Известный российский политолог Алексей Малашенко недавно высказал мнение, что Кавказ для России становится «внутренней заграницей»: республики в составе федерации живут по своим законам. Но не надо думать, что эта другая жизнь отнесена от Москвы на тысячи километров.
Она — рядом. Москвичи все чаще сталкиваются с тем, что неписаные законы гор становятся частью обыденной жизни столичных «спальных» районов.
Московская пленница
История могла быть банальной, случись она на Кавказе. Но произошла она в Москве. Амина, дочка зажиточной дагестанской четы, училась в выпускном классе одной из московских школ. И встречалась с соседским парнем втайне от родителей. Когда стало известно, что родители уже нашли дочке жениха — обеспеченного, взрослого, из диаспоры, и слезы тут не помогут, — молодежь решилась на крайность. В один прекрасный день Амина вместо дороги домой села в машину к своему возлюбленному. Они уехали на съемную квартиру переждать, как им казалось, родительский гнев. Но традиционное для кавказских реалий «Похищение невесты» закончилось в соответствии с российским законом: против несостоявшегося жениха возбуждено уголовное дело по статье «похищение человека»...
Семья юноши негодует: «Ну какое тут уголовное дело? Украл невесту, но ведь пальцем не тронул — все по законам предков, жениться на девочке хотел, любит ее!» Родители несостоявшейся невесты непреклонны: «Какие традиции гор, уже третье поколение нашей семьи живет в Москве, так что — только суд».
Дворик в тихом центре
Российская столица отличается од других столиц мира в этом аспекте мало — многонациональный мультикультурный Вавилон. Здесь живут представители самых разных национальностей, но никогда прежде не было так заметно, что мусульман в Москве сегодня больше, чем в любом другом городе Европы, — свыше двух миллионов человек.
Нравится москвичам это или нет, но мусульманского в российской столице исторически не меньше, чем православного. Первое знакомство москвичей с мусульманами состоялось во времена Золотой Орды. В 1312 году ислам был провозглашен государственной религией. Следы ордынского влияния город хранит до сих пор. Достаточно присмотреться к названиям московских улиц и районов: Балчуг, Арбат, Таганка, Ордынка, Измайлово, Басманная улица, Татарские переулки...
В районе метро «Белорусская» несколько улиц и переулков весьма красноречиво напоминают, что в Москве несколько столетий живут грузины — Грузинский вал, Большая Грузинская улица. Здесь православный храм, выстроенный в грузинской традиции, мастерская Зураба Церетели, несколько ресторанчиков с грузинской кухней, но это, пожалуй, все даже не выглядит инородным. Не знаю, сколько потребуется времени, чтобы привычным и не раздражающим стало то, что довелось мне наблюдать недавно в одном из московских двориков. Не знаю, каким образом четырехэтажный трехподъездный дом в центре Москвы обзавелся таким количеством жильцов, которых принято называть выходцами из Средней Азии. Когда я, гуляя по вечерним переулкам, наткнулась на живописную картину, то почти остолбенела: во дворе расстелены ковры и коврики, на них — нехитрые угощения, чай в чайниках. Вокруг сидят семьями в несколько поколений новоиспеченные москвичи. Их уличный ужин заканчивался уже под звездами, а вокруг, облизываясь, нарезали круги дворняги и местные «бичи». Собак правоверные мусульмане проигнорировали, но асоциальных соседей ужином покормили.
Будни и праздники
Приметы того, что Москва с каждым годом становится все больше мусульманским городом, — на каждом шагу. ЗАГСы констатируют, что среди имен новорожденных в российской столице особую популярность приобретают не традиционные русские, а такие, как Аслан, Ахмед, Фатима, Амина...
А в один из сентябрьских дней, во время празднования исламского Ураза–Байрама, на утреннюю молитву к одной из пяти московских мечетей собрались 55 тысяч мусульман. Автомобильные пробки — вещь в районе привычная. Но в это утро в сплошную пробку превратилась еще и станция метро «Проспект Мира», которая смогла работать только на выход, и все прилегающие к мечети улицы. Фотографии того, как на тротуарах локоть к локтю совершают намаз сотни молодых мусульман, — хиты просмотров в интернете и цитирования в СМИ уже второй месяц. Верующие молились прямо на проезжей части, трамвайных путях, тротуаре, постелив молельные коврики, а те, у кого их нет (коврик должен быть не просто чистым куском ткани, он не может быть использован еще для других целей), покупали у торговцев рядом с мечетью куски обоев.
Тогда едва ли не впервые москвичи, привыкшие к воскресным православным колоколам, услышали праздничные молитвы мусульман — их транслировали для тех, кто не смог попасть в мечеть, через звукоусилительные установки на автомобилях. К слову, 16 ноября на Курбан–Байрам праздничные молитвы тоже будут транслироваться через передвижные усилители. Скорее всего, и этот праздник тысячи мусульман встретят на улице.
Рамадан в Москве показал, что на два миллиона столичных мусульман пять мечетей — капля в море. Но к тому, что нужно строить новые культовые сооружения, москвичи не готовы. Хотя в дореволюционной Москве недостатка в храмах различных конфессий не было. Да что там мегаполис... В нескольких крошечных белорусских городах, где компактно проживали татары, мечеть мирно соседствовала с церковью, костелом и синагогой.
Когда один из российских имамов высказался в том духе, что ислам разрешает в случае необходимости молиться мусульманам в православных храмах, это только подлило масла в огонь и толерантности москвичам не прибавило. Хотя плюсами от разрастания мусульманской диаспоры многие горожане активно пользуются.
...Несколько лет назад, например, свежее мясо в Москве можно было купить только на рынке. В последнее время начали открываться мясные лавки, где хозяева предлагают настоящий «халяль» — говядину, баранину. Отчаявшись найти в Москве качественный хлеб и устав возить из Минска и замораживать килограммы «Радзивилловского» и «Нарочанского», нашла для себя неожиданный выход. Перешла на лаваш. Уже продолжительное время покупаю в лавке недалеко от дома среднеазиатские лепешки, которые выпекает в настоящем тандыре молодой таджик, по виду совсем подросток. Распробовала качество его хлеба не только я. Лавка открывается ранним утром, работает затемно, но всегда есть покупатели, и далеко не для всех из них лаваш — традиционный продукт питания.
* * *
Похоже, исламское население российской столицы будет расти и дальше. Московских мусульман легко разделить на несколько условных групп — этнические мусульмане, среди которых много коренных москвичей в нескольких поколениях. Это татары, башкиры, представители народов Кавказа. Последние годы в столичные исламские ряды активно вливаются выходцы из Средней Азии — не поддающаяся счету армия гастарбайтеров. Меньше, но они есть — выходцы из исламских стран дальнего зарубежья и русские, принявшие ислам. Последние причем зачастую куда более ревностны в следовании предписаниям ислама. Объясняется это тем, что некоторые представители первой группы следуют исламу, скорее, по традиции. Неофиты, напротив, принимают новую для себя религию сознательно и стараются ревностно исполнять все положения. Среди ревностной группы много дам, вышедших замуж за мусульман. Поделюсь личными впечатлениями от посещения главной московской мечети. В отличие от многих православных храмов мечеть для мусульман, прежде всего мужчин, — это своеобразный клуб, место общения, где они готовы проводить много времени в философско–религиозных беседах, молитвах, ритуальных танцах. Бросается в глаза, что в мечети молодых мужчин в разы больше, чем людей в возрасте.
Пока воскресный колокольный звон православных храмов в белокаменной не перекрывается призывами к молитве муэдзинов с минаретов мечетей. Но, может, это только дело времени? За последние 20 лет современные московские мусульмане создали в мегаполисе фактически параллельный мир. Есть свои магазины, детские сады, рестораны, свахи по поиску правильных невест для завидных татарских и кавказских женихов. То, что мусульман в Москве все больше, осознает и бизнес: крупные торговые сети типа «Ашан» обзавелись отделами, где торгуют «халяльными» (дозволенными мусульманам) продуктами, мясокомбинаты выпускают мясные изделия «Байрам», «Восточные». Спрос рождает предложение, а оно, в свою очередь, рождает образ потребления, который все более дрейфует в восточном направлении.
Москва.
