Опьяняйтесь поэзией!

Валерый Маракоу. Рабiнавая ноч. Выбранае. Мiнск, 2003.

Прымай, дарагая краiна,

Прымай свайго сына iзноу!

I месячным светам -

Крывею рабiны,

I сумам начэй, i трывогаю сноу...

Валерий Моряков - из "расстрелянного поколения" белорусских поэтов. По предположениям, он похоронен вместе с другими жертвами (а всего в тот день, 29 октября 1937 года, было расстреляно более двух десятков белорусских писателей) где-то на территории современного парка Челюскинцев.

Валерий Моряков уже в 17 лет издал свой первый сборник. За ним - второй... Молодой поэт был красив, талантлив, энергичен. Белорусское поэтическое слово еще было нужно народу - на вечера поэзии ломились толпы. Критика хвалит. Берутся автографы. Обратил внимание на талантливого поэта сам Янка Купала.

Как же подлецы могли не заметить такую яркую личность?

Сначала поэта стали планомерно "сбрасывать с пьедестала" - появляются критические статьи, в которых Моряков обвинялся в упаднических настроениях, отсутствии гражданственности, подражании "кабацкому поэту" Есенину, анархистско-декадентских настроениях и так далее.

Поэтов "ломали". Некоторые сразу же "перековывались" и полностью переходили на трескучие пафосные вирши о великом вожде и происках подлых империалистов. Другие же насилие над своим творческим "я" воспринимали как трагедию. Для таких, как Валерий Моряков, полностью отказаться от себя было невозможно. Даже во имя спасения жизни.

В 1937 году следователям так и не удалось выбить из поэта признания вины...

В книгу "Рабiнавая ноч" отобраны стихотворения, не изуродованные потребой времени. Практически у всех поэтов советской поры есть вымученные попытки соответствовать идеологии - даже у Ахматовой и Пастернака, Коласа и Купалы. Сам Купала, кстати, называл свои такие стихи "дрындушкамi".

Книгу издал, составил и прокомментировал племянник Валерия Морякова Леонид Моряков, сегодня известный литератор. Включены сюда воспоминания тех, кто знал поэта, - Эди Огнецвет, Сергея Граховского, Максима Лужанина, Станислава Шушкевича, статьи критиков.

Шестьдесят пять лет прошло со времени гибели Валерия Морякова, уроженца Минска.

То быу паэт з блакiтнымi вачыма

I з залатою ружай

Галавы.

То для сваей загубленай

Любiмай

Ен крау у ночы кветкi i шыпы.



Шарль Бодлер. Парижский сплин. Стихотворения

в прозе. Рипол Классик. Москва, 2003.

"Проклятый поэт". Не правда ли, сразу заинтригован?

Шарль Бодлер, воплощение знаменитой парижской богемы XIX века, постарался создать себе репутацию этакого гения зла и воспел собственную "проклятость", породив целые сонмы подражателей. Приемы вынесены на поверхность, они нарочито демонстрируются как устрашающие хирургические инструменты: насмешка, цинизм, кощунство, равнодушная жестокость эстета, препарирующего жизнь, чтобы брезгливо убедиться, до чего уродливы внутренности... Но при этом - мрачная, завораживающая красота разложения и порока, опоэтизированная великим талантом...

Но вот теперь в предисловии к прелестному изданию стихотворений в прозе "Парижский сплин" читаем: "К сожалению или к счастью, сейчас, в начале ХХ века, нам проще понять подобное состояние ума и души, чем бодлеровским современникам полтора века назад".

Увы, весь бодлеровский цинизм, все его эскапады сегодня выглядят довольно-таки скромно. Возможно, от этого более видна "красота исполнения", старомодная, несколько вычурная манера, напоминающая серебряную чеканку, покрытую патиной. За красивостью и витиеватостью скрывается желчь насмешки, за прекрасным поэтическим образом - "прозаический" прототип. Двойственность, туман и тоска. "Парижский сплин" проникнут модным сегодня духом эскапизма, ухода от реальности. "Для того чтобы не быть страждущим рабом Времени, опьяняйтесь; опьяняйтесь непрестанно! Вином, поэзией или истиной - чем угодно!"

Книга не зря вышла в серии "Эстет" - издание приятно взять в руки. Существенно и то, что нашему вниманию предлагается современный перевод, - его в качестве своей дипломной работы сделала выпускница литературного института Татьяна Источникова.

Бодлер в предисловии назвал эту свою книгу "извилистой фантазией". Как известно, в эпоху Возрождения эталоном и признаком красоты была признана извилистая линия.

Издания для обзора предоставлены книжным магазином "Светоч",

Минск, пр-т Машерова, 11.