На редакционную электронную почту на днях пришло любопытное и во многом неожиданное письмо. Его автор, представившийся «руководителем Союза белорусской молодежи Виленщины», Валерий Савенков написал нам, что возглавляемая им организация долгое время позиционировала себя как «оппозиционная белорусскому режиму». А сам он в последней четверти XX века был активистом–неформалом и даже доверенным лицом Зенона Позняка на первых президентских выборах. Валерий написал, что последние события в мире заставили его многое понять и переосмыслить. Мне показался заслуживающим внимания и этот человек, и тема, которую он поднял. Более подробно мы пообщались с Валерием Савенковым по скайпу.
— Валерий, сегодняшний читатель, особенно молодой, не сразу и поймет, что же это такое — «неформалы», как вы представились в своем письме.
— Но для старшего поколения это слово как раз говорит об очень многом... Помните, вся эта кипучая работа в оппозиционных штабах в Красном костеле Минска в 90–е годы? Сколько романтики и порыва было для многих, в том числе и для меня, в том, чтобы распространять газеты БНФ, собирать людей, агитировать новых ребят, раздавать листовки в электричках... А когда начались первые президентские выборы, я участвовал во всех бурных митингах, иногда и получал от ОМОНа. Но если попадал под струю водомета, то это воспринимается сейчас, знаете, как там у Вольтера: «...если ты не революционер в 17 лет, у тебя нет сердца, если ты им и в 30 лет остался, значит, у тебя нет ума».
Когда Зенон Станиславович эмигрировал, тогда и остальные не стали рисковать и стали искать лазейки, куда бы деться. И так как Вильнюс воспринимался нами как наша исконная столица белорусская, то многие прибыли сюда. Здесь образовались общественные организации старых наших «дедов»: Товарищество белорусской культуры — ТБК, например. Сейчас там большой скандал и воюют они, бедные, со своим руководителем Федором Нюнькой.
— Что–то много воюют. Там же и в ЕГУ, который объявил себя в Вильнюсе «белорусским университетом в эмиграции», тоже дерутся между собой, скандал за скандалом...
— Ну люди везде есть люди, и ничто человеческое им не чуждо. И тот же Федор Нюнька, который возглавляет ТБК уже 25 лет. Переизбрать его уже невозможно — он этого просто не дает. А плюс еще он взял и продал какой–то фирме единственное белорусское имущество в Вильнюсе — «дамкi» — домики, где и зиждилась вся белорусская культурная жизнь. Так что они там все сцепились не на шутку — и суды, и прокуратура, и тому подобное. Хотя это считается самая–самая оппозиционная, единственная сила, на которую ориентировались все зарубежные организации. И мы по молодости создали свою структуру — Союз белорусской молодежи Виленщины. И сначала, конечно, много шумели и митинги, и демонстрации, и пикеты всякие проводили.
— А сейчас?
— А сейчас нет смысла. Смысл потерялся. Литовская власть так умудрилась, что переориентировала деятельность диаспор против бюрократии собственной страны. Есть трудности и для белорусской диаспоры. Мне приходится юридически защищать членов своей организации, и я в литовских судах просто живу. Провел до 100 дел, если в общем подсчитать.
— А что это за дела?
— В основном судимся с бюрократией. Приведу один пример. У нас есть такой Пашкевич Витя, он как–то влез по глупости в одно дело. И за ним побежали переодетые полицейские, он подумал, что это бандиты, и не остановился. Ему стреляют в спину. Чуть не убили человека, он лежит в больнице, стал инвалидом... Прокуратура признает, что он ни в чем не виновен, ничего не совершил, мы пытаемся с этим департаментом полиции судиться и притянуть к ответственности. Все суды прошли. Нам сказали, что полицейские все сделали правильно. Вот такое правосудие...
Вот тут у нас целая полка судебных дел, которые мне приходится вести и по своим вопросам и по вопросам членов нашей организации. Я когда разговаривал с председателем верховного суда Литвы, то сказал ему, что из тысячи ответов не получил от них ни одного положительного. Мы столкнулись с настоящим бюрократическим монстром! Я втянулся в эту войну, но так как имею право вести в административных судах только одно дело в месяц, то недавно мне судья прислал письмо: вы превысили свою квоту, подали жалобу на чиновников больше, чем один раз в месяц, заплатите судебный налог 28 евро.
Даже Европейская конвенция никак не ограничивает право людей жаловаться! А мне заявляют, что если нашими жалобами обклеить линию по экватору, она обогнет весь земной шар. Но извините, это же не самоцель. У меня дела людей из организации, это общественное дело. Вот у меня здесь был отец Виктора Пашкевича, так он три года работает на заводе бесплатно, потому что у него судебный исполнитель все забирает за штраф и административные расходы.
— Валерий, мы начали разговор с романтики 90–х, с таких слов, как сердце молодого оппозиционера, мечтавшего о высоких материях... А тут вы мне рассказываете, что сами оппозиционеры в эмиграции погрязли во внутренних склоках, а с другой стороны, и с местными властями вы конфликтуете, не вылезая из судов. Так что, прощай иллюзия?
— Вы знаете, какое последнее событие во многом поставило точку в этом вопросе? Во–первых, как только случился Майдан, единственный человек, который открыто и честно сказал, почему это случилось, был Президент Беларуси. Он сказал: вот что бывает, когда родственники президента лезут в экономику. Что бы там ни говорили, но всем было понятно, что первопричина в этом. Янукович запустил этот процесс, а затем мы увидели и то, как повел себя «старший брат». А не дай бог, подумали мы, в 90–е годы победил бы не Александр Григорьевич, а кто–нибудь из наших, победил бы Зенон Позняк или Шушкевич. Они бы сразу стали стремиться в ЕС, а если бы заикнулись про НАТО, «старший брат» скрутил бы их, как бог черепаху.
Беларусь сохранила свою независимость. Это стало настолько очевидно! Мы из Литвы видим — в Минске сильный лидер, он уже патриарх, он устоялся в своей политике, никаких резких телодвижений, все, что ни говорит, все настолько взвешенно и логично. Самое интересное, что белорусский Президент умеет создать приемлемые отношения и с Путиным, и с Назарбаевым, и со всеми остальными. Да, у вас стабильное движение без резких скачков. Ваш Президент не может сделать резкий прыжок в ЕС, как сделала Литва, откуда уехала треть населения. Ну так это и не нужно. Представьте себе, если британцы в своих газетах карикатуры публикуют — завернутые в целлофан куриные лапки, вот, мол, дешевый товар. Только там под оберткой литовцы нарисованы, лежат, как дешевый товар... Да, вот так нас и воспринимают, после того как мы разбежались по всей Европе...
— Знаете, я вот слушаю вас и сравниваю, какие разные проблемы нас волнуют. У нас дискутируют про общий рынок с Россией и Казахстаном, развитие новых индустриальных парков, то есть мы ищем точки роста внутри своей страны, а у вас все больше обсуждают, где литовец может получше устроиться — в Британии или Голландии. Вы замечаете эту разницу?
— Разницу мы видим. Я тогда с этим сталкиваюсь, когда вижу, как очень много литовцев, наших коммерсантов, стремятся в Беларусь работать. А потом меня немножечко удивляет, почему же так много белорусов приезжает в наши магазины «Акрополис». Когда в выходной туда пойдешь, то половина машин с белорусскими номерами. Значит, у нас им дешевле отовариваться. «Акрополис» потому и выживает, что имеет 12 миллионов посетителей и из них две трети белорусов.
В отношении Беларуси страсти тут поутухли, потому что, наверное, стало понятно: с таким стабильным и мирным соседом гораздо надежнее. Тем более что Александр Григорьевич, сколько бы президентских сроков он ни был, ни разу не сказал ничего по историческим вопросам, что касается Литвы, Вильни и Беларуси. Никаких претензий и пересмотров границ!
Вот тут у нас есть государственный национальный музей, и я еще помню, когда приезжал сюда в первый раз, сразу как заходишь, в фойе на первом стенде висела газета «Правда», кажется, 1939 года, где был напечатан указ о передаче Вильнюса и Вильнюсского края от Белорусской ССР Литовской ССР. Сейчас, конечно, мы эту газету там не увидим, но это же известный факт истории. И никаких упреков...
Уже этим Литва должна быть благодарна, что за всю историю независимости белорусский Президент, пусть авторитарный, как о нем говорят, но он никогда не позволил себе даже намекнуть, даже пошутить на эту тему. Тогда как наши люди из Белорусского народного фронта в этом направлении постоянно вели теоретические разработки, даже какие–то карты придумывали.
— Кстати, сейчас у нас президентские выборы, и некоторые ваши бывшие товарищи по БНФ тоже собираются в них участвовать. Скажите, вы какие–нибудь новые идеи от них собираетесь услышать?
— Нет, новых идей, конечно, никаких нет. Белорусская идея в своем классическом виде как была, так и осталась. Но она должна восприниматься, я бы сказал, впитаться белорусским народом эволюционно. И мы уже видим, что никто этому не препятствует. Даже последние национальные акции, которые прошли по Беларуси, — пожалуйста, совершенно спокойно бело–красные флаги и другие национальные символы присутствовали. Они в той пропорции, в которой занимают реальное место в реальной жизни. Никто, разумеется, не допустит Майдана. Мы сейчас увидели, что следует за Майданом. И, кстати, вспоминая тот случай на последних президентских выборах в Беларуси, когда был брутально разогнан митинг, многие из нас подумали: а может быть, это было и оправданно? Оглядываясь на Украину... Да, это реал–политик. От этого никуда не деться. Мы сейчас увидели, как реальная политика и реальная жизнь все просветила. Это как фотобумагу кладешь в раствор, и все проявляется. Мы заблуждались искренне, мы все мечтали о процветающем национальном государстве, но мы не поняли одного: что для этого нужно действительно время. Потому что не переделывается все сразу. Сразу, это когда во Франции гильотины работали круглосуточно. Или как в России после революции миллионы были уничтожены. Вот к чему приводят резкие прыжки.
Я часто общаюсь с белорусами, которые сюда приезжают по делам, на отдых или шопинг. Меня они не понимают уже несколько лет. Получается, мы хотим навязать какое–то благо людям, которые видят это благо по–своему. Они там живут, и им, наверное, виднее. Демократия должна созреть изнутри. И вот эта истина открылась, когда мы увидели ситуацию с соседкой — Украиной. Только вот украинцам все это надо как–то пережить, перестрадать, чтобы к чему–то лучшему прийти. А мы можем обсудить, подискутировать, найти общий язык. Я обратил внимание, как очень по–отечески Александр Лукашенко сказал, что не надо считать всю оппозицию врагом. Мне кажется, все настолько уже проявилось и стало ясным и понятным, что нам глупо занимать какую–то радикальную позицию. Иначе ты окажешься в той самой категории Вольтера, о которой он сказал, что у тебя нет ума. Тебя просто на родине не поймут.
— Спасибо за беседу.
romanova@sb.by
Советская Белоруссия № 89 (24719). Четверг, 14 мая 2015
