Горячие темы — в интервью с Генеральным прокурором
Изменения и дополнения в Уголовный кодекс, предложенные Генеральной прокуратурой, — один из самых обсуждаемых сегодня законопроектов. Насколько он важен, можно судить по тому, сколь остро и принципиально нововведения в УК и некоторые другие законодательные акты обсуждались на совещании с участием Президента 6 февраля 2009 года.
Почему назрела необходимость доработки Уголовного кодекса? Какие плоды принесут планирующиеся изменения? На эти и другие вопросы отвечает Генеральный прокурор Беларуси Григорий ВАСИЛЕВИЧ.
О работе над проектом закона
— Григорий Алексеевич, почему возникла необходимость разработки данного законопроекта?
— Проект закона подготовлен в целях более полного обеспечения адекватности уголовного наказания совершенному лицом деянию, расширения возможности освобождения от уголовной ответственности тех лиц, которые загладили свою вину, своим в последующем законопослушным поведением заслужили снисхождение. В проекте указаны конкретные условия для этого.
— Проект закона — это плод коллективного творчества различных ведомств?
— Да. Он подготовлен в русле докладной записки, поданной на имя Президента руководителями Генеральной прокуратуры и Верховного Суда еще в декабре 2007 г. В процессе подготовки проекта позиции, касающиеся изменений и дополнений действующих норм УК и УПК, с заинтересованными органами согласовывались неоднократно. Ряд положений, включенных в проект, полностью поддерживаю, их приходилось твердо отстаивать, с некоторыми я соглашался в силу лишь доверия к позиции коллег, например, из Верховного Суда, которые, скажем, активно поддерживали идею уплаты социальной компенсации как условия осуждения без назначения уголовного наказания в случае совершения тяжкого преступления. Так или иначе, как в любой законопроектной работе, когда к проекту причастны различные инстанции, проект — это плод компромисса. Больше года шла не только работа над ним, но и согласование позиций.
О некоторых новациях
— Каковы основные новшества законопроекта?
— Их несколько, и я, пожалуй, начну с предложений о расширении возможностей освобождения от уголовной ответственности.
Проектом закона предложено распространить на лиц, впервые совершивших менее тяжкое преступление, такие основания освобождения от уголовной ответственности, как привлечение лица к административной ответственности, примирение сторон, деятельное раскаяние и некоторые другие. В настоящее время освобождение по указанным основаниям возможно, если совершено преступление, не представляющее большой общественной опасности. В 2008 году в связи с деятельным раскаянием освобождено от уголовной ответственности 11 человек, в связи с примирением с потерпевшим — 606. Число лиц, в отношении которых могут быть применены указанные основания, значительно расширяется, так как почти две третьих преступлений в общей структуре преступлений составляют именно менее тяжкие преступления.
— Проект предлагает изменить некоторые санкции. Цель этих изменений?
— В санкции ряда статей Особенной части УК вводятся альтернативные лишению свободы наказания в виде ограничения свободы, общественных работ, ареста, а также снижаются нижние пределы санкций в виде лишения свободы. Это позволит в большей степени выполнять требования статьи 62 УК об индивидуализации наказания.
О социальной компенсации
— А что означает понятие «социальной компенсации»?
— Введение социальной компенсации в систему альтернативных наказанию мер уголовной ответственности — существенная новелла законопроекта.
Действующая редакция статьи 79 УК предусматривает осуждение (вынесение обвинительного приговора) без назначения наказания. Указанная статья может быть применена к лицам, совершившим впервые преступление, не являющееся тяжким или особо тяжким, при этом суд в процессе судебного рассмотрения признает, что вследствие длительного безупречного поведения после совершения преступления лицо доказало свое стремление к законопослушному поведению; учитывается характер и степень общественной опасности преступления, личность виновного, возможность его исправления без применения наказания, но в условиях осуществления за ним профилактического наблюдения.
Однако из общего числа осужденных лиц в прошлом году 79–я статья Уголовного кодекса была применена лишь в отношении 268 лиц, что составляет 0,4% (в 2007–м — 276 чел.).
В проекте закона предлагается предоставить суду возможность выносить обвинительный приговор без назначения наказания и в отношении лиц, впервые совершивших тяжкое преступление, не сопряженное с посягательством на жизнь и здоровье человека. В этом случае обвиняемый должен добровольно возместить причиненный ущерб, передать в собственность государства принадлежащие ему орудия и средства совершения преступления. Размер социальной компенсации предлагается установить от 500 до 3.000 базовых величин. На совещании 6 февраля Президент указал, что эти нормы не должны касаться лиц, совершивших коррупционные преступления. Поэтому соответствующие коррективы будут сделаны. В случае принятия данного предложения соответствующее правило может охватить 22 состава преступления. 16 составов преступлений, которые относятся к коррупционным, будут исключены.
— Какое число осужденных может попасть в орбиту действия предлагаемой нормы?
— Всего 1% от общего числа осужденных, или менее одной тысячи человек. Но это если рассматривать гипотетически, реально же цифра может быть еще меньше.
— Есть ли зарубежный опыт применения социальной компенсации?
— Да, она применяется в ряде европейских государств (Бельгии, Нидерландах, Франции). Правда, как правило, по преступлениям, за которые в соответствии с уголовным законом может быть назначено наказание в виде лишения свободы на срок до 5 лет. У нас же речь идет о тяжких преступлениях, за которые срок лишения свободы возможен до 12 лет.
— То есть социальная компенсация не станет применяться огульно?
— Да, я считаю, что такие «сделки с правосудием» должны быть крайне редкими, исключительными. Хорошо было бы «отработать» практику назначения социальной компенсации (естественно, в значительно меньших размерах) в отношении преступлений, не представляющих большой общественной опасности или менее тяжких, а затем уже использовать ее в отношении тех, кто совершил тяжкое преступление. Но авторы идеи (руководство Верховного Суда и бывший Генеральный прокурор) социальной компенсации, которая в настоящее время закреплена в проекте, считают ее более правильной. Ну что ж, практика покажет. К слову замечу, что менее тяжкие преступления доминируют в общей структуре преступности и составляют 75% (119 тысяч преступлений). Тяжкие — 6,9% (10.949), а 18% (25.458) не представляют большой общественной опасности.
О корыстных интересах
— Известно, что изменения касаются и уголовной ответственности должностных лиц. В чем их суть?
— Проектом закона вносятся изменения и дополнения, направленные на совершенствование уголовной ответственности должностных лиц, которые своими умышленными деяниями (посредством использования предоставленных им служебных полномочий) причиняют имущественный или иной существенный вред.
В соответствии с действующей редакцией части 1 статьи 424 (злоупотребление властью или служебными полномочиями) и части 1 статьи 425 УК (бездействие должностного лица) преступный характер деяний должностных лиц определяется умышленным действием (бездействием) вопреки интересам службы независимо от мотива. Предлагаемые изменения в указанные статьи предопределяют необходимость установления корыстной или иной личной заинтересованности.
— Для чего понадобилось такое уточнение?
— Указание на этот признак имеется в уголовном законодательстве практически всех государств СНГ, оно было и в УК 1960 г. Судебная практика последних лет развивалась таким образом, что должностные лица обычно привлекались к ответственности на основе наличия ущерба и его причинной связи с определенными умышленными действиями должностного лица, которые не соответствовали нормативным предписаниям. Этим и обосновывался факт совершения служебных действий вопреки интересам службы. Не устанавливался прямой или косвенный умысел к наступившим последствиям, который является обязательным признаком состава данного преступления. С целью повышения большей самостоятельности руководителей хозяйственных организаций в нынешних условиях, признания за ними права на обоснованный риск и предложена соответствующая редакция статьи 424 УК. Конечно, это затруднит работу следствия, но главная задача — исключить привлечение добросовестных руководителей к ответственности. К сожалению, и сами руководители порой дают повод для ужесточения ответственности, когда из–за злоупотреблений государство теряет миллиарды рублей. Это характерно для госзакупок, сдачи объектов в аренду, продажи имущества на торгах и т.д.
О государственном обвинении
— В проекте идет речь об оптимизации функции поддержания государственного обвинения. В чем заключается эта оптимизация?
— Предлагается, чтобы дела, по которым дознание производится в порядке ускоренного производства, рассматривались в суде без участия государственного обвинителя. Перечень таких дел имеется в действующем УПК. Это такие преступления, как уклонение от уплаты алиментов, присвоение найденного имущества, незаконная порубка деревьев и кустарников, незаконная добыча рыбы или водных животных и другие — всего 36 составов.
Согласно действующему УПК по такого рода делам дознание проводится в течение семи дней, в суд дело должно быть передано в течение 10 дней. Здесь очевиден факт совершения преступления, подозреваемое лицо признает свою вину.
В 2008 году в порядке ускоренного производства в суд было направлено 4.001 уголовное дело, что составило 6,3% от общего числа дел, расследованных всеми органами, осуществляющими предварительное расследование и дознание.
— Каким образом новая норма позволит повысить эффективность работы прокуроров?
— Освобождение прокурорских работников от участия в рассмотрении таких дел в суде позволит им более основательно готовиться к рассмотрению других, более сложных дел, использовать освободившееся время для исполнения иных (весьма многоплановых у прокурорских работников) обязанностей. В отдельных районах один прокурорский работник ежегодно поддерживает обвинение по 150 — 200 уголовным делам. К этому можно добавить отсутствие в каждом втором суде у гособвинителей элементарных условий для работы: в судах для них не выделено не то что помещений, а то и просто столов, за которыми в перерыве они могли бы хоть мало–мальски сосредоточиться на материалах уголовного дела. Нашел прокурорский работник, поддерживающий гособвинение, возможность где–то присесть — и хорошо. Видимо, ранее «большим» прокурорским и судебным «начальникам» не хотелось заниматься этой проблемой.
— Не нарушится ли принцип состязательности, если прокурор не будет участвовать в рассмотрении таких дел?
— Доводы о нарушении принципа состязательности, на мой взгляд, абсолютно необоснованны.
Если в суде лицо откажется от признания своей вины, то в этом случае участие гособвинителя будет обязательным. Не является принципиальным, кто именно — секретарь судебного заседания либо судья — огласит в зале судебного заседания постановление о привлечении лица в качестве обвиняемого, так как это не свидетельствует о выполнении судом функции государственного обвинения. Отчасти здесь используется и европейский опыт, где малозначительные дела рассматриваются судом без участия гособвинителя, например в ФРГ.
В целях исключения вообще каких–либо сомнений в проекте закона будет предусмотрена обязанность прокурора в постановлении о направлении в суд дел ускоренного производства выражать свою позицию относительно меры уголовной ответственности. Это можно специально оговорить в статье 264 УПК.
— Председатель Конституционного Суда Петр Миклашевич на совещании высказался, что здесь может быть нарушен конституционный принцип состязательности.
— Функция обвинения все равно исходит от прокурора. Как это может быть выражено, я уже отметил. Кроме того, обращу внимание на два интересных нюанса. Первый: и в конституционном правосудии, которое само в первую очередь подчиняется конституционным принципам, процесс может осуществляться вообще без участия сторон. Второй: 11 декабря 1998 года именно Конституционный Суд, в котором мне посчастливилось работать, признал неконституционными нормы Уголовно–процессуального кодекса, в соответствии с которыми сам судья (а не прокурор) формулировал обвинение по некоторым делам и этот же судья рассматривал это дело. Сколько было шума со стороны некоторых представителей судебной системы вокруг нашего решения! Мы же, признав такое положение неконституционным, указали, что функции обвинения и рассмотрения дела по существу следует разграничить: вариантом решения могло быть установление порядка, при котором один судья формулировал бы обвинение, а другой — мог его рассматривать. Но это в прошлом, хотя неадекватная реакция на наше решение памятна. Добавлю, что административные дела в судах также рассматриваются без участия гособвинителей. А там сумма штрафов порой выше тех, что предусмотрены за уголовное правонарушение. Просто необходимо рассматривать не формальную, а сущностную сторону состязательности.
О борьбе с преступностью и коррупцией
— Как совершенствование УК скажется на борьбе с коррупцией?
— Курс на искоренение коррупционных явлений, особенно таких, как взяточничество, злоупотребления при осуществлении государственных закупок, остается по–прежнему жестким. При необходимости может быть использован в максимальной степени потенциал имеющихся санкций.
— Насколько эффективно законодательство позволяет влиять на преступность?
— В основном действующее законодательство позволяет вести решительную борьбу с преступностью. Конечно, практика может выявлять имеющиеся проблемы. Я не сторонник расширения оснований уголовной ответственности. Наоборот, ряд правонарушений можно было бы в перспективе декриминализировать, переведя их в разряд административных правонарушений. Вместе с тем в целях дополнительной защиты прав и законных интересов граждан считаю, давно назрела необходимость усиления ответственности граждан за неисполнение судебных постановлений. Например, суд вынес решение о взыскании с одного гражданина в пользу другого определенной суммы. Однако последний, находясь в здравии и трудоспособном возрасте, без уважительных причин не трудоустраивается, чтобы не отдавать долг. Жалоб на этот счет достаточно много. Здесь можно было воздействовать и уголовно–правовой санкцией.
Но есть еще и другие аспекты противодействия правонарушениям: должен работать весь государственный и общественный механизм. Необходимо формировать законопослушный образ жизни, оказывать людям помощь в трудоустройстве, организовывать их досуг, учить с раннего возраста цивилизованно разрешать конфликты, формировать у людей понимание того, что противодействие правонарушениям — гражданский долг каждого взрослого человека.
О прокурорской практике
— Как в целом развивается прокурорская практика в настоящее время?
— Если оценивать с позиции органов прокуратуры, на которые возложена обязанность осуществлять надзор за законностью, то проблем с правоприменением еще хватает. Надо оперативнее и качественно реагировать на нарушения прав и свобод граждан. На коллегиях и совещаниях в Генеральной прокуратуре обращаем внимание на недостатки следствия и дознания, требуем более принципиального отношения к работе государственных обвинителей. Вообще, хочу заметить, что у прокурорских работников очень тяжелая и ответственная работа. Прокурор за все отвечает, и граждан порой не интересует, сколько сотрудников работает в районе, городе, могут ли они охватить весь массив законодательства и практику его применения. Причем речь не идет только об уголовно–правовой сфере. Поэтому многое зависит от организации собственной работы и работы поднадзорных органов.
— Можно ли привести пример, характеризующий ритм работы органов прокуратуры?
— Возьмем хотя бы одну неделю. За это время внесено 727 актов прокурорского реагирования (представлений, протестов, предписаний, предупреждений), в суды направлено 955 уголовных дел, поддержано государственное обвинение по 1.238 уголовным делам, дано заключений по 562 гражданским делам, дано 362 санкции, по требованию прокуроров к дисциплинарной ответственности привлечено 185 человек, к административной — 54, к материальной — 257 на сумму 504 миллиона, в общие суды заявлено 288 исков на сумму 2,8 миллиарда рублей, в хозяйственные суды — 35 исков на сумму 3,1 миллиарда, возбуждено 67 уголовных дел о коррупции, сумма ущерба от которых составила более 1,5 миллиарда рублей. Только непосредственно в Генеральной прокуратуре рассмотрено 457 обращений граждан.
— Часто говорят, будто органам прокуратуры присущ обвинительный уклон. Так ли это?
— Я уже отмечал, что деятельность прокуратуры весьма многогранна, наряду с уголовно–правовой сферой значительно больший объем прокурорской работы занимают вопросы обеспечения законности в сфере гражданско–правовых, трудовых, земельных, брачно–семейных, административных и иных правовых отношений. Прокурор в силу надзорной функции вынужден быть впереди других инстанций. Но если касаться уголовной ответственности, то в идеале было бы хорошо, если бы позиция государственного обвинителя и вердикт суда совпадали. У нас нет цели осудить человека любой ценой. Наоборот, подвергаем анализу ошибки, допущенные в процессе следствия и направления дела в суд.
Об изменении подходов
— Известно, что в 2008 году Генеральная прокуратура инициировала усиление ответственности за управление автотранспортом в нетрезвом состоянии. Каковы результаты?
— Действительно, совместно с МВД мы обратили внимание на непоследовательную судебную, а отчасти и прокурорскую практику при решении вопроса о привлечении к административной и уголовной ответственности лиц, управлявших транспортом в нетрезвом состоянии. Слишком много времени Генеральной прокуратуре пришлось уделить изменению здесь подходов: суды всячески уклонялись от назначения адекватных тяжести деяния штрафов (они преимущественно назначались в минимальных размерах), вместо штрафа назначался арест или исправительные работы, однако надлежащего и своевременного исполнения этих наказаний не было. Нами обращалось внимание, что осуществлять надлежащий надзор за деятельностью судов — обязанность не только прокуратуры, но и Верховного Суда. Послаблений в вопросе предупреждения пьянства водителей не будет. У нас, мягко говоря, вызывают удивление некоторые судебные постановления на этот счет. Так, суд Докшицкого района «пощадил» одного руководителя, управлявшего автомобилем в нетрезвом состоянии, так как он «своими действиями никаких тяжких последствий не причинил, а спиртное употребил в силу определенной необходимости». Пока вопросы борьбы с правонарушениями суды будут рассматривать как нечто для них абстрактное — до тех пор будут назначаться меры уголовной ответственности, далекие от целей исправления лиц, преступивших закон. Например, в 2008 году за уклонение от отбывания исправительных работ привлечено около четырех тысяч человек. Это те лица, которые и до суда многие годы не работали и в период решения вопроса об уголовной ответственности не соизволили трудоустроиться, и как итог — после назначения наказания всячески уклонялись от исполнения приговора. Видимо, ситуация с определением меры уголовной ответственности была бы иной, если бы была соответствующая оценка и деятельности судов в этой области.
О Конституционном Суде
— Григорий Алексеевич, испытываете ли вы ностальгию по работе в Конституционном Суде?
— Конечно. Ведь работе в Конституционном Суде отдано много сил, эмоций. Оглядываясь назад, замечу: наши идеи и подходы существенно влияли на развитие законодательства. Мы смотрели вперед порой на пять — семь лет, опираясь на конституционные принципы и нормы. Не было зашоренности.
— Как относитесь к нынешним решениям Конституционного Суда?
— В принципе, решение Конституционного Суда любой страны — важнейший источник права, что обусловливает особое отношение как к определению концепции, так и к содержанию решения. Поэтому решение должно быть своего рода правовым шедевром.
— Есть ли у вас пожелания относительно принятых решений?
— Смотреть на проблему комплексно, не выхватывать отдельные позиции. Например, 18 февраля 2009 года принято решение о равных условиях освобождения от возмещения средств, затраченных государством на подготовку молодого специалиста. В соответствующем Положении (утверждено постановлением Совмина 23.09.07) предусмотрено освобождение от возмещения затраченных средств в случае поступления лица, окончившего ПТУ или среднее специальное учебное заведение, на обучение в учреждении образования Республики Беларусь дневной формы более высокого уровня. И если уравнивать в льготах независимо от того, поступает в российский или белорусский вуз указанный выпускник ПТУ или ССУЗа, то и обязанности должны быть одинаковые в отношении работы по распределению. Сегодня здесь законодательство в наших странах различается. К предложениям Конституционного Суда всегда следует относиться весьма ответственно, так как обычно они продиктованы лучшими устремлениями.
— Григорий Алексеевич, мой последний вопрос касается известных событий в июле 2008 года, после которых проводится активная работа по дактилоскопированию населения. Как вы относитесь к этому?
— Я поддерживаю усилия МВД по установлению лиц, причастных к взрыву в Минске в начале июля 2008 года. Может быть, следовало в большей степени провести разъяснительную работу среди населения о том, что прохождение дактилоскопирования — это не только обязанность (например, всех прокурорских работников), но и гражданский долг всех, кто хочет помочь следствию: ведь в раскрытии указанного преступления должны быть заинтересованы все. По–моему, добровольно пройти дактилоскопирование — это лишь маленькая лепта нашей помощи правоохранительным органам.
— Ваши пожелания накануне Дня Конституции?
— Конституция — это главный закон государства. Хочу пожелать всем нам, чтобы те ценности, которые в ней закреплены, все более полно воплощались в нашу жизнь, законодательство, практику. 15 лет действия Конституции являются свидетельством ее огромного правового потенциала.
Беседовал Игорь БРЕНИН.
