Рано утром 22 июня 1941 года командира 100-й стрелковой дивизии генерал-майора Ивана РУССИЯНОВА разбудил резкий телефонный звонок заместителя командующего войсками Западного особого военного округа генерал-лейтенанта Ивана Болдина, сообщившего о вероломном нападении фашистской Германии на СССР и приказавшего командиру дивизии действовать согласно секретному «Варианту № 1», предусматривавшему отражение частями вражеской агрессии.
В РАЙОНЕ Уручье под Минском дислоцировалась 100-я дивизия. Сформированная в конце 1923 года, она прошла славный боевой путь: в сентябре 1939-го участвовала в освободительном походе в Западную Белоруссию, затем сражалась с белофиннами при прорыве линии Маннергейма, за что удостоена ордена Ленина. Командиром дивизии Иван Никитич назначен в августе 1940 года.
Выполняя приказ штаба округа, ставшего с началом войны Западным фронтом, воинские части дивизии незамедлительно поднялись по тревоге и к 9 часам утра были выведены в районы сосредоточения, оборудованные в близлежащих лесах Минского района. Здесь была организована противовоздушная оборона и выставлено усиленное боевое охранение. Командующий Западным фронтом генерал армии Дмитрий Павлов приказал 100-й стрелковой дивизии занять круговую оборону вокруг Минска в радиусе 25 километров и быть в готовности к защите столицы БССР. Оборонял Минский укрепрайон по линии Дзержинск — Заславль — Стайки 44-й стрелковый корпус под командованием Василия Юшкевича.
Минск оказался на направлении главного удара крупнейшей группировки войск фашистского вторжения — группы армий «Центр». Действовавшие в ее составе 3-я и 2-я танковые группы, продвигаясь с северо-запада в направлении столицы Белорусской ССР, постепенно охватывали «клещами» главные силы Западного фронта с целью их окружения и последующего уничтожения. Обеспечив максимальную концентрацию сил и средств, прорвав слабые заслоны и отразив спешные контрудары советских войск, с северо-запада к Минску подошли немецкие танковые дивизии. Враг беспощадно бомбил город — дома, промышленные здания, склады... Толпы беженцев устремились на восток по Логойскому, Московскому и Могилевскому шоссе.
25 июня для оперативного управления обороной Минска в состав 2-го стрелкового корпуса (командир генерал-майор Аркадий Ермаков) переданы 100-я и 161-я стрелковые дивизии. Командир корпуса приказал 100-й стрелковой дивизии к 5.00 26 июня выйти на рубеж Ворково, Вандолино, Боровцы, Паперня, Ошмянцы, занять оборону, прикрыть подступы к городу с севера и остановить стремительно надвигающиеся на Минск танки врага.
Генерал-майор Иван РУССИЯНОВ
В первом эшелоне оборону заняли 85-й и 355-й стрелковые полки под командованием подполковника Якимовича и полковника Шварева. Здесь же перешел к обороне 603-й стрелковый полк соседней 161-й стрелковой дивизии. Во втором эшелоне в 4—5 километрах от первого занял рубеж обороны 331-й стрелковый полк полковника Бушуева. Артиллерии, кроме нескольких батарей 45-миллиметровых орудий, в дивизии не было — ее передали на усиление 44-му стрелковому корпусу, который вел бои западнее Минска.
Утром 26 июня немцы выбросили в Острошицкий Городок парашютный десант. С подходом основных сил пехоты и танков враг планировал использовать этот населенный пункт в качестве плацдарма для танкового удара по Минску.
100-Я дивизия была рассредоточена вокруг города по фронту около 100 километров. Бросить части, вооруженные только стрелковым оружием, против минометов, артиллерии, танков противника было не только бесполезно, но и преступно. Что делать? В мемуарах «В боях рожденная» генерал Иван Руссиянов вспоминает о том, как их выручил совет друга, воевавшего в Испании: оказывается, фашистские танки отлично горели от бутылок с бензином. Так появился приказ по дивизии: «Первое. Собрать у личного состава стеклянные фляги и заправить их горючим. Второе. Во всех частях сформировать группы добровольцев — истребителей танков. Обратиться прежде всего к коммунистам и комсомольцам. Третье. Начальнику инженерной службы организовать обучение личного состава по применению бутылок с бензином для борьбы с танками».
Затем Руссиянов связался по телефону с оставшимся в Уручье помощником начальника штаба дивизии по тылу капитаном Ростовцевым. Приказал ему немедленно отправиться в Минск, взять на стеклозаводе все имеющиеся там бутылки, также захватить со складов дивизии все пустые стеклянные фляги, загрузить на автомашины бензин и быстро доставить все это на передовую. Вот что записано в журнале боевых действий 100-й дивизии: «В 13 часов 30 минут на командный пункт дивизии капитаном Ростовцевым была доставлена первая партия бутылок и бензин для их наполнения, которые были направлены в 85-й и 355-й стрелковые полки». Всего же за день на заправочные пункты дивизии было доставлено 12 грузовиков стеклянных бутылок и несколько тонн горючего. Так подразделения в кратчайший срок получили «ручную стеклянную артиллерию», как шутливо называли бойцы бутылки с бензином.
Вот о чем писала 9 августа 1941 года газета Западного фронта «Красноармейская правда», хранящаяся в фондах Белорусского государственного музея истории Великой Отечественной войны. В газетной заметке А. Власова «Истребители танков» говорится, что по инициативе капитана Коврижко против вражеских танков впервые была применена бутылка с бензином. В первом же бою подразделение капитана Коврижко вывело из строя 16 немецких танков. Сам капитан в течение дня поджег около десяти танков. Этот ценный опыт борьбы быстро переняли бойцы и командиры всей дивизии. В одном из боев старший лейтенант Гущенков поджег три танка. Секретарь комсомольского бюро Шнейдерман вместе с политруком Осокиным сожгли два танка.
Танк Т-34 на пьедестале в Острошицком Городке
Наш земляк дважды Герой Советского Союза Маршал Советского Союза Иван Якубовский в книге «Земля в огне» вспоминал: «Особенно трудный бой соединение выдержало 26 июня. Сотая, поспешно заняв оборону в 10—15 километрах к северу от Минска, отразила несколько сильных танковых атак врага. Только на позиции ее 85-го стрелкового полка шло до 50 немецких танков. 20 из них были уничтожены бутылками с горючей смесью. Во второй половине следующего дня дивизия перешла в наступление и за три часа боя отбросила врага на 13—14 километров к северо-западу, уничтожив большое количество танков, бронемашин и мотоциклов противника».
В фондах музея находится выцветшая от времени «Памятка бойцу о применении зажигательных бутылок», подготовленная политуправлением Западного фронта. В ней содержатся конкретные рекомендации воинам: «Подпускай танк к себе на 15—20 метров, а то и ближе, и бросай бутылку. Используй воронки, ямы, канавы, кусты, забор. Смело ожидай танк и уничтожай его».
На передовой, находясь в непосредственном контакте с противником, под непрерывным артиллерийским, минометным огнем наши части зарывались в землю — отрывали окопы, соединяли их ходами сообщения, достойно встречали танки врага. Не хватало лишь пушек. И вот наконец сюда прибыл 151-й корпусной артиллерийский полк в составе 20 орудий 152-миллиметрового калибра. И с ходу вступил в бой. Большинство орудий, развернувшись на позициях полка Шварева, ударило прямой наводкой по танкам и пехоте противника. Отважные артиллеристы сожгли восемь фашистских танков и бронетранспортеров, уничтожили большое количество пехоты.
По данным Центрального архива Министерства обороны России, 100-я дивизия за три дня боев севернее Минска — 26, 27 и 28 июня 1941 года — уничтожила и вывела из строя 101 вражеский танк, 13 бронемашин, 23 орудия, сбила 20 самолетов. Из донесения о боевых действиях командиру 2-го стрелкового корпуса: «Всего за период боев дивизией уничтожено до полка пехоты, до 1,5 батальона мотоциклистов и уничтожено до 75 процентов материальной части 25-го танкового полка».
И все же силы в том сражении были неравными — после трех суток ожесточенного боя дивизии генерала Руссиянова пришлось оставить позиции под Острошицким Городком. Иван Никитич вспоминал, что оперативная обстановка на 28 июня складывалась крайне неблагоприятно для 2-го стрелкового корпуса, в состав которого входила 100-я стрелковая дивизия. Гитлеровцам удалось обойти наше соединение справа и пробиться к шоссе Минск — Москва. Дивизии грозило полное окружение. В сложившейся обстановке отход был единственно правильным решением.
В последующем солдаты и офицеры 100-й стрелковой дивизии продолжали упорно сражаться с врагом, хорошо зарекомендовали себя в боях на реках Березина и Днепр, особо отличились в Ельнинской операции. И вполне закономерно, что 18 сентября 1941 года именно дивизии генерал-майора Ивана Руссиянова в числе первых в Красной Армии присвоено почетное наименование гвардейской.
ПОДВИГ защитников Минска не забыт благодарными потомками: именем генерала Руссиянова названа улица в микрорайоне Уручье, в Минске есть улица Имени героев 100-й дивизии, в столичной средней школе № 16 работает музей «Боевой путь 100-й стрелковой дивизии имени И. Н. Руссиянова». В одном из залов Белорусского государственного музея истории Великой Отечественной войны помещены фотопортреты командиров и бойцов прославленного соединения, горящих немецких танков под Минском. Здесь же в витринах размещены остатки оружия и амуниции, личных вещей воинов, которые были найдены в районе боевых действий 100-й стрелковой дивизии.
У перекрестка дорог в Острошицком Городке Минского района установлен танк Т-34. На мраморной плите памятника высечены слова: «Воинам 100-й ордена Ленина и 161-й стрелковых дивизий 2-го стрелкового корпуса, стоявшим насмерть на этом рубеже в суровые дни июня 1941 года. Вечная слава героям!»
Подполковник запаса Николай ШЕВЧЕНКО;
полковник запаса Валерий ПИНЧУК, «СГ»
