Отец родной
23.04.2011
На программы Мамонова и компании не попадешь — хедлайнерствуют артисты на всех больших и малых площадках бывшего Союза, правда, в телевизор их берут не слишком охотно: уж больно контрастируют выходки рокеров с пастельными композициями, например, Макаревича. Вспоминается дождливый день восемьдесят какого–то года, когда «Звуки му» отыграли в Минске в сборном концерте на стадионе «Динамо». Белорусы, к тому времени наслышанные о некоем феномене, открыв рты и зонты, взирали на шабаш, устроенный москвичами: такие плохие инструменталисты в нашей стране прежде никогда не выступали, но и подобных беспредельщиков от песни минчане тоже досель не видали. И казалось, что ближайшие лет 5 точно пройдут под знаменами «Звуков», уже обласканных западным шоу–бизнесом самого Брайана Ино. Но кому–то ласк перепало больше, кому–то — меньше, из–за чего и возникли обычные для такой ситуации дрязги, и в 1990 году ансамбль прекращает существование, в дальнейшем возникая на меломанском горизонте в виде проектов с участием Мамонова и без оного. Главный же «псих» сконцентрировался на театральной и кинематографической карьере.
Еще в 1988–м Петр снялся в картине «Игла» в роли, естественно, негодяя, а эпизод, в котором он демонстрирует чудное танцевальное па, до сих пор по любым поводам тиражируют телевизионщики. Потом — «Такси–блюз» (с памятным тандемом Мамонов — Петр Зайченко) режиссера Павла Лунгина, и встреча этих творцов, как показало время, стала неслучайной. Блистательно отработал актер в фильме «Время печали еще не пришло». Моноспектакли, принесшие рок–музыканту успех и на этом поприще: «Лысый брюнет», «Полковнику никто не пишет», «Есть ли жизнь на Марсе?», «Шоколадный Пушкин». И снова кино, наверное, на сегодняшний день самые этапные роли в «Острове» и «Царе» Лунгина. Сыгранные Мамоновым персонажи — это и есть он сам в разные периоды жизни: борющийся с бесами и бес во плоти, трагичный, деспотичный, светлый и темный, вкусивший соблазнов, чистый и хитрый, преступивший черту и раскаявшийся, несущий добро и сеющий зло, червь и великан. В середине 90–х Петр Николаевич пришел к вере. И, видимо, натворил он над собою и другими много неприглядного, раз уста его иногда исторгают настолько радикальные мысли, в сравнении с которыми воззрения истового христианина Константина Кинчева из группы «Алиса» выглядят наивными и крайне демократичными.
Бьеннале одинокого бело–рыжего клоуна продолжается. Не всех тараканов Мамонов потравил в голове. Оракул, открещивающийся от всех званий, нет–нет да поглядывает из–под бровей на то, как люди реагируют на его речи и песни. Трудно выжимать ему из себя по капле артиста. И не нужно. Мы любим Петра Николаевича таким, какой он есть: православным и гротескным, стеснительно–смиренным и раздухарившимся, собранно–гипнотическим и жмурящимся на солнце. Я соглашусь с известным российским журналистом, высказавшим сомнение в великих актерских способностях Мамонова, так как играет он во всех своих фильмах пока что одно и то же, используя ту же краску, которой писались и полотна «Звуков му». И сумеет ли перевоплотиться во что–то иное, захочет ли рискнуть, — вопрос. Но зато играет эту одну роль Петр великолепно! Большой художник, провокатор и ребенок. Очередных работ которого ждешь с нетерпением. Так что, корректируя текст песни группы J:Морс, мы все едем к Петру Мамонову. И это здорово!