцо вокруг диска, про который еще говорят, что он «выпадает». Через какое-то время ткани заживают, и боль может ослабеть или совсем пройти. Иногда достаточно просто полежать несколько дней. Но при этом необходимо отследить свое состояние. Прострелы не должны отдавать в ногу или крестец.
Ко второму типу относится боль, которая начинается постепенно, но достигает достаточной интенсивности и беспокоит человека. Интенсивность ее может меняться в зависимости от изменения метеоусловий, от физической нагрузки. Как правило, она напоминает о себе постоянно. Здесь без врачебной помощи не обойтись. Существуют, правда, домашние способы, с помощью которых интенсивность боли можно снизить. Это кремы и мази с противовоспалительным, анальгезирующим эффектом, а также препараты так называемого раздражающего, отвлекающего действия с пчелиным или змеиным ядом. Некоторые используют всевозможные компрессы. Однако и здесь нет единого совета. Кому-то тепловые компрессы помогают, а некоторым, наоборот, боль усиливают. В любом случае вашему читателю я бы порекомендовал обратиться к врачу, чтобы обследоваться.
— Как известно, кардиологи называют сердце мотором, а как можно назвать нашу нервную систему?
— Конечно, это сравнение образное. Нервная система — своего рода компьютерный блок управления нашим организмом. Поэтому так трудно диагностируются его «неполадки» и поражения на разных уровнях. Да и заглянуть туда гораздо сложнее, чем во все другие органы.
— Но наши неврологи все равно творят чудеса. Тому пример — вживление мозгового электростимулятора людям с болезнью Паркинсона.
— Медицинская наука действительно развивается стремительно. И Правительство, и Министерство здравоохранения уделяют этому большое внимание, в медицину вкладываются немалые деньги. Как результат — проведение недавно нашими специалистами трех сложных операций по глубокой стимуляции мозга. При помощи стереотаксической наводки электроды не просто вставляются, а попадают именно в те ядра, которые руководят определенными процессами в организме. Такие операции показаны больным с диагнозом «генерализованная мышечная дистония». Их в нашей стране немного — около двадцати человек. Иногда этот метод лечения применяется при болезни Паркинсона.
Первые операции проводились венгерскими специалистами, для чего в операционной был установлен специальный блок, который контролировал точность попадания электрода в ядро. Это сложный нейрофизиологический процесс. Кроме всего, пациенту вшивается под кожу датчик управления с элементом питания, который может изменять интенсивность и частоту стимуляции прибора. Наши врачи серьезно подготовились к этой работе и выступали не только в роли наблюдателей, но и активных ее участников. А дальше наши хирурги будут работать сами. Я думаю, проведение операций такого уровня даст мощный толчок развитию отечественной нейрохирургии.
— Можно ли утверждать, что после этой операции пациент возвращается к прежней жизни?
— Лучше говорить про эффективность лечения. Но надо все понимать правильно. Если человек при генерализованной мышечной дистонии не может передвигаться, не может нормально смотреть телевизор и даже поднести ложку ко рту, то после операции, мы надеемся, он сможет все это делать самостоятельно.
— На днях финские ученые заявили о том, что разработаны специальные тесты, по которым можно с точностью определить, разовьется ли через пять лет у человека болезнь Альцгеймера.
— Ну, как говорится, через пять лет мы и посмотрим. Ведь почему говорят, что медицина консервативна? Любая работа с пациентом предполагает клинический опыт и определенное время, после чего и можно сказать, насколько эффективен тот или иной способ диагностики или лечения. В данном случае можно только констатировать, что наука не стоит на месте, внедряются новые технологии. Ведь есть группы пациентов с рассеянным склерозом, а это в основном молодые люди, у которых часто сохранен интеллект, и они не сдаются болезни. Даже если прикованы к постели, стараются общаться через Интернет со всем миром, посещают виртуальные библиотеки. У всех их есть надежда на исцеление. А неосторожная публикация, спекулятивное заявление могут человека ее лишить.
Ведь что получается? Больного просто подталкивают к мысли о том, что где-то за границей его бы вылечили, поставили на ноги. А вот врачи из наших поликлиник, выходит, чего-то не знают. Известно, что во многих странах идет активная кампания по якобы эффективному лечению рассеянного склероза, рекламируются клиники и дорогостоящие услуги. Только приезжай! Но мы-то, специалисты, знаем, что и в зарубежных клиниках такие больные есть, и там существуют сложные моменты в диагностике и лечении неврологических заболеваний. Поверьте, помощь, которую мы оказываем нашим пациентам, не хуже, чем в заграничных клиниках.
— Несмотря на все предпринимаемые меры, медики констатируют: количество инсультов увеличивается. Причем в группу риска попадают не только люди пожилые, но и молодые. Почему болезнь «помолодела» и с чем это связано?
— В развитии нарушения мозгового кровообращения есть факторы управляемые и неуправляемые. К управляемым можно отнести своевременное лечение артериальной гипертензии, выявление и лечение сахарного диабета, борьбу с пьянством, табакокурением, лишним весом. Это тот бич, который у нас сегодня есть. На первый взгляд истины прописные, но их надо повторять постоянно. Ведь все остальные факторы, влияющие на рост численности молодых пациентов, пострадавших от инсульта, минимальны. Надо убедить людей вести здоровый образ жизни, тогда и нам, врачам, будет легче.
— Но ведь не секрет, что некоторые граждане умудряются лечить коньячком не только головную боль, но и «скачущее» давление, убеждая окружающих, что этот «рецепт» действительно эффективен. К чему может привести злоупотребление спиртными напитками у людей, страдающих нарушением мозгового кровообращения?
— Чаще всего злоупотребление людей алкоголем и приводит к кровоизлиянию в мозг, к геморрагическому инсульту. Когда человек говорит, что ему становится легче от спиртного, это значит, что выпитая доза просто оказала временный анальгезирующий, наркотизирующий эффект. Это сложная патофизиологическая ситуация. При этом страдает прежде всего головной мозг, идет перераспределение крови и начинается «синдром обкрадывания». В конкретном случае это может кончиться плачевно.
Если человек находится в состоянии алкогольного опьянения, он может и не догадаться, есть ли у него симптомы инсульта — внезапную слабость в руке или ноге, резкую потерю зрения, чувствительности, «пьяную» походку он может воспринять как признаки нетрезвого состояния. Если же человек пребывает в запое, то выяснить, когда у него произошел инсульт, и вовсе невозможно. И это тогда, когда нельзя терять ни минуты! Ведь есть инсульты, которые сопровождаются нарушением координации движений, и пациент, протрезвев, думает, что это остаточные явления опьянения и надо лишь опохмелиться...
— Некоторые наши читатели спрашивают: «Что такое тромболизис? Когда и в каких случаях при инсульте применяется этот метод и насколько он эффективен?»
— Тромболизис — это введение специального препарата, рассасывающего тромб. С его помощью при инфаркте мозга восстанавливается кровоток в сосуде. Но из-за определенных особенностей он показан довольно узкому кругу пациентов. Даже в самых развитых странах тромболизису подвергаются 4—7 процентов пациентов. Делается он и в Беларуси. Эффект от него неплохой, но успех использования этого метода зависит от многих факторов. К примеру, больного необходимо доставить в больницу, а также поставить диагноз и определить показания к проведению этой операции буквально в течение трех часов. Все это требует одновременной работы терапевтов, врачей «скорой помощи», приемного отделения, неврологов, кардиологов. Все буквально бегают, оказывая помощь пациенту. И даже если за это время метод тромболизиса не будет по каким-то показаниям применен к данному больному, но сработала такая вот отлаженная система, то в любом случае эффект от оказанного лечения будет высоким. Поэтому и больной в критической ситуации, и его близкие не должны терять ни минуты, тогда тандем «врач — пациент» действительно станет успешным.
— Есть ли в Беларуси регионы, где существует проблема оказания реанимационной помощи больным с острым нарушением мозгового кровообращения?
— Стандарты, протоколы лечения таких больных соблюдаются и в городе, и в деревне. Я бы отметил хорошее техническое оснащение специализированных неврологических отделений во всех областных центрах.
В принципе, если говорить про диагностику инсульта, то любой фельдшер может поставить диагноз больному. Редки случаи, когда для этого может понадобиться профессор. Самая важная проблема, на которой я хочу сделать акцент, — своевременная доставка пациента с таким диагнозом в стационар. В какой бы дальней деревне вы ни находились, при симптомах инсульта у кого-то из близких следует немедленно обращаться в «скорую помощь». Если «скорая» задерживается, есть соседи, машина, принадлежащая предприятию. Не теряя времени, человека срочно необходимо доставить в больницу. Для медиков это самый больной вопрос, особенно когда счет идет на часы.
Что касается врачей, ими затем делается все необходимое: больные с инсультом лечатся только на специализированных койках, им оказывается квалифицированная реанимационная помощь. Я бы не сказал, что и сельские жители у нас обижены — в районных и областных больницах им оказывается вся необходимая помощь.
Все это не значит, что специалисты РНПЦ неврологии и нейрохирургии остаются в стороне от проблемы лечения острого нарушения мозгового кровообращения, мы также занимаемся ее решением, только в нашем Центре. Я бы сказал, мы ее возглавляем. К примеру, на базе Больницы скорой помощи есть отдел, лаборатория, три отделения, где внедряются новые технологии, изучается инсульт. Центр с самого начала задумывался как мощное лечебно-диагностическое учреждение, которое оказывает помощь больным со всей республики. После того как мы развернемся полностью, планируем на базе нашего учреждения расширить количество высокотехнологичных методов лечения и операций. Однако уже сегодня можно сказать, что отечественные нейрохирурги и неврологи в лечении многих болезней достигли хороших результатов, постоянно осваивают новые направления.
— Спасибо, Сергей Алексеевич, за интересный разговор.
— Заботьтесь о своем здоровье, берегите его.
Анна КОРЕНЕВСКАЯ, «БН»
Фото Павла ЧУЙКО, «БН»
