Сальвадор Дали – тоже жертва болезни Паркинсона

О дрожательном параличе, впервые описанном английским врачом Джеймсом Паркинсоном, можно говорить с разных ракурсов. С позиции тех, кто болеет. Кто лечит. Или кто в поисках средства, которое наконец поможет одолеть недуг, а не беспрерывно его сдерживать. Один из главных знатоков проблемы у нас в стране, заведующий кафедрой неврологии и нейрохирургии БелМАПО, доктор медицинских наук, профессор Владимир ПОНОМАРЕВ предлагает на нее взглянуть и через призму творческого пути большого художника. Все знают, что болезнью Паркинсона страдал боксер Мохаммед Али, многие — что этот диагноз выставлен голливудскому актеру Майклу Фоксу и музыканту Оззи Осборну. А кто в курсе, что дрожательный паралич не пощадил и самого известного мистификатора XX века Сальвадора Дали? Медикам эта история особо интересна: она настолько же показательна, насколько и поучительна.

Классика жанра

Будущий гений рос, с одной стороны, заносчивым и неуправляемым, а с другой — изгоем. Одноклассники открыто над ним издевались, отсюда развившиеся впоследствии у Дали многочисленные комплексы и фобии (например, до конца жизни он панически боялся кузнечиков). Характер окончательно испортился, когда после смерти матери отец женился на ее сестре. Сына он, впрочем, любил и сносил все его оскорбления, что, возможно, и подтолкнуло у него развитие болезни Паркинсона (да-да, они оба ею страдали!). Далее события в жизни Дали менялись с калейдоскопической частотой — Мадридская академия художеств, дружба с без пяти минут знаменитостями Луисом Бунюэлем, Федерико Гарсия Лоркой, Пабло Пикассо, увлечение работами Зигмунда Фрейда, встреча с будущей женой Галой, создание на основе сюрреализма собственного легкоузнаваемого художественного стиля и эпатажного образа... Закат его творческой карьеры в конце 1970-х был связан с ухудшением здоровья, которое, в свою очередь, подточили стрессы.

О болезни Сальвадора Дали известны лишь отдельные факты, но они красноречивы. Первым симптомом, который сейчас бы насторожил любого грамотного невролога, был мелкоамплитудный тремор правой кисти. Возник он на склоне жизни, в 76 лет, но какое-то время не мешал писать картины. Через два года стало хуже: появились депрессия и нарушения сна, и это тоже классика жанра для страдающих паркинсонизмом. Ведь у него с депрессией общие биохимические корни, а проблемы со сном в половине случаев возникают еще до того, как болезнь становится заметна. Был ли установлен тогда верный диагноз, науке неизвестно. Дали назначили большие дозы психотропов, которые и не могли в этой ситуации дать стойкого эффекта. Вскоре тремор охватил уже обе руки, к нему присоединился еще один характерный симптом — нарастающая скованность конечностей. И это при том, что великий художник, судя по всему, принимал самые прорывные на тот момент препараты леводопы. Увы, болезнь прогрессировала быстрее. В 80 лет Дали уже не мог свободно передвигаться и чудом не погиб во время пожара в своем замке, получив тяжелые ожоги. Память при этом у великого мистификатора, по свидетельствам близких, не страдала, что при болезни Паркинсона очень даже возможно...

Четыре загадки

Сальвадор Дали давно ушел в мир иной, а дискуссии по поводу его болезни продолжаются. И на просторах интернета, и среди медиков.

1. Каким конкретно паркинсонизмом страдал художник?

Есть предположение, что все его безумства — следствие шизофрении, на которую наложился еще дрожательный паралич, вызванный приемом больших доз нейролептиков. В самом деле, есть так называемый лекарственный паркинсонизм, который могут провоцировать:

• типичные нейролептики (наиболее часто аминазин),

• некоторые антидепрессанты (прозак),

• противорвотные (метоклопрамид),

• сосудистые (циннаризин, фезам) и противоаритмические (кордарон) средства.

Риск возрастает при передозировке, в том числе за счет употребления форм пролонгированного действия, особенно у людей пожилых. Однако при лекарственном паркинсонизме симптомы заявляют о себе значительно быстрее (в течение нескольких месяцев или даже дней), с двух сторон, а человек испытывает трудности в основном с движением. Тремор рук тут — скорее редкость, и то иной, чем при классической болезни Паркинсона, — переменчивый по частоте и амплитуде. Если бы у Дали речь шла о лекарственном паркинсонизме, то наблюдались бы и другие признаки: например, непроизвольное желание изменить положение тела — лечь, сесть, встать; себорея; слюнотечение; синдром Пизанской башни (такой тонус мышц, когда постоянно сгибается позвоночник). Главное же, после отмены препаратов ему полегчало бы. Этого не произошло. Значит, Сальвадор Дали страдал именно той формой заболевания, которую впервые описал сэр Паркинсон, и никакой другой.

2. Это была наследственная болезнь?

Такое ведь случается. Каждый десятый случай — именно семейный, обусловленный единичной генной мутацией. Доказано, что наличие болезни Паркинсона у одного близкого родственника увеличивает риск его развития у других в 2 — 2,5 раза, а если больны двое, то в 10 раз. Так что предрасположенность у Дали имелась, но очень поздний дебют недуга, отсутствие деменции и выраженных вегетативных расстройств не вяжутся с семейной версией. Скорее всего, болезнь отца и сына были никак не связаны. Окончательную точку здесь могло бы поставить генетическое тестирование, но кому оно надо?

3. Повлиял ли недуг на работы гения?

Конечно, да. Взять хотя бы последнюю картину «Петушиные бои», написанную Дали в 1983 году. Как нечетки линии, в них только угадывается сюжет...

4. Можно ли было вылечить Дали?

В 1980-е годы это, увы, было нереально. Однако прогресс медицины, и особенно внедрение в клиническую практику клеточных технологий, дает большую надежду для других больных. В начале этого года на базе нейрохирургического отделения 5-й больницы Минска провели две первые трансназальные трансплантации мезенхимальных стволовых клеток молодым (29 лет и 32 года) пациентам с болезнью Паркинсона. Им не помогали даже максимально допустимые дозы специальных препаратов — болезнь все наступала. Теперь же, по словам Владимира Пономарева, у обоих наблюдаются обнадеживающие результаты, хотя речь не идет о полном выздоровлении.