Прости, серый друг Вова...
11.02.2006
В слуцких лесах, как рассказывают местные охотники, волки не водятся, заглядывают только «проходящие». Недавно, по рассказам людей с ружьями, серые разбойники насмерть загрызли двух породистых гончих псов… Но это все споры-разговоры, охотничьи байки, которым, как говорится, верь не верь. Вашему же вниманию предлагаю житейскую историю, записанную со слов жителя деревни Сороги Слуцкого района Анатолия Шушкевича, на подворье которого волк — гроза наших белорусских лесов — прожил семь с половиной лет…
Привез серенький комочек размером с махонького кролика Анатолий Степанович из Петриковского района соседней Гомельщины от тамошнего егеря. Родная мать и односельчане не одобряли его решения, но Анатолий посадил нового дикого четвероногого друга в своем дворе. Мяса и костей на прокорм лесному гостю вполне хватало, благо в ближайшем поселке Кучино находилась звероферма по выращиванию песцов и чернобурых лисиц, в дело от которых на шубы и воротники шли только меховые шкурки…
— Волк умнее и хитрее собаки, — говорит новоявленный слуцкий следопыт-натуралист. – Многие доценты и кандидаты со мной спорили, что санитара леса нельзя на цепи держать, это просто невозможно. Я доказал обратное, приучив своего Вову, так его называл, к 10-метровой железной цепи. Местному начальнику милиции пришлось дать расписку о своей личной ответственности за безопасность односельчан. Со временем стал выпускать волка даже на деревенскую улицу, он по-щенячьи дружелюбно бросался знакомиться к своим древним сородичам, собакам, но те, поджав хвосты, в мгновение ока удирали. Правда, домашнюю птицу серый не трогал. Бывало, еду на мотоцикле на охоту или за грибами, Вова следом бежит-стелется, а пасущиеся около дороги кони, унюхав своего извечного врага, только фыркают да ушами стригут. Он же глазами их «сфотографирует», как бы оценивая, и дальше за мной — не отстает. В лесу же пропадет на полчаса, но затем по запаху быстро находит меня. Похвалю его: «Молодец, Вова!» Он в ответ только радостно хвостом виляет. Кстати, многие ученые, опять же ошибочно, утверждают, что волки не виляют своей «трубой».
Поделился зверовед еще одним интересным наблюдением: года три лесной питомец жил бок о бок с обычной дворнягой. Любопытно, что когда хозяин ласкал собаку, Вова начинал раздраженно ревновать к четвероногому соседу, выражая обиду, демонстративно отворачивая в сторону морду. Длилось это, правда, недолго, до первых ласковых слов. А вот чувство мстительности у серого однажды проявилось очень даже резко. Как-то соседка замахнулась на хищника палкой. Больше года волк ее не трогал, но однажды, уловив момент, хорошенько полоснул по ноге, бедной бабке пришлось наложить не один шов. Правда, по-добрососедски этот конфликт замяли. Посмотреть же на лесного разбойника, живого героя народных сказок и легенд, в слуцкую деревню нередко приезжали даже столичные экскурсии в спецавтобусах. Увы, гости прибывали без гостинцев, но Вова не серчал. В присутствии хозяина-вожака он разрешал самым смелым и отчаянным себя погладить и даже потрогать за хвост. Кстати, свободолюбивый зверь сызмальства не признавал собачью конуру, прогрызая в будке дыры. Любил рыть укрытия-норы. Заходил он и в дом. Но лакомый кусочек мог взять лишь с разрешения своего «начальника». Когда Анатолий Степанович брал в руки гармошку, то под ее звуки «свою шарманку» заводил и четырехлапый артист, подпевая-подвывая. Охотно откликался на команду «Лапу!».
Однако… Пришли тяжелые времена. Соседская звероферма однажды приказала долго жить, грянули трудности с пропитанием. Как-никак 2—3 кг мяса наш герой потреблял практически ежесуточно и выглядел он, в отличие от своих братьев, коротающих жизнь в клетках, прилично, сытым и ухоженным. Рацион, увы, чаще стал ограничиваться одним хлебом, причем домашний «нежный и ласковый зверь» предпочитал белый…
Чтобы сбыть матереющего волка, Анатолий Степанович звонил в зверинцы Минска и Жлобина. Увы, там даже бесплатно брать «парня Вову» не желали: в зоопарках требовались лишь «невесты». Такая ситуация просто заставила человека однажды поднять пусть и на своего, но становившегося все более агрессивным зверя ружье…
— Иного выхода у меня просто не было, – закончил драматический монолог собеседник. – Если мяса нет, волк не жилец. В лесу он жить бы не смог, ибо без родной матери не научился охотиться самостоятельно. Да и тянуло его к дому. Со временем он стал бы нападать на домашний скот и даже на людей… Вот на его фотографию посмотрел — и неуютно на душе. Ведь когда привез малышом, он оскаливался, а потом все же пошел за мной, как за вожаком.
Поверьте, очень тяжело было нажимать на курок… пришлось его разозлить, чтобы напал, покусал до крови. Рассердил он меня хорошо, несколько раз хватанул, потом две недели в кровати пришлось лежать…
Трудно мне что-нибудь комментировать. Мы всегда в ответе за тех, кого приручили. Эту аксиому надо помнить. Похоронил же Вову сосед Шушкевича в лесу под елью. Чучело Анатолий Степанович делать не захотел — тяжело вспоминать всю эту необычную историю. Его односельчане теперь в шутку называют волком. 47-летний мужик на них не обижается, только, кажется мне, частенько про себя повторяет: «Прости меня, серый друг Вова!..»