Понедельник в Крыму выдался выходным. Поневоле. На рабочих местах оставались лишь государственные и муниципальные служащие. Причина — введенный накануне режим чрезвычайной ситуации в связи с полным отключением полуострова от энергосистемы Украины. Подрывы линий электропередачи привели к тому, что в Крыму без электричества остались почти 1,9 миллиона человек. Вроде бы обошлось без паники. Социальные объекты удалось оперативно подключить к резервным источникам питания. К крупным крымским городам электричество уже подано, но рубильник включается по строгому графику. Власти предупредили местных предпринимателей, чтобы те не пытались заработать на чрезвычайной ситуации. «Укрэнерго» объявило, что для ремонта подорванных ЛЭП ему необходимы четыре дня.
На этом фоне продолжается и электризация российско–украинских отношений. Москва объявила, что с будущего года включает Украину в список стран, против которых действует продовольственное эмбарго. Вялотекущий продовольственный конфликт длился уже несколько лет, но резко обострился в 2014–м, после того как Киев объявил о присоединении к зоне свободной торговли с Евросоюзом. Именно с 1 января зона свободной торговли ЕС и Украины начнет работать в обе стороны, то есть европейские товары будут поступать в Украину без ограничений. С того же момента украинские мясная продукция, молоко, фрукты, овощи и ряд других позиций окажутся в России под запретом.
Чем это может быть чревато? Премьер–министр Украины Арсений Яценюк оценивает суммарные убытки своего государства от введения эмбарго и пошлин в 600 миллионов долларов. Замминистра экономического развития Украины Наталья Микольская считает, что объем потерь будет несколько ниже. Но как бы то ни было, ущерб в масштабах страны ожидается ощутимым. По самым минимальным оценкам, он составит 0,3 — 0,5 процента ВВП и 1 процент всего экспорта. Для России, в свою очередь, это означает лишение возможности закупок сравнительно доступных по цене для большей части населения продуктов. Ведь на украинское продовольствие приходится более 2 процентов всего российского продуктового импорта и до 0,8 процента потребления продуктов питания в России в общем.
На этом фоне новые надежды возлагаются на трехстороннюю контактную группу, регулярно заседающую в Минске. По крайней мере, гендиректор центра стратегического развития «Маркетинговые системы» Анатолий Акантинов видит новые перспективы, раскрывающиеся и перед ней, и перед официальным Минском:
— Так как и Россия, и Украина — не чуждые для нас страны, мы будем подставлять плечо и той и другой. Другой вопрос, насколько долго затянется эта ситуация и какие последствия могут быть — не только для самих России и Украины, но и для тех стран, которые их окружают и с которыми они сотрудничают. Сейчас в российско–украинском противодействии наблюдается принцип эмоций, экономические последствия особо даже не просчитывают. Все это похоже на нарыв. Необходимо время, чтобы и одна и другая сторона остыли — и нашли сообща некое мудрое, компромиссное решение. Думаю, для разрешения ситуации необходим либо некий внешний ресурс, либо время. Но в любом случае минская переговорная площадка должна приобрести второе дыхание.
Что ж, эмоции, как показывает практика, в любом серьезном деле — не лучшее средство. Особенно если они конвертируются в ухудшение жизни людей.
osipov@sb.by
Советская Белоруссия № 227 (24857). Вторник, 24 ноября 2015
