Почему мы продолжаем сорить деньгами?
28.01.2016 20:01:47
Гигантские объемы отходов, которые могут использоваться как ценное вторсырье, по-прежнему захораниваются на полигонах. Почему мы продолжаем сорить деньгами?
Отходы могут приносить деньги. Но только если речь идет о вторсырье — тех отходах, которые повторно запускаются в оборот. И пока в некоторых западных странах доля мусора, который получает вторую жизнь, достигает 30—50 процентов, мы хороним солидные суммы на полигонах, которые быстро заполняются под завязку. И “кладбища денег” растут.
Стекло налево, металл направо
Сейчас в Минске установлено более 15 тысяч контейнеров для раздельного сбора отходов. Их можно увидеть во многих дворах: желтые — для пластика, зеленые — для бумаги, синие — для стекла (вид у них, правда, зачастую плачевный). Разделенные с горем пополам самими жильцами отходы мусоровозы собирают отдельно. Содержимое желтых и зеленых контейнеров отправляется на УП “Экорес”.
В собственности предприятия — четыре линии сортировки отходов.
Это ручной труд: отходы попадают на движущуюся ленту, вдоль которой стоят сортировщицы. Каждая отвечает за свой вид отходов — макулатуру, полиэтиленовую пленку, ПЭТ-бутылки, алюминиевые банки, тару от косметических и моющих средств, черные металлы, стеклобой. Отсортированное добро попадает в контейнеры. Затем прессуется и отправляется на перерабатывающие предприятия.
Назвать этот бизнес золотой жилой сложно: сортировка мусора, даже доставленного из контейнеров для раздельного сбора отходов, убыточна. Долго искать объяснения не приходится. Начальник производственно-технического отдела УП “Экорес” Инна Савелова показывает выгруженный из машин мусор. Сложно поверить, что это содержимое контейнеров для раздельного сбора отходов: в глаза бросается сумка из кожзама, кожура от мандаринов, затесался сюда даже старый телевизор. В итоге полезного сырья здесь извлекается только треть, а если точнее — в прошлом году этот показатель составил 32%: через сортировочные линии предприятия прошло 23 тысячи тонн отходов, из них было отсортировано чуть более 6 тысяч тонн вторресурсов.
То, что для переработки непригодно, отправляется на полигоны. Два из трех полигонов Минска и Минского района практически исчерпали свой ресурс, говорит Инна Савелова:
— Вероятно, они будут эксплуатироваться не более двух лет, после чего их придется закрыть и рекультивировать. Останется самый молодой полигон — “Тростенецкий”, который был открыт в 2007 году. Срок его эксплуатации по проектной документации — до 2030 года. Значит, в ближайшее время после закрытия двух полигонов он возьмет на себя всю нагрузку. Разрабатывается проект строительства нового полигона в районе деревни Ваньковщина.
— Например, сегодня ни баночки от йогуртов, ни одноразовая посуда, ни тетрапак не отбираются. Мы пытались найти потребителей такого вторсырья, увы, безрезультатно, — развела руками Инна Савелова.
Отдельная тема — содержимое “черных” контейнеров, предназначенных для коммунальных отходов. Некоторые предприятия страны пропускают и их содержимое через свои линии сортировки. Перебирается мусор и на технологических площадках полигонов. Вот где, казалось бы, Клондайк — те самые недобранные вторресурсы! Но на практике и это дело неприбыльное: извлекается всего 10—15% вторсырья. Все упирается в его качество. Бумага, смешанная с другими отходами, для дальнейшего использования непригодна, а стекло рассыпается на мелкие кусочки. В итоге затраты на это “копание” в мусоре не окупаются.
Санитары дворов
Добротное вторсырье собирают на заготовительных пунктах. Это наглядный пример того, как мусор превращается в деньги, пополняющие кошельки граждан. Правда, если это макулатура, полиэтиленовая пленка, стеклобой — речь о совсем небольших суммах.
Вторник, 11 утра. Подхожу к заготовительному пункту на ул. Восточной, 1. За килограмм макулатуры здесь платят 1200 рублей, за килограмм пленки — 3000. Пункт не простаивает: за день в его “закрома” попадает в среднем полтонны вторсырья. Заготовитель Наталья Николаевна работает здесь уже десять лет. Завсегдатаев знает поименно — их около 30 человек:
— Некоторые приходят каждый день, а то и по несколько раз. Это, как правило, бомжи. Среди них такие труженики бывают — сортируют все до последней бумажки. Среди постоянных клиентов также пенсионеры.
А вообще, разные люди наведываются. Иногда приезжают на дорогих иномарках, выгружают несколько килограммов макулатуры.
А вот и один из завсегдатаев. В руках у него стопка картона, из кармана торчит пакет с морковкой. Без лишних слов кладет картон на весы — 12 килограммов. Зовут его Сергей, он собирает вторсырье во дворах, на мусорках:
— Картонные коробки, которые люди оставляют у контейнеров, мусоровоз не забирает, поэтому их беру я — и во дворе чище, и мне денежка.
Вот морковки купил.
Вскоре объявился и его “коллега” Юрий. Сегодня он собрал в общей сложности 51 килограмм макулатуры и 1 килограмм полиэтилена (выручка — 64 тысячи рублей). Столько, а иногда и больше, он приносит ежедневно, кроме воскресенья, когда пункт не работает. Прикидываю в уме: в месяц выходит около 1,7 млн рублей. Живые деньги, а могли валяться на помойке в виде беспризорных отходов. Но из чьего кармана производятся выплаты?
Кто мусорит, тот и платит
Сегодня мы стараемся придерживаться европейского принципа “загрязнитель платит”. Под это “заточено” и наше законодательство по обращению с отходами в отношении юрлиц. Например, предприятия, которые производят или привозят товар в картонной упаковке, ПЭТ-бутылках или, допустим, делают холодильники, электроприборы (список длинный), обязаны либо сами обеспечить систему сбора, обезвреживания или использования отходов (пришедшей в негодность тары, товаров, которые они производят), либо заплатить тому, кто это сделает вместо них, а конкретно — ГУ “Оператор вторичных материальных ресурсов”.
Полученные деньги эта структура выделяет на цели, связанные с созданием и развитием системы сбора, сортировки, подготовки к использованию и переработки ВМР. Среди прочего значится и выплата компенсации, предназначенной организациям, которые собирают вторсырье у населения и продают его перерабатывающим предприятиям. Приходится компенсировать расходы заготовителям, поскольку перерабатывающие заводы не всегда могут щедро заплатить за вторсырье. Так, если за тонну ПЭТ-бутылок переработчики платят 5—6 млн рублей, то за стеклобой — от 100 тысяч. Часть компенсационных средств и перетекает в карман людей, сдающих в заготовительные пункты всевозможные вторресурсы.
Махинации под прессом
— Минскому заводу нужно было сдать отходы пластмасс 3-го класса опасности предприятию в Гомеле.
Он заключил договор с организацией по удалению отходов и передал ей их в собственность. Однако перевозчик оказался недобросовестным: собирал разные отходы, смешивал их в закрытом мусоровозе и отправлял для захоронения на полигон. Даже если бы переданные отходы можно было захоранивать, ставка налога за тонну у них разная: для неопасных — 46 тысяч 190 рублей, для 3-го класса опасности — 1 022 250 рублей. Разница существенная, и это создает почву для махинаций.
Как же такой мусоровоз пропустили на полигон? Ольга Николаевна объясняет: там машины встречают контролеры. Они смотрят, что по факту привозят на захоронение. Но приезжает, допустим, 12-тонник. Отходы прессуются прямо в нем, и сложно определить, что 9 тонн из них — неопасные, а 3 тонны — опасные. Если удается заметить, что, например, среди отходов есть ВМР, контролеры составляют акт либо разворачивают машину и отправляют на сортировку.
Еще один важный нюанс: в большинстве случаев собственником полигона является та же организация, которая занимается сбором и вывозом отходов, то есть имеющая непосредственное отношение к ЖКХ. По словам начальника отдела обращения с отходами Министерства природных ресурсов и охраны окружающей среды Андрея Шахэмирова, чтобы не допустить покровительства в этой сфере, сейчас рассматривается вопрос о разделении этих функций между разными организациями. Пока такой подход используется только в Минске.
Импорт из мусорного бака
Следствие всех этих проблем — вторую жизнь получает лишь около 15% твердых коммунальных отходов, а их ежегодно в нашей стране образуется около 3,9 млн тонн. Впрочем, подвижки есть: семь лет назад из ТКО извлекалось порядка 240 тысяч тонн вторсырья, в прошлом году — 593 тысячи тонн (а вкупе со строительными отходами более 1 млн тонн). Таких результатов помогла добиться Государственная программа сбора (заготовки) и переработки вторсырья на 2009—2015 годы. За это время существенно улучшилась инфраструктура, предназначенная для извлечения и переработки ВМР: сегодня в Беларуси действует 5 мусороперерабатывающих заводов и 91 линия сортировки отходов.
Однако всех проблем госпрограмма не решила. По разным оценкам, доля перерабатываемых отходов в ТКО составляет 40—60% — в разы больше того, что извлекается сейчас. И эти ресурсы могут быть востребованы, утверждает начальник отдела ГУ “Оператор вторичных материальных ресурсов” Сергей Юрча:
— Если нынешние объемы сбора стеклобоя и изношенных шин даже превышают потребности перерабатывающих предприятий, то определенную долю отходов бумаги и картона приходится импортировать: в прошлом году в страну было ввезено 9,8 тысячи тонн, статистическая стоимость — 2 млн 734 тысячи долларов. Самая сложная группа — отходы пластмасс. Задание госпрограммы по ним перевыполнено. Но если верить заявлениям крупных переработчиков, потенциально их мощности позволяют перерабатывать еще больше.
На крупнейшем в стране могилевском заводе по переработке отходов пластмасс “РеПлас-М” подтверждают: часть сырья приходится импортировать.
— Сегодня наши мощности загружены на 65—70%, но чтобы обеспечить такой уровень, около 30% сырья мы вынуждены закупать за рубежом, в частности, отходы ПЭТ-бутылок — в России, Польше, Украине. Это очень дорого и делает наш бизнес зачастую просто низкорентабельным, — говорит директор предприятия Денис Католиков.
В то же время могилевский завод — пример того, как на отходах можно зарабатывать валюту. Здесь выпускают полиэтилентерефталат (ПЭТ), который экспортируется в Россию. Наши заводы пока не обзавелись оборудованием, которое могло бы работать с таким вторсырьем, но это уже другая проблема, которую нужно будет решать, когда мы сможем собирать достаточно много такого вторресурса. Зато в России сейчас 7 предприятий закупают наш ПЭТ, и экспортный потенциал далеко не исчерпан.
Долю извлекаемых ВМР планируется наращивать еще и за счет отбора дополнительных видов ресурсов, которые могут быть повторно пущены в оборот. Вскоре к их числу могут примкнуть органические отходы, причем не только пищевые, но и та же загрязненная бумага. По словам Андрея Шахэмирова, у нас были проведены масштабные исследования касательно содержания вторсырья в твердых коммунальных отходах, из чего следовало, что порядка 60% — это биоразлагаемые отходы. Дать им вторую жизнь, в частности, способна технология компостирования.
И все же проблему не решить, пока не будет налажена на должном уровне сортировка отходов, причем желательно с наименьшими издержками. Тогда “мусорный бизнес” может стать прибыльным. А это значит, что население и предприятия должны быть максимально задействованы в раздельном сборе отходов. Как их заинтересовать и стимулировать — другой вопрос.
Кнут или пряник?
Есть и другие варианты воздействия на население. Например, в Минске к 2018 году планируется заварить все мусоропроводы. Сейчас законсервировано около 300 штук. В то же время в нынешнем году в городе дополнительно откроют 70 пунктов сбора вторсырья.
Рассматривается и вопрос внедрения депозитно-возвратной системы. Ее суть такова: в цену напитка в стеклянной, металлической или ПЭТ-таре закладывается депозит, или залог — стоимость упаковки. Узнать его размер позволяет маркировка — ей подлежат все товары, обращающиеся в рамках системы. Пустую тару можно сдать, используя специальный аппарат — фандомат, и вернуть этот депозит. По словам Сергея Юрчи, недавно было завершено научное исследование целесообразности внедрения такой системы у нас:
— Она оценена как эффективная, в том числе экономически, однако потребуется единовременное вливание крупной суммы, а чтобы получить отдачу, система должна проработать определенное время.
В вопросах обращения с отходами многое упирается в наш менталитет: у немцев, например, дома стоит по пять ведер, в которые они сортируют мусор. И многие делают это не потому, что боятся наказания или получат от этого материальную выгоду (хотя присутствует и она). Повторное использование вторсырья решает и экологические проблемы. Считать деньги — это, конечно, хорошее дело.
Но здоровье ведь не купишь.
А как у них?
В Швейцарии складировать отходы в мусорное ведро — дорого. Выбросить 5 килограммов мусора стоит около 2—3 франков. На каждый мусорный кулек наклеивается марка, которая свидетельствует об уплате налога. Поэтому сортировать здесь стараются по максимуму, вторсырье относят в пункты приема.
В Нидерландах гражданам, активно участвующим в программе раздельного сбора мусора, выдают специальные купоны экологической лояльности, которые предоставляют льготы на оплату жилья и коммунальных услуг.
В Германии давно отказались от строительства домов с мусоропроводами. Альтернатива — контейнеры, для каждого вида отходов они свои. За соблюдением чистоты следят “мусорные полицейские”, которые штрафуют нарушителей и привлекают их к исправительным работам.
ВОЗЬМИТЕ НА ЗАМЕТКУ
Желтый контейнер
Предназначен для пластика. Сюда можно смело отправлять ПЭТ-бутылки (предварительно смяв их), баночки от шампуней и моющих средств, а также пакеты, пленку, многоразовую посуду, горшки из-под цветов из полиэтилена и полипропилена. А вот одноразовую посуду, тубы из-под зубной пасты, стаканчики из-под йогурта, мягкую упаковку от майонеза — нельзя.
Зеленый контейнер
В него собирают бумагу и картон, например, книги, журналы, блокноты, тетради, газеты, картонную и бумажную упаковку. Не следует отправлять сюда упаковку, загрязненную пищевыми продуктами, спичечные коробки, обои, салфетки, термобумагу для факсов и чеков, металлизированную обертку (например, от сливочного масла, глазированных сырков).
Синий контейнер
Устанавливается для сбора стеклянной посуды, банок и бутылок (в том числе битых). А вот хрусталю, зеркалам, фарфоровым и керамическим изделиям, цветному фасадному стеклу здесь не место — на переработку они не пойдут.
gavrusheva@sb.by