Оды радости
13.03.2012
В это трудно с ходу поверить, но вы попробуйте. Оказывается, в мире существует одна вещь, которая могла бы соединить Зимбабве и Евросоюз. И не подумайте, что это доллары, хотя зимбабвийские деньги именно так и зовутся. Это и не «Гремящий дым» — один из самых известных водопадов, переименованный колонистами в честь британской королевы Виктории. Это и не президент Мугабе, об отставке которого давно мечтают в Брюсселе. Это — ода «К радости». Бессмертную мелодию Бетховена еще в 1972 году назвали гимном Совета Европы, а в 1974 году из нее сделали государственный гимн Южной Родезии — предшественницы современной Зимбабве. Вот так они и соединились. С тех пор в Сене и Замбези утекло много воды: обретя независимость, Зимбабве сменила гимн; поэт Петер Роланд успел написать слова к творению Бетховена; а кое–кто наверняка даже забыл, что собственно и сам Бетховен был не первым, кто написал оду «К радости».
Первым был Шиллер. Это на этом немецком поэте воспитывался Достоевский. Это его читал перед роковой дуэлью пушкинский Ленский. И это именно Шиллера слушал незадолго до смерти парализованный Ленин.
Процитируем отрывок оды «К радости»:
Не нужны богам рыданья!
Будем равны им в одном:
К общей чаше ликованья
Всех скорбящих созовем.
Прочь и распри и угрозы!
Не считай врагу обид!
Пусть его не душат слезы
И печаль не тяготит.
Романтик Шиллер утверждал, что мерилом справедливости не может быть большинство голосов. И вспомнилось это совсем не случайно. В конце февраля — начале марта в Советском Союзе прошло такое количество выборов, что сразу и не сосчитаешь. У одного только Верховного Совета СССР было 12 созывов. А республиканские выборы, а местные? А сколько радости было?!
«Опуская в урну бюллетени, каждый из нас свои мысли и лучшие чувства сегодня обращает к славной партии коммунистов — партии революционеров, уверенно ведущей нас трудной дорогой пионеров–первооткрывателей, дорогой борьбы и побед. Путь наш в будущее осенен немеркнущим гением Ленина, ясной правдой марксистско–ленинских идей, и партия наша, как верный рулевой, ведет нас к заветной цели. В этом нас убедила история, это подтвердила вся наша жизнь. Планы партии — реальные планы, слово партии — твердое слово. Готовясь к сегодняшним выборам, партия отчиталась перед народом о своей деятельности за прошедшие четыре года и изложила программу на будущее, близкую сердцу советских людей и отвечающую их кровным интересам. Все, что было намечено четыре года назад, — осуществлено. Сбудется и то, что партия наметила сейчас. С полной уверенностью в этом каждый из нас опустит сегодня в урны бюллетени с именами кандидатов нерушимого блока коммунистов и беспартийных» («Опуская бюллетени...», 16.03.1958 г.).
«Много лет назад, еще при панской Польше, подался Дмитрий Васильевич Кузавко за океан. Уехал искать достойной для человека жизни. Работал с семьей в Аргентине. Долгие годы набивал мозоли. Мечтал скопить средства, купить землю, обзавестись хозяйством и жить так, чтобы нужда постоянно не стучалась в дверь. Не вышло. Вернулся назад уже в Советскую страну, в Брест. Не узнал поседевший, морщинистый человек этот город над Бугом. Когда Дмитрий Васильевич Кузавко уезжал отсюда за океан, тут было 8 предприятий. На самом «крупном» из них — лесопильном заводе — трудилось тогда 15 человек. А на чугунолитейном — 10 рабочих. Сейчас город расправил свои плечи, поднялся ввысь, расцвел. Только за последние четыре года в Бресте введены в строй завод газоаппаратуры, ковровый комбинат, молокозавод, мясокомбинат, суконная фабрика, многие предприятия местной промышленности и бытового обслуживания. И везде новейшие станки и оборудование. Брест по праву называют западными воротами нашей Родины. И каждый, кто приезжает к нам, видит в этом городе большие перемены, происходящие буквально на глазах, напряженный мирный труд советских людей. Приезжающие не могут скрыть своего восхищения этой красотой, этим бурным развитием большого, прекрасного. Это видит и Д.В.Кузавко. Он, его супруга, дочь и сыновья влились в трудовую семью брестовчан и вместе с ними, вместе со всем советским народом строят коммунизм» («Ворота Родины», 19.03.1962 г.).
С позиций сегодняшнего дня энтузиазм, какой всякий раз фиксировали на выборах корреспонденты советских газет, наверняка может вызвать улыбку. Но из песни слов не выбросишь, вот и нам сегодня приходится вспомнить, что на выборы советские граждане, жившие на всем протяжении от Бреста до Курил, всегда ходили как на праздник. С утра пораньше, нарядные, счастливые... А если к гражданам еще и подходили корреспонденты, то из их уст выливались не банальные благодарности, а самые настоящие «оды радости». Ознакомившись с ними в нашем архиве, я осмелюсь заявить, что излучаемый ими восторг мог ослепить даже возвышенную натуру Шиллера...
Поэт умер в Веймаре от туберкулеза 9 мая 1805 года. Многие из современных читателей, уверен, удивятся, узнав, что он оставил потомкам душу, но не оставил тела. В это трудно с ходу поверить, но вы попробуйте. Шиллера похоронили в общей могиле на веймарском кладбище. Через 21 год бургомистр города получил разрешение перезахоронить останки поэта в усыпальнице герцогов Саксен–Веймар–Эйзенахских. Во время эксгумации на старом кладбище на поверхность было поднято 23 черепа. Самый крупный из них было решено считать черепом Шиллера... В 1911 году был обнаружен еще один череп, и его тоже приписали Шиллеру. Однако экспертиза ДНК, проведенная в двух независимых лабораториях весной 2008 года, показала, что ни один из черепов не принадлежал Фридриху Шиллеру. Останки в гробу поэта принадлежат как минимум троим разным людям, их ДНК также не совпадает ни с одним из исследовавшихся черепов. В итоге фонд «Веймарский классицизм» принял решение оставить гроб Шиллера пустым...