500-летие издания первой книги Франциска Скорины вдохновило ученых на новые архивные исследования
26.01.2017 22:27:07
500–летие первой печатной книги Франциска Скорины, которое в этом году будут праздновать не только в нашей стране, — дата куда более бесспорная, чем юбилей самого белорусского первопечатника, широко отмеченный в 1990 году по решению ЮНЕСКО. Возможно, именно сейчас удастся установить точные даты рождения и смерти Скорины — ученых, пытающихся распутать замысловатые узлы его биографии, до сих пор похожей на средневековый детектив с вырванными страницами, немало и за пределами Беларуси. Уже скоро будут обнародованы свежие факты, которые сократят число белых пятен в судьбе нашего да Винчи и одновременно зададут новые вопросы исследователям.
Фото Виталия ПИВОВАРЧИКА.
Недавние находки историка Алеся Жлутко дают все основания надеяться на это. Сейчас текст документов, обнаруженных им в римских библиотеках и Ватиканском архиве, готовится к публикации в юбилейном научном сборнике Института истории Беларуси. Не исключено, что появится и другая информация, которая будет любопытна не только ученым, — в ближайшие месяцы Алесь Анатольевич надеется разыскать новые следы Скорины в архивах Польши и Германии. Одновременно с ним пролить свет на годы, выпадающие из официальной биографии белорусского гения, рассчитывают исследователи в Праге.
Вероятность новых открытий весьма высока — до последнего времени у наших ученых, пристальнее других пытающихся проследить прихотливый маршрут Франциска Скорины в Европе, не было возможности работать ни в Ватиканском, ни в Падуанском архивах. Может быть, заполнить пробелы в биографии Скорины повезет в Венеции: как удалось установить историку Ольге Шутовой, трое из участников церемонии его докторской защиты в 1512 году имели отношение к венецианскому книгопечатанию. И в качестве образца для издания своей первой книги он использовал изданную в Венеции чешскую Библию. А сколько тайн хранят архивы Москвы! Или Дании...
В одном из документов Ватикана, помеченных 1512 годом, сообщается, что 6 августа к Папе Юлию II прибывает посольство датского короля. От имени этого посольства выступает некий королевский секретарь, не названный, правда, по имени. Весной 1512 года открылся V Латеранский собор, и секретарь сообщает, что к собору хотел бы присоединиться также московский царь Василий III. Есть основания полагать, что этим секретарем являлся не кто иной, как Франциск Скорина.
— За этим документом, обнаруженным в Казанатенской библиотеке Рима, последовали другие, — в качестве примера старший научный сотрудник Института истории Алесь Жлутко приводит сохранившееся письмо шотландского короля. — В нем говорится, что королевский родственник, король Дании Иоганн–Ханс вел переговоры с Василием III об объединении двух ветвей христианства, склонял его к принятию унии.
Через три месяца после этого Скорина получает степень доктора медицины в Падуе, и в одном из документов, касающихся его защиты, он уже прямо назван секретарем короля Дании. В то время секретари нередко и весьма активно привлекались для дипломатических миссий. А у Иоганна–Ханса были довольно оживленные связи не только с Московским княжеством, но также с Польшей и ВКЛ. Как полагает известный белорусский скориновед Георгий Голенченко, оказаться при дворе датского короля Франциск Скорина мог в результате переговоров Дании с Польшей — в 1509 году датский король принимал делегацию польского короля и великого князя Сигизмунда. Не исключено, что именно там, в Дании, Франциск получил и медицинское образование, оказавшееся настолько убедительным, что в Падуанском университете за него единогласно проголосовали все члены экзаменационной комиссии.
Первый университет возник в Копенгагене в 1479 году, одним из его факультетов стал медицинский, а «остепеняться» у выпускников этого университета было заведено в Падуе и Монпелье. В биографии же Скорины годы, предшествующие его блестящей защите, — как раз одно из белых пятен. Детали исторического пазла будто бы совпадают и складываются в новую, еще более впечатляющую картинку.
Никаких документов, зафиксировавших появление на свет белорусского гения, до сих пор не найдено, официальный 1490 год — всего лишь одно из предположений. Возможно, красивая версия искусствоведа Николая Щекотихина, полагавшего, что дата рождения Франциска Скорины «зашифрована» в его печати с месяцем, закрывающим солнце, все же больше, чем просто версия. Если считать от солнечного затмения 1486 года, к 1512–му Скорина вполне мог преуспеть и в изучении наук, и в международной дипломатии. По мнению Алеся Анатольевича, книгопечатание могло стать логическим развитием его деятельности:
— В определенном смысле Скорина продолжал экуменическую миссию вслед за бернардинцами, у которых получал образование. Тем более что сам происходил из православной семьи, стремился объединить христианские моральные нормы, донести до возможно большего количества людей Слово Божие, которое еще не было представлено в печатном виде на наших землях.
Сохранились считанные экземпляры его первой Библии. Судя по всему, при переезде из Праги в Вильно часть тиража была уничтожена и поврежденные страницы пошли на обложки новых книг. Возможно, было конфисковано также оборудование для печати... Смерть жены, гибель сына, тюрьма, сожженные книги — испытаний судьба отсыпала изрядно. Алесь Жлутко надеется найти документы, которые помогут яснее представить, в каких условиях формировался характер белорусского первопечатника. Дополнить его биографию фактами до поступления в Краковский университет и накануне появления в Падуе — до сегодняшнего дня восстановить юные годы жизни Скорины можно лишь приблизительно, зато версий и предположений не счесть. Реально ли обнаружить новые документальные свидетельства, которые положат конец многолетним спорам ученых, спрашиваю историка.
— Вне всякого сомнения. Ведь сравнительно недавно существовал негласный запрет на исследования в архивных фондах, связанных с деятельностью католических иерархов (а как известно, Франциск Скорина был секретарем также виленского епископа Яна). Нынешний юбилей стал поводом для новых исследований, в том числе в других европейских странах. Скорина много путешествовал, наверняка оставил немало следов. Невероятно, если эти следы не будут найдены.
Фото Виталия ПИВОВАРЧИКА.
Недавние находки историка Алеся Жлутко дают все основания надеяться на это. Сейчас текст документов, обнаруженных им в римских библиотеках и Ватиканском архиве, готовится к публикации в юбилейном научном сборнике Института истории Беларуси. Не исключено, что появится и другая информация, которая будет любопытна не только ученым, — в ближайшие месяцы Алесь Анатольевич надеется разыскать новые следы Скорины в архивах Польши и Германии. Одновременно с ним пролить свет на годы, выпадающие из официальной биографии белорусского гения, рассчитывают исследователи в Праге.
Вероятность новых открытий весьма высока — до последнего времени у наших ученых, пристальнее других пытающихся проследить прихотливый маршрут Франциска Скорины в Европе, не было возможности работать ни в Ватиканском, ни в Падуанском архивах. Может быть, заполнить пробелы в биографии Скорины повезет в Венеции: как удалось установить историку Ольге Шутовой, трое из участников церемонии его докторской защиты в 1512 году имели отношение к венецианскому книгопечатанию. И в качестве образца для издания своей первой книги он использовал изданную в Венеции чешскую Библию. А сколько тайн хранят архивы Москвы! Или Дании...
В одном из документов Ватикана, помеченных 1512 годом, сообщается, что 6 августа к Папе Юлию II прибывает посольство датского короля. От имени этого посольства выступает некий королевский секретарь, не названный, правда, по имени. Весной 1512 года открылся V Латеранский собор, и секретарь сообщает, что к собору хотел бы присоединиться также московский царь Василий III. Есть основания полагать, что этим секретарем являлся не кто иной, как Франциск Скорина.
— За этим документом, обнаруженным в Казанатенской библиотеке Рима, последовали другие, — в качестве примера старший научный сотрудник Института истории Алесь Жлутко приводит сохранившееся письмо шотландского короля. — В нем говорится, что королевский родственник, король Дании Иоганн–Ханс вел переговоры с Василием III об объединении двух ветвей христианства, склонял его к принятию унии.
Через три месяца после этого Скорина получает степень доктора медицины в Падуе, и в одном из документов, касающихся его защиты, он уже прямо назван секретарем короля Дании. В то время секретари нередко и весьма активно привлекались для дипломатических миссий. А у Иоганна–Ханса были довольно оживленные связи не только с Московским княжеством, но также с Польшей и ВКЛ. Как полагает известный белорусский скориновед Георгий Голенченко, оказаться при дворе датского короля Франциск Скорина мог в результате переговоров Дании с Польшей — в 1509 году датский король принимал делегацию польского короля и великого князя Сигизмунда. Не исключено, что именно там, в Дании, Франциск получил и медицинское образование, оказавшееся настолько убедительным, что в Падуанском университете за него единогласно проголосовали все члены экзаменационной комиссии.
Первый университет возник в Копенгагене в 1479 году, одним из его факультетов стал медицинский, а «остепеняться» у выпускников этого университета было заведено в Падуе и Монпелье. В биографии же Скорины годы, предшествующие его блестящей защите, — как раз одно из белых пятен. Детали исторического пазла будто бы совпадают и складываются в новую, еще более впечатляющую картинку.
Никаких документов, зафиксировавших появление на свет белорусского гения, до сих пор не найдено, официальный 1490 год — всего лишь одно из предположений. Возможно, красивая версия искусствоведа Николая Щекотихина, полагавшего, что дата рождения Франциска Скорины «зашифрована» в его печати с месяцем, закрывающим солнце, все же больше, чем просто версия. Если считать от солнечного затмения 1486 года, к 1512–му Скорина вполне мог преуспеть и в изучении наук, и в международной дипломатии. По мнению Алеся Анатольевича, книгопечатание могло стать логическим развитием его деятельности:
— В определенном смысле Скорина продолжал экуменическую миссию вслед за бернардинцами, у которых получал образование. Тем более что сам происходил из православной семьи, стремился объединить христианские моральные нормы, донести до возможно большего количества людей Слово Божие, которое еще не было представлено в печатном виде на наших землях.
Сохранились считанные экземпляры его первой Библии. Судя по всему, при переезде из Праги в Вильно часть тиража была уничтожена и поврежденные страницы пошли на обложки новых книг. Возможно, было конфисковано также оборудование для печати... Смерть жены, гибель сына, тюрьма, сожженные книги — испытаний судьба отсыпала изрядно. Алесь Жлутко надеется найти документы, которые помогут яснее представить, в каких условиях формировался характер белорусского первопечатника. Дополнить его биографию фактами до поступления в Краковский университет и накануне появления в Падуе — до сегодняшнего дня восстановить юные годы жизни Скорины можно лишь приблизительно, зато версий и предположений не счесть. Реально ли обнаружить новые документальные свидетельства, которые положат конец многолетним спорам ученых, спрашиваю историка.
— Вне всякого сомнения. Ведь сравнительно недавно существовал негласный запрет на исследования в архивных фондах, связанных с деятельностью католических иерархов (а как известно, Франциск Скорина был секретарем также виленского епископа Яна). Нынешний юбилей стал поводом для новых исследований, в том числе в других европейских странах. Скорина много путешествовал, наверняка оставил немало следов. Невероятно, если эти следы не будут найдены.
cultura@sb.by
Советская Белоруссия № 18 (25153). Пятница, 27 января 2017