Знаменитый российский поэт Юрий Энтин рассказал истории создания своих популярных песен
06.07.2016 21:45:00
Недавно известный поэт побывал в Минске. Приезжал на премьеру мюзикла «Голубой щенок», который он со своим постоянным соавтором композитором Геннадием Гладковым написал специально для белорусских зрителей и труппы театра «Территория мюзикла».
Накануне премьеры мы побеседовали с московским гостем.
— Юрий Сергеевич, вашими словами с экрана заговорило множество уникальных и любимых зрителями персонажей. А какой из них ближе вам?
— Мой любимый герой — Водяной из мультфильма «Летучий корабль». Я горжусь, что придумал его таким необычным. Мне нравится и исполнение песни Анатолием Папановым, и рисованный образ персонажа симпатичным получился. Кстати, самая моя первая книга изначально называлась «А мне летать охота». Но вышла она в 1985 году под названием «Крылатые качели». Прежнее не допустил главный редактор издательства «Советский композитор». Из сборника были изъяты и два стихотворения: «Я — Водяной» и «Кто на новенького?». Первое — за строчку «Эх, жизнь моя — жестянка! Да ну ее в болото! Живу я, как поганка, а мне летать охота!» назвали пропагандой диссидентства, второе — со словами «Шпаги звон, как звон бокала, с детства мне ласкает слух…» запретили, потому что в тот год началась горбачевская антиалкогольная кампания. Забавно, что с обложки сборника изображение Водяного убрали, а на форзаце оно так и осталось, видимо, забыли поменять.
Ну а моя визитная карточка, конечно же, «Бременские музыканты», песни из этого мультфильма стали первой моей большой успешной работой.
— После его выхода в 1969-м вы проснулись знаменитым.
— Не могу так сказать, потому что поэт-песенник часто даже не упоминался. Никто меня не узнавал, по телевизору меня не показывали. Но песни действительно стали настоящими хитами, особенно понравились студенчеству. Молодежь была удивлена, что в СССР можно сделать, как на Западе. И какая-то свобода в этих произведениях чувствовалась. Так что, скорее, знаменитым стал сам фильм, хотя он не получил ни одной премии. Только зрительскую любовь и признание. Попасть в кинотеатр «Баррикады» в центре Москвы, там тогда шли мультфильмы, было невозможно. Очереди стояли огромные. В основном студенты. Помню, приехал на сеанс с семьей. А нас не пустили. Не помогло даже то, что я — автор. Не было ни одного свободного места, даже на приставных стульях. Мы развернулись и уехали. Я тогда очень разозлился, но через несколько часов успокоился и даже стал гордиться таким успехом.
— Пожалуй, гордиться вы можете и многими другими своими работами, также очень популярными.
— Среди них есть для меня особенные. Например, песенка «Чунга-чанга». Как-то в 70-х в «Известиях» в подвале газеты прочитал статью «Сила слова». В ней говорилось о мальчике, как сейчас сказали бы, аутисте. У него погибли родители, в детском доме он ни с кем не хотел общаться. Так вот со слов его воспитательницы, впервые ребенок заулыбался и ожил, когда услышал песню «Чунга-чанга», ее пели на музыкальном занятии дети, и он тоже подхватил. Тогда я не придал этому факту большого значения, хотя приятно, конечно, было. Но сейчас пытаюсь найти тот номер газеты. Ведь раз моя песня помогла хоть одному ребенку — значит, я не зря работал.
— А правда ли, что свою песню «Прекрасное далеко», признанную в 1985 году лучшей в СССР, вы поначалу недолюбливали?
— Так получилось, что к ее возникновению примешалась обида на режиссера фильма «Гостья из будущего». Он пригласил меня написать с десяток песен, и я уже несколько сочинил. А потом вдруг оказалось, что нужна всего одна, причем на титры. А это же безнадежно, потому что на титрах люди встают и уходят из зала. Но произошел случай, который заставил меня изменить свое впечатление об этой песне, она зазвучала для меня совсем по-другому. Однажды я вернулся домой поздно, после театрального спектакля. Включил телевизор, чтобы посмотреть программу «Взгляд». Там показывали мальчика-сироту, у которого оказался абсолютный слух, он освоил многие музыкальные инструменты. Ведущий Владимир Мукусев спросил, есть ли у него любимая песня. И мальчишка запел «Прекрасное далеко». И как-то так необычно, так прочувственно, как молитву. В какой-то момент Мукусев не выдержал, бросился к нему, обнял. И в это время оборвалась передача… На экране — темнота. Оказалось, от волнения оператор уронил камеру. Прямой эфир тогда так и не возобновился. У Мукусева я раздобыл ту запись программы и иногда, очень редко, показываю этот кусочек на своих вечерах.
— А чем запомнилась работа над песнями для картины «Приключения Буратино»? Ее же снимали здесь, на «Беларусьфильме».
— Во-первых, замечательным сценарием, в нем были указаны места для песен и краткое их содержание. Обычно я сам придумываю, что, куда и о чем. Но здесь все было очень точно. А во-вторых, это был редкий случай, когда я писал текст на готовую музыку.
Произошло это с песней «Бу-ра-ти-но!». Месяца полтора с ней ничего не получалось. Композитор Алексей Рыбников нервничал, что стихи не даю. Потом говорит: черт с тобой, нет слов, пусть звучит просто «буратинная» музыка. Он ее сыграл. И я припев — из слогов между проигрышами — сразу сочинил. Рыбников обалдел. Потом тут же при нем и остальной текст придумал.
|
Произошло это с песней «Бу-ра-ти-но!». Месяца полтора с ней ничего не получалось. Композитор Алексей Рыбников нервничал, что стихи не даю. Потом говорит: черт с тобой, нет слов, пусть звучит просто «буратинная» музыка. Он ее сыграл. И я припев — из слогов между проигрышами — сразу сочинил. Рыбников обалдел. Потом тут же при нем и остальной текст придумал.
— А почему нет теперь таких же популярных новых детских песен?
— Это вопрос сложный. Наступило новое время. После 1991 года не стало этой государственно важной индустрии — детского музыкального кино, анимации, песни. В СССР государство было ее продюсером. Осознанно, продуманно многое вкладывалось в детей, в наше будущее. На это работали «Союзмультфильм», киностудия имени М. Горького, театры, в каждом городе-миллионнике было по два детских театра. Это была политика. Сегодня же все по-другому, теперь все решают только деньги, они стали национальной идеей, дети в нее не вписываются.
Я вот в прошлом году к своему 80-летию выдал трехтомник, в каждой книге — по 101 песне с компакт-дисками, нотами. В первой — мои широко известные песни, во второй — песни из театральных постановок, практически неизвестные, в третьей — новые, их почти никто не слышал, написанные с Давидом Тухмановым. Все эти произведения спеты, но до широкой аудитории не доходят, их никто, как сейчас говорят, не раскручивает, нет музыкальной радио- или телепередачи, куда я мог бы их отнести… Вот один трехтомник привез с собой в подарок своим минским друзьям Дмитрию Якубовичу и Анастасии Гриненко, которые работали над постановкой мюзикла «Голубой щенок». Думаю, этот спектакль будет иметь успех у зрителей.
svirko@sb.by