Наша высшая школа не искрится фейерверком инноваций, но крепко стоит на былом советском фундаменте. И хотя старому доброму нашему стилю образования уже много лет, но за рубежом он котируется. В стране около 2 процентов студентов — иностранцы. В целом — среднеевропейский показатель. Но до государств-лидеров нам пока еще далеко. Впрочем, беспокоит популярность зарубежных университетов у наших ребят — за пределы страны отправляются за знаниями около 5 процентов студентов. Риск не только в пресловутой утечке мозгов, а в потере конкурентоспособности нашей образовательной системы. Демографическая ситуация далека от идеальной — за слушателей между вузами разворачивается глобальная борьба.
Поколение селфи
Фото iphotocart.com
Впрочем, английский в обучении — надежный, но не самый актуальный маркетинговый ход. Шведские альма-матер уже вовсю разрабатывают курсы на хинди и мандаринском — основном диалекте китайского языка. С рождаемостью у шведов совсем плохо, и дилемма учить иностранцев или закрываться заставляет местных ректоров и профессоров проявлять находчивость и изобретательность.
Впрочем, интернационализация образования — побочный продукт тотальной глобализации. К нему можно относиться по-разному, даже игнорировать, но он неизбежен. И нашей высшей школе придется вливаться в международную образовательную систему. Но как лучше это сделать? Как подстроиться под те же болонские стандарты и одновременно не похоронить собственные традиции фундаментального образования? Они в мире котируются, импортные специалисты с завистью смотрят на некоторые наши парадигмы. Но в той же Европе система сложилась по-другому и принципиальной трансформации не подлежит. Только демонтажу. Но ломать ее никто, естественно, не будет. Используется вполне стандартный маркетинговый ход: если не очень качественное старое завернуть в новую упаковку, то может получиться привлекательное новое. Главное, чтобы обертка вызывала слюнки у целевой аудитории.
Нынешняя молодежь — поколение селфи. Не все, но в массе своей. Нынче средний владелец смартфона заглядывает в него около 150 раз в день! И молодцы американцы: свои не очень содержательные образовательные программы напичкали интерактивностью. Получилось красивое шоу, но не очень содержательное.
— На третьем курсе физикам рассказывают о законе Ома, — возмущается ректор Белорусского института правоведения Сергей Романюк. — Зато преподносят красиво. У каждого студента — датчик, по ним профессор может фиксировать, кто пришел в аудиторию, кто из нее вышел и на какое время. Новые технологии и артистичность преподавания — это прекрасно. Но где уровень?
В плену парадигмы стандартов
Конечно, в США есть институты высшего класса, которые входят в топ-тройку учебных заведений в мире. Но их единицы. А средние вузы регионального значения производят на умных людей удручающее впечатление. По сравнению с ними наш средний университет — обитель знаний. Конечно, у Массачусетского технологического спор не выиграют, но по уровню образовательных программ намного превосходят большинство американских высших учебных заведений.
«По математике, физике, информатике у вас все есть, — атташе по университетскому сотрудничеству посольства Франции Ксавье Ле Торривелока явно импонирует наше техническое образование. — И студенты, которые уважают знания и преподавателей». После таких оценок даже сомневаешься: а надо ли подстраиваться под зарубежные стандарты?
Да, образование — система очень сложная, поэтому многие проблемы неоднозначны. Несомненно, в зарубежных университетах есть очень перспективные наработки. И их необходимо перенимать, чтобы не отстать от жизни. Ведь конкурировать-то нашим компаниям приходится на глобальном рынке. Соответственно, и уровень специалистов должен быть высоким. А обмен образовательными технологиями — один из положительных факторов интернационализации. Вроде бы нам тоже есть что сказать мировому сообществу. Чисто с точки зрения педагогики. Но для диалога есть одна проблема — административная. Организационно наша и зарубежная системы устроены слишком по-разному. Сергей Романюк объясняет: в нашей стране преобладает парадигма стандартов — для каждой специальности законодательно прописаны конкретные наименования дисциплин и их содержание. Иначе вуз не сможет выдать диплом государственного образца. Несомненный плюс у столь пристального регулирования есть — студенту обеспечивается определенное качество в получении знаний. Но становится почти непреодолимым барьером для обмена студентами. Ведь основная-то цель не отправить молодого человека на 4—5 лет в зарубежный институт, а несколько раз на семестр-другой: жизнь посмотреть, впечатлений набраться и привезти их в родной институт. Но как ему «засчитывать» прослушанные импортные курсы, когда наши образовательные программы принципиально другие? А проявлять гибкость законодательство не особенно-то и позволяет.
Чем удержать студента
Эксперт Общественного болонского комитета Павел Терешкович одну из проблем выхода наших институтов в глобальное пространство видит в скромном финансировании. Вроде бы выделяются целевые средства и на обучение преподавателей английскому, и на зарубежные стажировки, но очень немного. Скажем, на развитие языковых знаний получается в среднем 8 евро на педагога!
— Но многие наши профессора в том возрасте, когда начинать глубоко изучать английский уже поздно, — сделал он справедливую оговорку. Коллеге тут же парировал Сергей Романюк, вспомнив свой опыт работы в Министерстве образования. Мол, в профильные программы суммы закладывают не фантастические, но более приличные. Однако вузы потом не хотят или не могут их освоить. Большого интереса, как говорится, на местах, нет.
А вот у студентов — есть. Ведь не просто так около 36 тысяч молодых людей отправляются за границу в поиске знаний. И большинство-то едет в Россию. А также в Польшу и Литву, в Германию, Францию, США. Чем-то чужие альма-матер их привлекают. И вернутся ли они на родину после получения диплома? Пожалуй, это самый главный вопрос.
Несомненно, даже в самой большой и великой стране далеко не все люди могут самореализоваться. И отправляются удовлетворять амбиции в дальние или не очень края. Совершенно нормальное явление. Но если отсутствует массовость. А когда количество уезжающих превышает 2 процента от количества студентов — повод задуматься.
По заверениям Сергея Романюка, определенная трансформация в нашей высшей школе происходит. В том числе идет работа и над совершенствованием законодательства. Другой вопрос, насколько быстро все происходит, чтобы успеть за стремительными мировыми парадигмами, которые, хочешь не хочешь, оказывают влияние и на нашу страну.
volchkovvv@mail.ru
